Международный правовой курьер

В перечне ВАК с 2015 г.

Государственная политика Республики Корея (Южной Кореи) в обеспечении развития интеллектуальной собственности

В статье анализируется опыт государственного регулирования Республики Корея в сфере интеллектуальной собственности, как страны, являющейся одним из мировых лидеров в развитии экосистемы и защите прав интеллектуальной собственности (ИС). Рассматривается регулятивное воздействие государства в научном, финансовом, правовом и информационном измерениях. Исследуются механизмы стимулирования активности рынка ИС через разработку и реализацию государственных программ, последовательной поддержке правообладателей. Развитие инновационной экосистемы и налаженная система государственного регулирования в сфере ИС как благоприятный климат для деятельности высокотехнологичного бизнеса.

Ключевые слова: государственное регулирование, инновации, план, правовое регулирование, стратегическое планирование, управление, чеболи, экосистема интеллектуальной собственности.

 

State policy of the Republic of Korea (South Korea) in ensuring the development of intellectual property

Abstract

The article analyzes the experience of state regulation of the Republic of Korea in the field of intellectual property, as a country that is one of the world leaders in the development of the ecosystem and the protection of intellectual property (IP) rights. The regulatory impact of the state in scientific, financial, legal and informational dimensions is considered. The mechanisms of stimulating the activity of the IP market through the development and implementation of government programs, consistent support of copyright holders are investigated. Development of an innovation ecosystem and an established system of state regulation in the field of IP as a favorable climate for high-tech business activities.

Keywords: government regulation, innovation, plan, legal regulation, strategic planning, management, chaebols, intellectual property ecosystem

 

Для построения архитектуры государственного управления сферой интеллектуальной собственности в Российской Федерации несомненный интерес представляет опыт Южной Кореи, опыт формирования и реализации государственной политики инновационного развития в контексте разрабатываемых стратегических документов.

В 2019 г. профицит торгового баланса Южной Кореи в сфере интеллектуальной собственности превысил $1,6 млрд. А на 31.03.2020 нарастила экспорт в сфере интеллектуальной собственности до $9 млрд. Это лучший показатель за последние десять лет по данным информагентства KBS, ссылающегося на представителей Министерства культуры страны. Построение эффективной конкурентоспособной экономики, основанной на экспорте высокотехнологичной наукоёмкой продукции позволяет предполагать наличие грамотной и последовательной стратегии развития с опорой на достижения в сфере интеллектуальной собственности.

Отдельные аспекты развития государственной политики Республики Корея в области инноваций и интеллектуальной собственности исследовались учеными, специализирующимися в различных отраслях науки. Приоритет в публикациях по данной теме принадлежит исследователям из Республики Корея. Тем не менее, немало трудов отечественных учёных, равно как и исследований, выполненных в ведущих зарубежных странах, посвящены различным аспектам инновационной политики Южной Кореи.

Значительный интерес для исследования стратегии интеллектуальной собственности представляют труды южнокорейского учёного из Сеульского национального университета Sam Ock Park. В его работах исследуется роль инноваций в региональном развитии, особое внимание в них уделяется кластеризации экономики и формированию региональных инновационных систем. В перечне научных организаций, исследующих особенности инновационного развития в Республике Корея следует назвать Академию корейских исследований, Институт Северо-Восточной Азии, Университет Кёнхи и Университет г. Ульсана и др.

Среди отечественных учёных, в сферу научных интересов которых входили вопросы экономического развития Республики Корея, следует отметить Б.В. Синицына[11], С.С. Суслину [14], В.И. Шипаева[19]. В нашей стране глубокое изучение экономики Республики Корея проводится такими учреждениями как Институт Востоковедения РАН, Институт Дальнего Востока, Институт международных экономических и политических исследований РАН, Международный центр корееведения Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова и др[6].

 

Исследуя научное и индустриальное развитие Южной Кореи, следует отметить, что до Второй мировой войны Корея была отсталой страной, находившейся в колониальной зависимости от Японской империи. Сначала годы войны, когда метрополия беспощадно высасывала из Кореи все доступные ресурсы. Затем послевоенное разделение страны на два враждебных государства – Северную и Южную Корею, что повлекло разрыв традиционных экономических связей и утрату для южан доступа к полезным ископаемым, сосредоточенным в основном на севере. И, наконец, разрушение инфраструктуры в ходе короткой, но интенсивной Корейской войны – всё это никак не предвещало быстрое по историческим меркам превращение Южной Кореи в экономически развитое государство. Ежегодный реальный рост ВВП в 1962–1994 годах составлял в среднем 7 процентов или более, а экспорт увеличился с 2 миллиардов долларов в 1960 году до 557 миллиардов долларов в 1996 году[22].

В 1962 г. руководство Южной Кореи дало старт реализации первого пятилетнего плана экономического развития. Главной целью этой пятилетки являлась укрепление трудоемких отраслей, ориентированных на экспорт. На данном этапе ценность инноваций в глазах правительства уступала индустриализации страны и ускоренному развитию импортозамещающих отраслей промышленности. Тем не менее, именно в этот период были основаны Корейский институт науки и технологий (the Korea Institute of Science and Technology — KIST) и Корейский ведущий научно-технический институт (the Korea Advanced Institute of Science and Technology — KAIST), что обозначило стремление государства создать прочную базу научных и технических кадров, класс технической интеллигенции, способной в будущем совершить инновационные прорывы на основе прикладной науки.

Руководство страны решило компенсировать недостаток природных ресурсов развитием человеческого капитала: ставку сделали на способность населения усердно трудиться[1]. Эта стратегия привела к тому, что сегодня Южная Корея государство с самым высоким уровнем грамотности и профессионализма населения среди стран Организации экономического сотрудничества и развития (OECD) [3]. Такой результат был достигнут за счет инвестирования в образование, науку и инновационные технологии[6].

В 1967 г. в Республике Корея образовано Министерство науки и технологий, в задачи которого вошли разработка и реализация государственной научно-технической политики, что позволило вывести на новый уровень стратегическое целеполагание в науке и аккумулировать необходимые ресурсы на достижение целей, определённых в качестве приоритетных на соответствующем этапе.

На следующем этапе в 1970-е 1980-е гг. приоритетными для Южной Кореи стали такие направления, как автомобилестроение, судостроение, нефтехимия и потребительская электроника. Закономерным итогом такой политики явилось возникновение в стране крупных финансово-промышленных объединений, получивших название «чеболь». Южнокорейские чеболи представляют собой группу формально самостоятельных фирм, находящихся в частной собственности и под единым административным и финансовым контролем[5]. В частности, Samsung владеет компаниями, представленными в пищевой индустрии, инфраструктурном бизнесе, кораблестроении, страховании, туризме, рекламной деятельности, секторе финансовых инструментов и др., поэтому Южную Корею нередко называют «Республика Samsung»[9]. Чеболи, как правило, принадлежат богатым семьям и контролируют разные отрасли[4].

Государство оказывало чеболям всемерную поддержку в привлечении заграничных финансовых ресурсов. Чеболи активно инвестировали средства в стратегически важные отрасли тяжелой промышленности. На этом этапе в стране была существенно расширена система высшего образования. Наряду с исследовательскими институтами, получающими государственное финансирование, активизировалось участие в зарубежных образовательных программах. Государство целенаправленно создавало условия для возвращения перспективных научных кадров из-за рубежа.

В 1982 г. В Республике Корея стартовала Национальная программа НИОКР сопряжённая с инициативами по поддержке частных компаний, развивающих высокие технологии. Руководство Южной Кореи начало целенаправленно развивать высокотехнологичные отрасли, в частности, производство полупроводников, что к середине следующего десятилетия превратилась в одну из наиболее наукоемких отраслей в экономике страны. В 1980-е – 1990-е годы Южная Корея вкладывала значительный объём инвестиций в создание целой сети технологических и научных парков.

На этом этапе инвестиции частных фирм в НИОКР превзошли объём инвестиций от государства. К 2007 г. более 80% расходов на НИОКР в Республике Корея осуществлялось частными компаниями[6]. Этому способствовала политика правительства, создавшего для бизнеса налоговые стимулы для развития НИОКР и импорта иностранных технологий.

Одним из ведущих принципов инновационной политики Южной Кореи, начавшейся в 1990 г., явилось стратегическое планирование на пятилетний период, принёсшее высокие результаты: рост числа патентов и публикаций, а также экспорта инновационных технологий[17]. Эти результаты позволили занять лидирующие позиции в области модернизации национальной экономики на основе инновационных технологий. В настоящее время среди государств ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития) Южная Корея инвестирует большее количество средств в НИОКР – 4,23% от ВВП[18], уступая только Израилю[15]

В 1993 г. правительство начало реструктуризацию чеболей, нацеленную на отделение непрофильных производств. Министерство науки и технологий Республики Корея добилось принятия специального закона о научных и технологических инновациях, подготовило пятилетний план научных и технологических инноваций на 1997 – 2002 гг. Кроме того, Министерством были разработаны Национальный проект высоких технологий в области НИОКР — HAN (Highly Advanced National Project) и Творческая исследовательская инициатива.

В целях создания конкурентной среды, южнокорейское правительство в 1998 г. осуществило реструктуризацию государственных исследовательских центров, а в следующем году приняло долгосрочную стратегическую инициативу «Долгосрочный прогноз развития науки и технологий до 2025 г.» (the Longterm Vision for Science and Technology Development toward 2025). Позже, в 2003, 2008 и 2013 гг. одобрены Базовые планы науки и технологий (Science and Technology Basic Plan)[6].

По данным Всемирного банка в 2019 году Республика Корея по объёму номинального ВВП находилась на 12 месте в мире с результатом 1 трлн 642 млрд долл. США[21], что совсем неплохо для небольшой азиатской страны. Как справедливо здесь отмечает Е. А. Колотырина, экономическому прорыву Южной Корея во многом способствовало развитие науки, технологий и инноваций. Постоянное и масштабное инвестирование в науку, НИОКР и инновации дали возможность создать уникальную инновационную систему, ставшую главным фактором стабильного роста экономики страны.

В числе основных внешних факторов, способствовавших становлению корейской инновационной системы, Е.А. Колотырина выделяет стратегию развития, ориентированную на внешние связи; промышленную политику, ориентированную на поддержку крупных компаний; меры правительства, направленные на развитие человеческого капитала[6].

В XXI веке, в целях поддержки фундаментальных научных исследований правительство Ли Мён Бака (президент Республики Корея в 2008 – 2013 гг.) утвердило план — «Программа 577», предусматривающий увеличение инвестиций в НИОКР до пяти процентов ВВП и сосредоточение на семи основных технологических областях, в целях достижения семи основных статусов с точки зрения научных ссылок и международных патентных заявок. При этом наряду со вниманием к традиционным направлениям (автомобили, электроника и военные технологии) были особо выделены космическая программа, ядерное развитие и «Технология конвергенции» (нано технология и робототехника)[2]. В 2009 г. Исследовательским институтом экономических исследований Samsung (SERI) было высказано мнение о том, что Республике Корея в будущем следует сосредоточиться на пяти областях фундаментальных исследований: освоение космоса, исследования земных спутников, исследования генетики, ядерный синтез; физика элементарных частиц.

Особое внимание Правительство Республики Корея уделяет совершенствованию правовой базы, необходимой для развития инновационных отраслей национальной экономики. Только в период с 2012 по 2014 гг. было принято свыше 120 специальных актов, регулирующих деятельность государственных ведомств, различных инновационных агентств и исследовательских центров. В число принятых нормативно-правовых актов вошли документы, необходимые для обеспечения роста креативной экономики. В числе таких актов стоит выделить принятый в 2014 г. «Рамочный закон об интеллектуальной собственности», а также «Специальный акт о поддержке развития исследовательских зон» и «Акт о создании эффективной экосистемы для запуска новых бизнес-проектов и венчурных предприятий», принятые в 2013 г.[11].

В 2013 году южнокорейское Министерство науки, телекоммуникаций и планирования будущего (MSIP) выпустило «План по реализации креативной экономики», нацеленный на установление и адаптацию новой парадигмы. Данный План предусматривает 3 цели, 6 стратегий и 24 задачи. В рамках реализации Плана были выделены 30 приоритетных и 120 стратегически важных технологий для поддержки развития НИОКР в Республике Корея. Основные цели Плана:

— создание новых рабочих мест и рынков через развитие инноваций;

— становление Кореи как мирового лидера в области инноваций;

— создание общества, в котором творческое мышление стоит в приоритете.

В конце 2015 года MSIP была озвучена стратегия «Производство инноваций 3.0» в рамках развития «креативной экономики», задача которой заключается в модернизации промышленности путем слияния процесса производства и информационных технологий[7]. Стратегия основана на «трех китах»: интернет вещей (IoT), 3D-печать и «Большие данные» (Big Data). Южная Корея намерена развивать данные технологии и адаптировать их, путём создания устройств для автоматизированных машин и иной продукции массового производства. Наряду с перечисленным особый упор делается на внедрение технологии в логистические центры, порты и судоходные средства, поскольку Южная Корея входит в тройку ведущих стран в области судостроения. В рамках стратегии «Производство инноваций 3.0» планируется:

— создание конвергенции новых производств;

— укрепление потенциала основных отраслей (машиностроение, судостроение, химическая и сталелитейные производства);

— развитие производственной инфраструктуры для создания инноваций[7].

Также в 2015 г., в целях содействия развитию Плана по реализации «креативной экономики» в стране была проведена налоговая реформа, направленная на стимулирование национальной экономики, развитие малого и среднего бизнеса и рационализацию налоговой системы. В частности, были изменены в критерии определения недвижимого имущества крупных компаний, для налогообложения доходов от прироста капитала, (эта было сделано в целях понуждения чеболей к созданию независимых от головных компаний самостоятельных филиалов, чтобы уменьшить долю (влияние) чеболей в национальной экономике). При этом политика противодействия влиянию чеболей продолжается и при действующем (с 2017 г.) президенте страны Мун Чжэ Ине.

Правительство Мун Чжэ Ина разработало «Новый курс Южной Кореи» и намерено «превратить кризис, спровоцированный коронавирусом, в новые возможности для выхода в лидеры мировой экономики; обновиться, отойти от устаревших алгоритмов развития и выйти на качественно новый уровень, который обеспечит процветание на ближайшие годы; не пожалеть на создание новых локомотивов роста огромные деньги, так как другого шанса может и не быть»[27].

Новая стратегия Южной Кореи базируется на «зеленом новом курсе» (отход от использования ископаемых видов топлива), «цифровом новом курсе» (продолжение развития «креативной экономики») и укреплении системы социальной защиты.

Первая часть стратегии ориентирована на экологическое чистое развитие с широким использованием новых и возобновляемых источников энергии (НВИЭ), для чего, в частности, предусматривается строительство 230 тысяч энергоавтономных домов, увеличение парка автомобилей на электрических и водородных двигателях, значительный рост доли НВИЭ в общем энергопотреблении страны.

В рамках второго раздела предусматривается широкое внедрение и применение во всех сферах жизни технологий баз данных, искусственного интеллекта, информатизации и систем связи пятого поколения. По итогам реализации стратегии в указанной части во всех южнокорейских школах будет действовать высокоскоростной wi-fi, а в больницах будут использоваться новые технологии искусственного интеллекта.

Третий раздел стратегии нацелен на создание возможностей для работы всем желающим, воспитание новых талантов и внедрение современных алгоритмов работы.

Оценивая перспективы развития «креативной экономики» в Республике Корея, Лешакова Н. П. считает, что План реализации креативной экономики имеет более глобальные цели, чем активизация экономического роста страны. По её мнению речь идет об изменении менталитета целой нации – комплекс мер, направленный на создание креативного мышления, нацелен совместить традиционализм с цифровой культурой[7]. Руководство страны намерено вырастить новое поколение людей, способных не только развивать и реализовывать уже существующие идеи, но и создавать свои собственные.

В целом следует констатировать, что за последние годы Южной Кореей достигнуты серьёзные успехи в сфере развития инноваций, в частности, инновационных элементов поддержки малого бизнеса. Данное утверждение основано на увеличившемся числе инновационных акселераторов и инкубаторов, включая те из них, что инициированы корпорациями, а также на сосредоточении внимания на новых разработках и креативных решениях. Здесь можно увидеть сходство с Российской Федерацией, где в последние годы внутри некоторых корпораций также активно внедряются акселерационные программы.

В числе заметных шагов в данном направлении следует отметить государственную стратегию креативной экономики, нацеленную на разработку большого спектра инструментов совершенствования инноваций и консолидации экономики, базирующейся на знаниях, главным образом, в сфере услуг. Ставка на развитие предпринимательства именно в секторе услуг не случайна, она связана с отсутствием в данной сфере высоких рисков и барьеров входа в технологичные отрасли, оккупированные чеболями. Ведущие корейские корпорации также сталкиваются с условиями четвертой индустриальной революции, заставляющими их усомниться в долгосрочном конкурентном преимуществе, что диктует необходимость активизации стратегии развития во взаимодействии с западными высокотехнологичными стартапами. Такая практика позволяет компаниям не только исследовать новые технологии и бизнес-модели, но и определить необходимость трансформации внутренней корпоративной культуры.

Вместе с тем, как считают Т. В. Поспелова и А. Б. Ярыгина, возможность развития стратегии по созданию высокотехнологичных корейских стартапов, генерирующих технологии, конкурентоспособные на мировом рынке, в интересах развития гармоничного сотрудничества с чеболями, пока под вопросом. Это обусловлено не только фактором времени (затраты времени на обучение новым навыкам и технологиям), но и структурными национальными предпосылками, которые сдерживают рост предпринимательства в Республике Корея[10].

Как уже отмечалось, на раннем этапе развития Кореи, её государственные научно-исследовательские институты (KGRI) были ведущей силой в развитии науки и технологий в стране, однако постепенно эта роль перешла к частным компаниям. В настоящее время, по мере роста экономики и развития промышленности, недостаток базовых технологий стал слабым местом корейской Национальной инновационной системы (далее – НИС). Осознавая это, правительство страны выдвигает новые инициативы в области базовой науки и техники, для чего определило десять стратегических технологических областей для развития в течение следующих 10 лет. Кроме того, в Республике Корея была создана новая система управления наукой и техникой для координации общенациональной политики в области науки, технологий, инвестиций и оценки. Пример Кореи показывает, что правительствам развивающихся стран необходимо прикладывать все усилия для создания НИС в соответствии с особенностями их национальной экономики, общества и культуры.

Представляется очевидным, что НИС играет важную роль в развитии национальной экономики. Отличительной чертой концепции НИС является то, что она имеет дело с самой системой, а не с отдельными участниками инновационной деятельности. Однако верно и то, что концепция НИС довольно расплывчата и ее довольно сложно применять при разработке реальной политики. В этом контексте, как считает директор по научным исследованиям Глобального научно-технического центра Корейского Института научно-технической политики (STEPI) к.э.н. Док Сун Йим (Deok Soon Yim), Южная Корея пересматривает концепцию НИС и анализирует меняющиеся роли отдельных субъектов инновационной деятельности[23].

В архитектуре управления интеллектуальной собственностью задействованы такие основные инфраструктурные субъекты как Корейская ассоциация по содействию изобретательства (KIPA), Корейский институт патентной информации (KIPI), Корейский Офис Интеллектуальной Собственности (KIPO), Центр поддержки патентной информации (PIPC).

Корейская ассоциация по содействию изобретательства (KIPA). В сферу ведения KIPA входит продвижение продуктов, содержащих интеллектуальную собственность (ИС), на национальных и международных выставках, а также содействие в разработке новых технологий и создании брендов. Другим направлением деятельности является поддержка коммерциализации изобретений и технологий. KIPA предоставляет консультации по вопросам коммерциализации ИС, услуги по оценке ИС и получению финансовой поддержки от банков, а также посреднических услуг при совершении сделок с ИС.

KIPA проводит обучение в области ИС. Обучение предоставляется широкому кругу и в различных форматах. KIPA использует богатый мультимедийный контент: видео, электронные учебники и онлайн игры для обучения детей. Для студентов и преподавателей высших учебных заведений предоставляются обучающие курсы различных уровней. Обучение могут пройти предприниматели, формат и темы обучения которого выбирается самостоятельно.

KIPA имеет ряд онлайн курсов, разработанных совместно с Всемирной организацией интеллектуальной собственности (www.ipdiscovery.net), в том числе курс IP Panorama для малых и средних предприятий по использованию объектов ИС, который был переведен на 24 языка, включая 6 официальных языков ООН.

Корейский институт патентной информации (KIPI). Основными функциями KIPI являются администрирование системы KIPOnet (система управления от приема заявки до вынесения решения по ней) и KIPRIS (система информационного поиска, доступная через сеть Интернет), а также предоставление консалтинговых услуг в отношении патентной информации.

Помимо этого, KIPI оказывает содействие компаниям по охране секретов производства: KIPI является депозитарием секретов производства и проводит обучение по охране секретов производства.

KIPI осуществляет сотрудничество с другими странами по созданию/налаживанию IT-систем в ведомствах по ИС.

Корейский Офис Интеллектуальной Собственности (KIPO) выполняет функции национального ведомства. Особенностью архитектуры управления является тот факт, что в процедурах экспертизы патентных заявок KIPO выполняет свою часть действий в контексте разделения труда между ведомствами. Разделение функционала между ведомствами идет по программам: Программа «Ускоренное патентное делопроизводство» (PPH), Программа совместного поиска (CSP) и Программа совместного поиска и экспертизы по заявкам PCT, которые не дублируют, а дополняют друг друга.

Программа CSP действует в тех случаях, когда заявитель подает заявку в две страны одновременно. В рамках данной программы ведомства обмениваются результатами проведенного поиска, что повышает качество экспертизы. При этом полученные результаты поиска не являются обязательными для учета при принятии решения по заявке. Каждое ведомство самостоятельно выносит решения, и данные решения могут не совпадать. В случае если заявка не была еще опубликована, она может быть передана в другое ведомство с согласия заявителя.

KIPO организует и администрирует систему оценки интеллектуальной собственности и кредитованию малых и средних предприятий банками под залог интеллектуальной собственности. Поскольку у малых и средних предприятий проблемой является отсутствие финансирования для коммерциализации ИС, была запущена программа по поддержке при получении кредитов под залог ИС и оказания содействия в оценке ИС. Вместе с тем, в ходе реализации программы был выявлен ряд недостатков, в частности неэффективность фонда по возврату залогов.

KIPO привлекает сторонние организации к проведению информационного поиска и предварительной оценки патентоспособности при проведении экспертизы заявок по существу. Для данных целей каждый год формируется отдельная строка бюджета «на проведение информационного поиска аккредитованными организациями». В среднем, ежегодно с применением процедуры «аутсорсинга» ежегодно рассматривается около половины заявок, поступающих в KIPO.

Всего в Республике Корея аккредитованы 10 организаций. Основными требованиями, которые предъявляются для получения аккредитации, являются: требования по обеспечению безопасности информации (пропускной режим, конфиденциальность полученной информации, видеонаблюдение и т.д.); минимальное количество специалистов по поиску (5 и более); обязательное повышение квалификации; отсутствие в организации контактов с патентными поверенными; доступ к поисковым базам данных.

Существенным моментом является стимулирование организаций проводить качественные информационные поиски. Для стимулирования используется система распределения заказов KIPO таким образом, что чем больше положительных отзывов имеет организация, тем больше заказов на следующий год она получит. Либо может применяться прекращение действия аккредитации.

Система оспаривания решений экспертизы в Республике Корея аналогична системе в России. Таким образом, первой инстанцией является Палата по оспариванию, второй – Патентный суд, и последней – верховный суд. Процедура медиации законодательством не предусмотрена. Доля отмененных решений – 34 %.

Центр поддержки патентной информации (PIPC) осуществляет по заказу KIPO поиск и предварительную оценку патентоспособности, а также консультационные услуги, в том числе по патентной аналитике и выстраиванию стратегий ИС, услуги по оценке ИС посредством сервиса K-PEG, а также услуги по предоставлению различной статистической информации. PIPC осуществляет поиски как по национальным заявкам, так и по заявкам, поданным в рамках PCT.

Специалисты PIPC предоставляют отчет о поиске в KIPO. В отчете отражаются результаты поиска и мнение специалиста, решение по заявке принимается только экспертов KIPO.

Помимо проведения поисков по заказу KIPO, PIPC выполняет работы по заказу из других стран.

Как и другие явления, политика и архитектура управления в области науки и технологий развивалась с течением времени. В настоящее время в правительстве и руководстве национальных корпораций обратили внимание на такие вопросы, как модель развития технологий, модель спроса, сотрудничество между университетами и промышленностью и т.д. Наука и технологии понимаются в контексте инновационной системы, что означает, что существует множество взаимосвязанных участников, а развитие и использование науки и технологий происходит через сложные процессы. Исследования в научно-исследовательской лаборатории не приводят к выходу на рынок автоматически. Чтобы использовать результаты исследования, требуется больше участников, таких как центр трансфера технологий, венчурный капитал, банк, консалтинговая компания, предприниматель и т.д. [23].

Важно отметить, что инновации в конкретной области происходят во взаимодействии между участниками рынка и инновационной деятельностью. В этом смысле инновационный кластер можно назвать упрощённым вариантом НИС. Теория инновационного кластера включает междисциплинарные аспекты социологии, экономической географии, теории сетей и теории промышленных организаций и может применяться независимо от отрасли экономики. Такой подход подразумевает, что лица, определяющие политику (топ-менеджмент корпораций, руководство научно-исследовательских организаций, руководители соответствующих департаментов Министерства науки и технологий Республики Корея), должны уделять внимание не только количественному аспекту научно-технической политики, например, объёму инвестиций в науку и технологии, количеству персонала в области НИОКР, но и качеству управления научно-техническими ресурсами.

Практическая ценность теорий НИС и инновационного кластера, достигается определением участников инновационной деятельности, исходя из их общих ролей в системе. Основными элементами инновационного кластера или системы являются «Знания», «Деньги» и «Люди». Основными видами деятельности являются создание, передача и использование знаний на рынке. Для этого все участники инновационной деятельности взаимодействуют друг с другом и обмениваются знаниями, финансовыми и человеческими ресурсами.

В XXI веке существенно изменилась и роль организаций-участников инновационной деятельности. Так, в традиционной политике в области науки и технологий университет рассматривается как субъект, производящий только научные знания. Однако в настоящее время многие университеты получают прибыль от своих исследований. Также следует отметить, что в настоящее время финансовые институты и консалтинговые компании играют важную роль в коммерциализации НИОКР.

Вместе с тем следует отметить, что Южная Корея, несмотря на впечатляющие результаты, достигнутые ею за последние десятилетия, в плане инноваций и интеллектуальной собственности всё ещё находится в позиции «догоняющего». При этом по состоянию на 2012 г. производительность НИОКР корейских компаний оценивалась в 2,89%, в то время как в 2010 г. показатель государственных исследовательских институтов США колебался в районе 10,73% [24].

Тем не менее, в 2020 году Республика Корея вошла в топ-10 «Глобального инновационного индекса» (рейтинг стран мира по уровню инновационного развития)[26].

Таким образом, несмотря на неуклонный рост коммерциализации технологий, корейские университеты по-прежнему отстают от передовых стран. Эффективность передачи технологий в Республике Корея пока не дотягивает до уровня развитых стран. В числе препятствий для коммерциализации технологий со стороны университетов и исследовательских центров, следует отметить отсутствие опыта.

Завершая анализ государственной политики Южной Кореи в отношении интеллектуальной собственности, необходимо отметить особую роль государства в формировании и развитии инновационной экономики. Руководство страны верно определило приоритетные направления развития экономики, были правильно выбраны и грамотно применены инструменты реализации экономической политики, начиная с реформы образования, формирования надлежащей правовой базы и налаживания финансовых инструментов, таких как различные венчурные фонды, а также эффективного использования ресурсов крупных национальных компаний.

В целом опыт Республики Корея представляет несомненный интерес как с точки зрения грамотного расходования ресурсов крупных национальных компаний, так и с позиций создания необходимой инфраструктуры и структуры управления. Необходимо отметить, что Южная Корея продолжает реформу образования в стране в целях обеспечения требуемого количества квалифицированных кадров для развития «креативной экономики», являющейся следующим этапом развития инновационной экономики. Разумеется, пока рано судить об успешности проекта «креативной экономики» (особый сектор экономики, основанный на интеллектуальной деятельности), поскольку ряд аналитиков не разделяет мнение госпожи Пак Кын Хэ (президент Республики Корея в 2013 – 2017 гг.) об эффективности широкого привлечения корейских чеболей к процессу развития малого и среднего бизнеса в стране. Скептики убеждены, что сильный корпоративный менталитет, годами культивировавшийся чеболями, на котором воспитаны поколения рабочих, априори не способен оказать позитивное воздействие на развитие среднего и малого бизнеса в Корее[20]. И здесь скорее можно согласиться с противниками бывшего президента Кореи, поскольку весь опыт последних десятилетий развития инноваций в стране показывает, что прорывы в экономике во многом являлись следствием грамотного аккумулирования правительством, а затем и чеболями крупных ресурсов (материальных, финансовых, кадровых и др.) на приоритетных направлениях, что вряд ли окажется под силу организациям, располагающим на несколько порядков меньшими возможностями.

Тем не менее, разрешить этот вопрос предстоит будущему, поскольку, в числе прочего, существует феномен гениальных изобретателей-одиночек, а доступность информации, инструментария и качественного технического образования в стране позволят предположить вероятность инновационного прорыва силами небольшого коллектива, располагающего ограниченными ресурсами. И это потенциальное направление также должно находиться в орбите государственного внимания, как резерв сферы, как резерв системы государственного управления отраслью.

 

Литература

  1. Гейгер Р., Са C. Использование богатства науки: университеты и перспективы экономического роста. Кембридж, Массачусетс: Гарвард. 2013.
  2. Дранишникова Е. П. Инновационная стратегия развития Республики Корея // Казанский вестник молодых ученых. Политические науки. Международные экономические отношения. 2018. том 2, № 1 (4). С. 25 – 29.
  3. Ким Г. «Концепция 3-го уровня» для Южной Кореи // Ответственная инновационная система. Обзор политики. № 2. С. 23–48.
  4. Kим Е. Влияние семейной собственности и структуры капитала на производительность корейских производственных фирм: корпоративное управление и «проблема чебола» // Японская и международная экономика. 2005. № 20(2). С. 209–233.
  5. Ким Ч. Samsung, медиа-империя и семья. Лондон: Рутледж. 2016. 180 с.
  6. Колотырина Е. А. Особенности становления инновационной системы Республики Корея // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия Экономика. 2015. № 2. С. 96–105.
  7. Лешакова Н.П. Государственное регулирование инновационного развития Республики Корея // Вопросы инновационной экономики. Изд-во «Креативная экономика». 2017. № 2. С. 161 – 174.
  8. Ли Д.-В. Экономический рост и упадки Республики Корея: последствия для Китайской Народной Республики // Серия рабочих документов конференции ADBI. 2016. № 571. С. 28–30.
  9. Ли Ч.С. Особенности корпоративного управления и роль в развитии национальной экономики // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия Экономика. 2015. № 4. С. 27–37.
  10. Поспелова Т. В., Ярыгина А. Б. Трансформация инновационных процессов и социокультурной специфики Южной Кореи в рамках четвертой индустриальной революции // МИР (Модернизация. Инновации. Развитие). 2019. Т. 10. № 1. С. 54 – 65.
  11. Самсонова В.Г. Патентная деятельность Южной Кореи в условиях развития креативной экономики // Россия и Корея в меняющемся мире. – 2014. – c. 139 – 152.
  12. Синицын Б. В. Очерки экономики Южной Кореи (1953—1964). — М.: Наука, 1967.
  13. Сунг Ч.Ч. Инновации, конкурентоспособность и рост: опыт Кореи // Ежегодная конференция Всемирного банка по экономике развития. Международный банк реконструкции и развития / Всемирный банк. 2010. С. 337–340.
  14. Суслина С. С. Экономика Республики Корея: новые перспективы и вызовы / С. С. Суслина, В. Г. Самсонова // Проблемы Дальнего востока. — 2013. — № 3. — С. 66—78.
  15. Тайлер С. С., Хансен Х. Поиск формы: взгляд на область организационной эстетики // Журнал исследований управления. 2005. № 42(6). С. 1211–1231.
  16. Халипов В. Д. Инновационно-ориентированное развитие экономики Республики Корея // Теория и практика общественного развития. 2015. № 14. С. 67–69.Russ.).
  17. Чунг Сунчул. Excelsior: корейская инновационная история // Проблемы в науке и технике. 2007. № 24. Вып. 1.
  18. Шин Вонг. Нобелевская мечта Южной Кореи // Природа. 2016, июнь. Т. 534. С. 20–25.
  19. Шипаев В. И. Южная Корея в системе мирового капиталистического хозяйства. — М.: Наука, 1986.
  20. Шокиров А. А. Основные направления развития экономической политики Республики Корея. Казанский вестник молодых ученых. 2019. Том 3. № 1 (9). С. – 106. С. 96 – 108.
  21. Gross domestic product, nominal (англ.). The World Bank (01.07.2020) [электронный ресурс] (дата обращения: 26.10.2020).
  22. Kim, L 2001, “Crisis, National Innovation, and Reform in South Korea”, Working Paper, MIT’s Center for International Studies. Available on-line http://web.mit.edu/mit-japan/www/Product/WP0101.pdf.
  23. Korea’s National Innovation System and the Science and Technology Policy [электронный ресурс] // Режим доступа: https://ru.scribd.com/document/177632412/Sistema-de-Inovacao-Coreano-e-Institutos-de-Pesquisa (дата обращения: 26.10.2020).
  24. Yoon Jun Lee, Seon U Kim. Measures to Promote Technology Commercialization at Universities and Government-funded Research Institutes. 2013.
  25. 03.2020 Южная Корея нарастила экспорт в сфере интеллектуальной собственности до $9 млрд [электронный ресурс] // Режим доступа: https://www.copyright.ru/ru/news/main/2020/03/31/intellectualnaya/ (дата обращения: 26.10.2020).
  26. Глобальный инновационный индекс – 2020 [электронный ресурс] // Режим доступа: https://issek.hse.ru/news/396120793.html (дата обращения: 28.10.2020).
  27. Южная Корея инвестирует 133 млрд долларов в новую стратегию развития [электронный ресурс] Российская газета — Режим доступа: https://rg.ru/2020/07/14/iuzhnaia-koreia-investiruet-133-mlrd-dollarov-v-novuiu-strategiiu-razvitiia.html (дата обращения: 28.10.2020).

 

Информация об авторах/Information about the authors:

Grigory Ivliev / Григорий Петрович Ивлиев

Federal Service for Intellectual Property / Федеральная служба по интеллектуальной собственности, 121059, г. Москва, ул. Бережковская наб., 24, стр. 12

Alexander Larin / Александр Юрьевич Ларин

Russian State Academy of Intellectual Property / Российская государственная академия интеллектуальной собственности, 117279, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 55а

Добавить комментарий

Войти с помощью: