В статье рассмотрен вопрос о правовом статусе и исполнении обязательств Российской Федерации в ВТО.
Ключевые слова. ГАТТ, ВТО, Орган ВТО по разрешению споров, обязательства.
On the issue of the legal status and performance of commitments the Russian Federation in the WTO
Annotation. The article deals with the legal status and performance of commitments the Russian Federation in the WTO.
Tags: GATT, WTO, WTO Dispute Settlement Body, commitments.
Ключевыми направлениями деятельности Всемирной торговой организации (ВТО) являются совершенствование регулирования международной торговли с целью ее либерализации и защита конкуренции. Задача членов ВТО, Секретариата ВТО и генерального директора[1] организации – содействовать реализации данных направлений работы ВТО и целей, закрепленных в учредительных документах этой организации. Проблематика членства России в ВТО и правового статуса обязательств нашей страны в данной международной организации находится в сфере особого внимания российских исследователей[2].
В соответствии со статьей XII Марракешского Соглашения об учреждении Всемирной торговой организации от 15 апреля 1994 г. (Соглашение о ВТО) присоединение Российской Федерации к ВТО осуществлено на условиях, согласованных между Российской Федерацией и ВТО. Это согласование включает условия доступа иностранных товаров и услуг на российский рынок, параметры разрешаемой поддержки сельского хозяйства Российской Федерации, а также переходные (имплементационные/адаптационные) периоды выполнения обязательств до 2021 года (после присоединения к ВТО в августе 2012 года).
Обязательства Российской Федерации согласованы по итогам 18-летнего процесса присоединения нашей страны к ВТО как в рамках Рабочей группы (РГ) с членами ВТО, так и по результатам двусторонних договоренностей (такие международные соглашения (зачастую межведомственного уровня), в частности, по вопросам санитарных и фитосанитарных мер, интеллектуальной собственности, импортного лицензирования за время пока шли переговоры, были подписаны в порядке «предварительной» имплементации норм и правил ВТО в правовой системе Российской Федерации). Согласованные условия присоединения оформлены международным договором в форме Протокола о присоединении Российской Федерации к Соглашению о ВТО, подписанного от имени Российской Федерации 16 декабря 2011 г. министром экономического развития Российской Федерации (распоряжение Правительства Российской Федерации от 13 декабря 2011 г. № 2231-р «О подписании Протокола о присоединении Российской Федерации к Всемирной торговой организации»). Наряду с согласованными обязательствами, вытекающими из Протокола и приложений к нему (Доклада Рабочей группы (ДРГ) и двусторонних договоренностей по доступу на рынки товаров и услуг, включая договоренности в отношении права пользования системой тарифных преференций), Российская Федерация выполняет обязательства для членов ВТО, предусмотренные Соглашением о ВТО и прилагаемыми к нему соглашениями, являющимися его неотъемлемой частью, и образующими правовую систему ВТО. В их число входят Генеральное соглашение по тарифам и торговле 1994 года (ГАТТ 1994), Генеральное соглашение по торговле услугами (ГАТС), Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности, Договоренность о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров, и Механизм обзора торговой политики.
На процедуре исполнения обязательств членами ВТО, включая Россию, в рамках реализации механизма обзора торговой политики хотелось бы остановиться чуть подробнее. Как отмечает Минэкономразвития России, механизм обзора торговой политики занимает важное место в системе инструментов ВТО по обеспечению транспарентности торговых режимов стран-членов ВТО и мониторингу соблюдения ими своих обязательств в рамках организации. Правила проведения Обзора торговой политики (ОТП) ВТО предусмотрены Приложением 3 к Соглашению о ВТО. В соответствии с установленной процедурой за 1,5 – 2 месяца до заседания ОТП Секретариат ВТО распространяет среди стран-членов 2 доклада: развернутый письменный доклад правительства рассматриваемой страны о своей внешней торговле и торговой политике и доклад, подготовленный экономистами подразделения по ОТП Секретариата ВТО. Так, за 2020 год в рамках ВТО были проведены ОТП ЕС, Австралии, Японии, Зимбабве, Таиланда, Индонезии и Макао. Доклады содержат детальную информацию по различным аспектам торговой и экономической политики страны (макроэкономическая политика, фискальная политика, конкуренция и участие государства в экономике, участие в региональных торговых соглашениях, таможенно-тарифная политика, ограничения в отношении импорта/экспорта, меры торговой защиты, субсидии, нетарифные меры регулирования, доступ на рынок услуг и инвестиций, интеллектуальная собственность и пр.). Частота проведения подобных обзоров определяется долей члена ВТО в мировой торговле. Так, четыре члена ВТО с наибольшей долей мировой торговли (ЕС, США, Япония и Китай) должны проводить ОТП каждые 3 года, следующие 16 стран (включая Россию) – каждые 5 лет, остальные – 7 лет. Для наименее развитых стран может быть установлен более длительный срок. При наличии вопросов, комментариев, замечаний или претензий в отношении торговой политики страны, проводящей обзор своей торговой политики, члены ВТО могут направить их (в соответствующей форме), ссылаясь на конкретный пункт доклада. Страна, в отношении которой проводится ОТП, обязана в установленные сроки представить соответствующие разъяснения. Второй по счету Обзор торговой политики России (первый ОТП с момента присоединения России к ВТО проводился осенью 2016 г.) планируется к проведению в октябре 2021 года[3].
Само Соглашение о ВТО предусматривает два основных обязательства для членов ВТО: обеспечивать соответствие своего законодательства обязательствам, вытекающим из соглашений ВТО (Россия только в ходе присоединения к ВТО приняла/внесла изменения в более чем 100 правовых актов), и вносить в ВТО взносы в размере своей доли расходов ВТО (ежегодный взнос России в бюджет ВТО составляет ок. 3,5 млн. швейцарских франков). Все остальные основные обязательства членов ВТО содержатся в соглашениях, прилагаемых к Соглашению о ВТО.
В соглашениях правовой системы ВТО закреплены важнейшие принципы, лежащие в основе регулирования международной торговли в рамках ВТО: принцип недискриминации, включающий обязательства членов ВТО о предоставлении друг другу режима наибольшего благоприятствования (РНБ) и национального режима в соответствующих сферах, и принцип транспарентности. Этот принцип охватывает целый комплекс требований к членам ВТО по обеспечению быстрой публикации законодательства, судебных решений и административных распоряжений общего применения, единообразного и беспристрастного применения законодательства и возможности быстрого, объективного и беспристрастного пересмотра административных действий.
Наибольшее число соглашений ВТО посвящено вопросам регулирования международной торговли товарами, основы которого были заложены в ГАТТ 1947 и развиты при создании ВТО. В число принципов, на которых базируется ГАТТ 1994, наряду с обязательствами по предоставлению РНБ (Статья I), национального режима (Статья III) и обеспечению транспарентности (Статья Х), входят такие принципы и правила, как неприменение количественных ограничений (Статья XI), обеспечение свободы международного транзита (Статья V), ограничение величины сборов, связанных с ввозом и вывозом товаров (за исключением таможенных пошлин и внутренних налогов), приблизительной стоимостью оказанных услуг (Статья VIII), осуждение наносящих ущерб демпинга и субсидирования (Статьи VI и ХVI), установление общих принципов оценки товаров для таможенных целей (Статья VII), обеспечение деятельности государственных предприятий на основе коммерческих соображений (Статья XVII), соблюдение определенных требований при создании зон свободной торговли и таможенных союзов (Статья XXIV).
Еще ряд обязательств и требований в сфере торговли товарами закреплен в отдельных соглашениях и договоренностях, прилагаемых к ГАТТ 1994. Среди них можно отметить Соглашение по сельскому хозяйству и Соглашение по применению санитарных и фитосанитарных мер, предусматривающие важнейшие направления совершенствования системы международной сельскохозяйственной торговли, к которым отнесены доступ на рынок, внутренняя поддержка сельского хозяйства, экспортная конкуренция (прежде всего экспортное субсидирование), а также разработка национальных санитарных и фитосанитарных мер на основе международных правил.
Вопросы технического регулирования и стандартов на продукцию в контексте международной торговли регулируются Соглашением по техническим барьерам в торговле; противодействию увязывания инвестиций с мерами, затрагивающими торговлю, призвано служить Соглашение по связанным с торговлей инвестиционным мерам; целям гармонизации и уточнения правил происхождения товаров, используемых при осуществлении международной торговли, служит Соглашение по правилам происхождения товаров; вопросы лицензирования импорта товаров отражены в Соглашении по процедурам импортного лицензирования; Соглашение по специальным защитным мерам регулирует вопросы, связанные с защитой отечественной отрасли промышленности в экстренных случаях.
Другим важным направлением в деятельности ВТО является регулирование торговли услугами. Обязательства Российской Федерации в сфере торговли услугами — это общие обязательства и правила, установленные ГАТС, которые распространяются на все меры членов ВТО, затрагивающие торговлю услугами, и специфические обязательства по доступу на российский рынок и предоставлению национального режима в отношении конкретных секторов услуг, принятые Российской Федерацией согласно ее перечню специфических обязательств, который является приложением к ДРГ о присоединении к Соглашению о ВТО.
К ним относятся, в частности, положения о предоставлении РНБ услугам и поставщикам услуг других членов ВТО; следовании требованиям транспарентности; соблюдении правил применения норм внутреннего регулирования, затрагивающих торговлю услугами; обеспечении установленных ГАТС правил в области квалификационных требований и процедур, технических стандартов и требований лицензирования; ряд требований в отношении мер регулирования, затрагивающих деятельность монопольных и эксклюзивных поставщиков услуг. Принятые Российской Федерацией специфические обязательства подразделяются на два вида – горизонтального и секторального применения. Горизонтальные обязательства касаются мер регулирования доступа на рынок и условий предоставления национального режима, которые применяются ко всем секторам услуг, по которым приняты обязательства. Секторальные обязательства распространяются на конкретные сектора или виды услуг, по которым принимаются обязательства.
Еще одной важной сфере регулирования в рамках ВТО посвящено Соглашение по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности (ТРИПС), которое построено на договорах в области интеллектуальной собственности, существующих под эгидой Всемирной организации интеллектуальной собственности (ВОИС), и укрепляет режим дополнительными положениями. Оно усиливает охрану прав интеллектуальной собственности, устанавливая стандарты минимального уровня охраны, определяя процедуры по обеспечению соблюдения прав интеллектуальной собственности и возмещения убытков при их нарушении. В ходе переговорного процесса по присоединению к ВТО Россией была принята IV часть Гражданского кодекса Российской Федерации, гармонизировавшая российские правила защиты интеллектуальной собственности с нормами и правилами ВТО. Особенно хотелось бы отметить положительную роль в этой переговорной и правотворческой работе выдающегося советского и российского юриста-международника и цивилиста, профессора А.Л. Маковского (1930-2020) и его коллег.
Принятие обязательств в рамках ВТО дополняется и тем, что, являясь членом ВТО, Российская Федерация в полной мере пользуется преимуществами членства в этой организации. Представители Российской Федерации на равной основе с другими членами ВТО участвуют в заседаниях Конференции министров, Генерального совета и других органов ВТО, а также в многосторонних торговых переговорах и, тем самым, — в выработке и принятии основополагающих решений и документов в рамках ВТО и в формулировании новых переговорных инициатив.
Так, став членом ВТО, Российская Федерация в 2012-2013 гг. принимала участие в выработке текста проекта Соглашения ВТО об упрощении процедур торговли (TFA)[4]. Данное соглашение вступило в силу 22 февраля 2017 г. после его принятия двумя третями членов ВТО (110 из 164)[5], оно, в частности, предусматривает: содействие ускорению движения и выпуска товаров, включая транзитные товары, сокращение издержек, связанных с торговлей; уточнение положений ГАТТ, касающихся порядка взимания платежей и сборов за процедуры, связанные с импортом и экспортом; ряд положений, касающихся сотрудничества компетентных органов, отвечающих за контроль на таможенной границе, включая сотрудничество таможенных органов; положения, касающиеся специального и дифференцированного режима для развивающихся и наименее развитых стран. Соглашение содержит ряд норм, существенно снижающих административную нагрузку на участников внешнеэкономической деятельности в соответствии с наилучшим мировым опытом. Положения этого соглашения направлены на сокращение сроков выпуска товаров, упрощение процедур, внедрение системы «единого окна»[6], отказ от истребования таможенными органами избыточного количества документов. Одним из основных ведомств, отвечающих за реализацию данного соглашения, является ФТС России.
Российская Федерация имеет право требовать (и требует) от других членов ВТО выполнения их обязательств в рамках ВТО, в том числе не допускать дискриминацию российских товаров и услуг. В случае принятия другими членами ВТО мер, которые затрагивают выгоды Российской Федерации от участия в ВТО, Россия весьма эффективно использует систему урегулирования споров в ВТО[7].
Система разрешения споров ВТО является центральным элементом, обеспечивающим предсказуемость функционирования всей многосторонней торговой системы. При этом решения Органа ВТО по разрешению споров (ОРС) не могут изменять объем прав и обязательства сторон по соглашениям ВТО. Процедуры разрешения споров в рамках ВТО установлены Договоренностью ВТО о правилах и процедурах разрешения споров. Механизмы, предусмотренные Договоренностью ВТО о правилах и процедурах разрешения споров, являются одним из наиболее эффективных международных инструментов урегулирования торговых споров между государствами и устранения торговых барьеров[8]. Члены организации активно используют данный инструмент в случаях, когда иными «внесудебными» способами урегулировать разногласия и устранить потенциальное нарушение правил организации не удается. В случае неисполнения ответчиком решений ОРС истец может получить право на применение к ответчику ответных мер. Получение такого права должно быть санкционировано ОРС. Ответные меры могут быть только в форме приостановления уступок в объеме эквивалентном невыполнению ответчиком решения ОРС ВТО[9].
В целях формирования национального «пула» экспертов по вопросам ВТО, а также для обеспечения участия России в работе ВТО, в 2014 году создан АНО «Центр экспертизы по вопросам Всемирной торговой организации» (распоряжение Правительства Российской Федерации от 28 января 2014 г. № 78-р). Учредителями Центра стали Российская Федерация (в лице Минэкономразвития России), Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» и ПАО «Сбербанк России». Центр экспертизы ВТО — первая и единственная в России организация, специализирующаяся на юридическом консалтинге в области норм и правил ВТО. Наряду с юридическим сопровождением участия России в этой организации, Центр оказывает юридические услуги национальным производителям по защите их интересов как на внутреннем, так и на внешних рынках в условиях членства России в ВТО. Центр экспертизы ВТО успешно ведет споры в ВТО. Благодаря его работе российские производители одержали первую победу в наступательном споре в ВТО (антидемпинговые меры в отношении нитрата аммония, DS493)[10].
И еще пример успешной защиты российских интересов: в 2019 году третейская группа ОРС ВТО признала необоснованными претензии Украины к России по спору об ограничении транзита товаров, следующих с территории Украины через территорию Российской Федерации (DS512). Оспариваемые Украиной запреты и ограничения введены, в частности, на основании Указа Президента Российской Федерации от 1 января 2016 г. № 1 «О мерах по обеспечению экономической безопасности и национальных интересов Российской Федерации при осуществлении международных транзитных перевозок грузов с территории Украины на территорию Республики Казахстан или Киргизской Республики через территорию Российской Федерации» и постановления Правительства РФ от 1 января 2016 г. № 1 «О мерах по реализации Указа Президента Российской Федерации от 1 января 2016 г. № 1». Данный спор был начат в сентябре 2016 г. По результатам рассмотрения претензий Украины третейская группа пришла к выводу, что все оспариваемые меры приняты Россией для защиты существенных интересов своей безопасности в условиях чрезвычайных обстоятельств в международных отношениях. Они полностью соответствуют Статье XXI Генерального соглашения по тарифам и торговле («Исключения по соображениям безопасности») и иным обязательствам России в ВТО. Этот спор имеет системное значение для организации в целом. На протяжении всего существования структуры ГАТТ/ВТО страны неоднократно прибегали к мерам, ограничивающим торговлю, по соображениям национальной безопасности. Однако до настоящего момента в ВТО отсутствовало какое-либо толкование статьи XXI ГАТТ. «Выводы третейской группы особо важны в контексте инициированных некоторыми членами ВТО, в том числе Российской Федерацией, судебных разбирательств против США. В 2018 году США ввели пошлины на импорт стали и алюминия, и теперь американские власти пытаются объяснить этот шаг именно необходимостью защиты национальной безопасности. Принятое решение делает наши аргументы в споре с США более весомыми. Наша победа в ВТО, таким образом, имеет системное значение для развития организации и должна стать одним из элементов планирующейся реформы», — отметил глава Минэкономразвития России[11].
От нового Генерального директора ВТО и новой американской администрации большинство членов организации ожидают, в том числе, и практических шагов по запуску процедуры формирования Апелляционного органа ОРС ВТО, который не функционирует с 11 декабря 2019 г., поскольку истек срок полномочий у большинства арбитров[12]. Последний из них покинул свой пост в ноябре 2020 года. При этом, для рассмотрения апелляций необходимо участие как минимум трех из семи арбитров[13].
Кроме того, Российская Федерация после присоединения к ВТО сохраняет преференции в торговле в рамках интеграционных объединений, в которых она участвует (например, в ЕАЭС и СНГ).
Следует также отметить, что в ряде случаев отступление от закрепленных ГАТТ 1994 и ГАТС принципов и правил международной торговли допускается самими этими Соглашениями. Большинство таких случаев, называемых «общие исключения», перечислено в Статье ХХ ГАТТ 1994 и Статье XIV ГАТС. В их число входят, например, меры, которые необходимы для защиты общественной морали или поддержания общественного порядка; охраны жизни и здоровья человека, животных и растений; охраны национальных сокровищ художественной, исторической или археологической ценности; сохранения природных ресурсов. Отступать от принципов и правил указанных Соглашений позволяют и исключения по соображениям безопасности, перечисленные в Статье XXI ГАТТ 1994 и Статье XIV-бис ГАТС. Изъятия из обязательства предоставления РНБ допускаются Статьей XXIV ГАТТ 1994 и Статьей V ГАТС в случаях создания зон свободной торговли и таможенных союзов или заключения соглашений, направленных на либерализацию торговли услугами. Имеется ряд других исключений, в том числе в отношении ограничения импорта товаров или торговли услугами в целях обеспечения платежного баланса, закупок товаров или услуг для государственных нужд.
Нельзя не упомянуть, что формулировки многих положений соглашений ВТО являются весьма сложными, в том числе и для толкования, а в ряде случаев регулирование основывается на предпосылках, не имеющих четкой правовой регламентации и/или обоснования (т.н. «серые зоны»).
Еще одним немаловажным вопросом на протяжении ряда лет являлась декларируемая некоторыми представителями российской доктрины международного права (а зачастую и международного частного права) возможность «прямого действия» права ВТО и обязательств России в ВТО в правовой системе Российской Федерации. За годы членства Российской Федерации в ВТО в нашей стране появилось немало исследований[14], в которых так или иначе затрагивается проблема возможности «прямого действия» права ВТО в правовой системе Российской Федерации. Одни специалисты обосновывают допустимость «прямого действия» права ВТО в правовой системе Российской Федерации, другие не усматривают для этого достаточных оснований.
При этом важно отметить, что заявление в ДРГ возможности «применения» или «приоритета» норм и правил ВТО отнюдь не означают их автоматического «прямого действия» в правовой системе Российской Федерации. Положения и правовой статус параграфа 151 ДРГ этого не подразумевают. Более того, такая возможность не предусматривалась российской стороной в ходе переговорного процесса по присоединению Российской Федерации к ВТО (это подтверждается и тем, что положения параграфа 151 ДРГ не относятся к числу международных обязательств Российской Федерации в ВТО). Правовой статус параграфа 151 ДРГ не дает оснований считать, что Российская Федерация санкционировала «прямое действие» права ВТО в своей правовой системе. По своей юридической силе большая часть положений ДРГ является т.н. «описательными параграфами» и не содержит каких-либо обязательств Российской Федерации. Например, ОРС ВТО может установить факт нарушения только тех обязательств, которые содержатся в параграфах, заканчивающихся словами «The Working Party took note of this commitment», указанных в пункте 2 части 1 Протокола. При формулировании вывода о юридической обязательности для Российской Федерации положений того или иного параграфа ДРГ следовало бы учитывать норму пункта 2 Протокола, где отмечается, что «…Настоящий Протокол, содержащий обязательства, указанные в параграфе 1450 Доклада Рабочей группы, является неотъемлемой частью Соглашения ВТО». Параграфы ДРГ, не перечисленные в параграфе 1450 ДРГ (в частности, параграф 151), международными обязательствами Российской Федерации не являются. Сторонники отсутствия «прямого действия» права ВТО в правовой системе Российской Федерации обоснованно отрицают обязательную силу для Российской Федерации параграфа 151 ДРГ, а также других параграфов, которые не включены в параграф 1450 ДРГ[15].
Важной проблемой, пока остающейся далекой как от практического разрешения, так и от всесторонней доктринальной оценки, является определение приоритетности регулятивного воздействия на сходные, а порой и идентичные правоотношения, и взаимной «просматриваемости» (или взаимной «квалификации») правопорядков ВТО и ЕАЭС в международной торговой системе. В 2012 году Россия стала 156-м членом ВТО и первым представителем государств-членов Таможенного союза и Единого экономического пространства в этой организации. Попыткой разрешить эту проблему стало принятие Договора о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы от 19 мая 2011 г., участники которого попытались регламентировать (как показывает практика ЕАЭС, во многом декларативно) вопрос приоритетности/иерархичности норм и правил ВТО, а также обязательств государств-членов ВТО/ЕАЭС в праве ЕАЭС. Вероятно, целесообразно определить «статус» права ВТО и права ЕАЭС как общего и специального регуляторов правоотношений в международной торговой системе. При этом, если ЕАЭС во многом «идентифицирует» ВТО как равноправного партнера (в 2009 году государствами-участниками Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана рассматривалась возможность присоединения данного союза к ВТО (эта идея ВТО была отвергнута)), то ВТО «квалифицирует» меры, вводимые ЕАЭС, преимущественно как меры, введенные государством-членом ЕАЭС (в частности, Россией), а не меры ЕАЭС как международной интеграционной организации[16].
Указанный договор 2011 г. предусматривает, что с даты присоединения любой из сторон договора к ВТО положения Соглашения ВТО, как они определены в Протоколе о присоединении этой стороны к ВТО, включающем обязательства, взятые в качестве условия ее присоединения к ВТО и относящиеся к правоотношениям, полномочия по регулированию которых в рамках Таможенного союза делегированы сторонами договора органам Таможенного союза, и правоотношениям, урегулированным международными соглашениями, составляющими договорно-правовую базу Таможенного союза, становятся частью правовой системы Таможенного союза.
Попыткой упорядочения организационно-правовой работы по проблематике ВТО между Россией и ЕАЭС в целях обеспечения выполнения обязательств России в ВТО в части, относящейся к компетенции Таможенного союза, стало подписание 29 декабря 2014 г. Меморандума о взаимодействии между Правительством Российской Федерации и Евразийской экономической комиссией по вопросам ВТО. Однако данный меморандум не является международным договором, не создает для его сторон прав и обязательств, регулируемых международным правом, и носит во многом «технический» характер.
Комплекс установленных соглашениями ВТО прав и обязательств создает основы для взаимовыгодного сотрудничества в рамках ВТО. При общем понимании необходимости выполнения обязательств в ВТО, тем не менее, весьма распространена практика отступления от обязательств, особенно в тех случаях, когда такое отступление не сильно затрагивает интересы других членов ВТО. Хотя в ВТО имеются правовые основания для обращения члена ВТО к механизму разрешения споров в любом случае нарушения обязательств другим членом ВТО, на практике к этому механизму прибегают лишь в тех случаях, когда указанное нарушение приводит к реальному сокращению выгод члена ВТО от участия в этой организации.
При этом соглашения ВТО не создают прав и обязанностей для физических или юридических лиц членов ВТО. Это прямо следует из текста соглашений, которые построены на обязательствах членов ВТО друг перед другом. Механизмы разрешения споров не предусматривают возможности частных лиц передавать споры на рассмотрение ОРС ВТО.
То обстоятельство, что соглашения ВТО построены на концепции права членов организации осуществлять необходимое регулирование, является подтверждением того, что каждый член ВТО вправе самостоятельно выбирать инструменты, необходимые для выполнения своих обязательств, а также определять пределы такого исполнения исходя из собственных интересов — он вправе не выполнять обязательства по соглашениям, если готов осуществить соответствующую компенсацию другим членам или пойти на применение к нему ответных мер со стороны других членов ВТО.
Информация об авторе:
Комендантов Сергей Васильевич, к.ю.н., доцент кафедры международного права Дипломатической академии МИД России, член Российской ассоциации международного права, государственный советник Российской Федерации III класса
Information about the author:
Komendantov Sergey Vasilievich, Candidate of Law, Associate Professor of the Department of International Law of the Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of Russia, member of the Russian Association of International Law, State Counselor of the Russian Federation, Class III
_________________________
[1] По информации Минэкономразвития России, на внеочередном заседании Генерального совета ВТО 15 февраля 2021 г. члены организации пришли к консенсусу по кандидатуре нового Генерального директора ВТО. Им стала представительница Нигерии Нгози Оконджо-Ивеала. Официально она вступит в должность 1 марта 2021 г. Таким образом, впервые в истории организации ее возглавит женщина. Профессиональная деятельность Н. Оконджо-Ивеала преимущественно связана со Всемирным банком, где за 25 лет она прошла путь от экономического советника по вопросам развития до управляющего директора по операциям. Кроме того, она дважды занимала пост министра финансов Нигерии и провела ряд значимых реформ, повысивших эффективность и транспарентность финансовой политики этой страны.
В настоящее время она также является сопредседателем Глобальной комиссии по вопросам экономики и климата. https://www.economy.gov.ru/material/news/maksim_reshetnikov_rossiya_namerena_aktivno_sotrudnichat_s_novym_gendirektorom_vto.html (дата обращения: 21 февраля 2021 г.).
[2] Подробнее о правовой системе ВТО и членстве России в ВТО: Зенкин И.В. Право Всемирной торговой организации. М.: Международные отношения, 2014; Вельяминов Г.М. Международное право: опыты. М.: Статут, 2015; Он же. Право национальное и международное. М.: РГ-Пресс, 2017; Комендантов С.В. Проблемы имплементации в Российской Федерации положений правовой системы ВТО. Воронеж: Издательство ВГУ, 2006; Он же. Международно-правовые и внутригосударственные последствия вступления России в ВТО // Московский журнал международного права. — 2007. — № 2; Портанский А.П. Многосторонняя торговая система (1947-2014 гг.) и участие в ней России. М.: Международные отношения, 2015; Право ВТО: теория и практика применения: монография / под ред. Л.П. Ануфриевой. М.: Норма: ИНФРА-М, 2016; Смбатян А.С. Всемирная торговая организация: уникальность и адекватность // Право ВТО. 2012. № 1; Она же. Процедура разрешения споров Всемирной торговой организации // Право ВТО. 2014. № 2; Она же. Толкование и применение правил Всемирной торговой организации: монография. М.: ИНФРА-М, 2017; Шумилов В.М. Право Всемирной торговой организации (ВТО): учебник для магистров и аспирантов/ М.: Юрайт, 2013; Он же. Феномен права ВТО и законодательство России // Современный юрист. 2013. № 2.
[3]https://www.economy.gov.ru/material/departments/d11/minekonomrazvitiya_rossii_prinimaet_voprosy_k_obzoram_torgovoy_politiki_v_ramkah_vto_2020.html (дата обращения: 21 февраля 2021 г.).
[4] Подробнее о соглашении: Исаченко Т.М. Соглашение по упрощению процедур торговли открывает новые возможности / Мосты. 2014. № 1. С. 8-11; Воронцова Н.А. Всемирная торговая организация: к вопросу об упрощении процедур торговли. Часть I // Московский журнал международного права. 2018. Выпуск 1. С. 44-59.
[5] Россия присоединилась к соглашению в 2016 году (Федеральный закон от 2 марта 2016 г. № 38-ФЗ «О принятии Протокола о внесении изменений в Марракешское соглашение об учреждении Всемирной торговой организации») и нотифицировала в ВТО его принятие 22 апреля 2016 г.
[6] Подробнее применительно к евразийскому интеграционному формату см.: Состояние развития механизма «единого окна» в системе регулирования внешнеэкономической деятельности в государствах-членах ЕАЭС. Сборник. М. : 2017. 168 с.
[7] По данным ВТО на начало 2021 Российская Федерация участвует в ОРС: в качестве истца – в 8 спорах, в качестве ответчика – в 9 спорах, в качестве третьей стороны – в 87 спорах. Для сравнения: США участвуют в качестве истца в 124 спорах, ответчика – в 156, третьей стороны – в 162; ЕС – в качестве истца – в 104 спорах, ответчика – в 88, третьей стороны – в 208; Китай — в качестве истца – в 21 споре, ответчика – в 45, третьей стороны – в 186 спорах. Кроме того, к числу активно участвующих в разрешении споров на площадке ОРС ВТО можно отнести Аргентину, Австралию, Бразилию, Индию, Индонезию, Канаду, Мексику, Норвегию, Турцию, Ю. Корею и Японию. https://www.wto.org/english/tratop_e/dispu_e/dispu_by_country_e.htm (дата обращения: 20 февраля 2021 г.).
[8] Подробнее см.: Смбатян А.С. Классификация мер как причина возникновения споров в ВТО (часть I) // Евразийский юридический журнал. 2015. № 8 (87). С. 28-33.
[9] https://www.economy.gov.ru/material/directions/vneshneekonomicheskaya_deyatelnost/vto/razreshenie_sporov/
(дата обращения: 20 февраля 2021 г.).
[10] https://wto.ru/about-us/ (дата обращения: 20 февраля 2021 г.)
[11] http://economy.gov.ru/minec/about/structure/depTorg/2019040202 (дата обращения: 20 февраля 2021 г.).
[12] Как отмечает Минэкономразвития России, подача апелляций в отсутствие работающего Апелляционного органа усугубляет кризис механизма разрешения споров в ВТО. Это подчеркивается в заявлении Российской Федерации, оглашенном 26 октября 2020 г. на заседании ОРС ВТО в связи с обсуждением доклада Третейской группы в споре «США – тарифные меры в отношении некоторых товаров из Китая». «С огромным разочарованием Российская Федерация вынуждена отметить, что члены ВТО продолжают формально подавать апелляционные жалобы, несмотря на тот факт, что с 10 декабря 2019 г. Апелляционный орган не функционирует. Сегодня США уведомили о подаче апелляционной жалобы в пустоту. Это уже пятый спор, заблокированный в неработающем АО», — указывается в заявлении. «Российская Федерация полностью согласна с теми членами ВТО, которые сегодня и на предыдущих заседаниях органа по разрешению споров критиковали решение апеллировать в пустоту доклады третейских групп», — отмечается в документе. В нем напоминается, что 28 августа 2020 г. ЕС уведомил ОРС о своем решении подать апелляцию «в пустоту» на доклад третейской группы в споре по так называемым корректировкам. «Российская Федерация повторно выражает свое разочарование данным решением, особенно в связи с тем, что ЕС подает апелляцию в отношении выводов третейской группы по той же практике ЕС, которая уже в рамках нескольких споров была признана АО не соответствующей нормам ВТО», — сказано в заявлении российской стороны. https://www.economy.gov.ru/material/news/rossiya_schitaet_chto_podacha_apellyaciy_v_pustotu_usugublyaet_krizis_mehanizma_razresheniya_sporov.html (дата обращения: 21 февраля 2021 г.).
[13] США, несмотря на смену администрации после президентских выборов, вновь заблокировали в ВТО решение вопроса о замещении вакансий в Апелляционном органе, которое необходимо для возобновления его работы. На состоявшемся в Женеве очередном заседании ОРС американская делегация, как и при прежнем президенте Дональде Трампе, отказалась поддержать призыв 121 страны о начале отбора кандидатов на семь вакантных мест, — сообщил торговый представитель на условиях конфиденциальности. «Соединенные Штаты продолжили блокировать предложение 121 члена ВТО, призывающего начать отборочный процесс для заполнения вакансий в Апелляционном органе», — отметил он. Делегация Мексики, выступившая от имени этой группы, вновь внесла на заседании ОРС предложение о «начале отборочного процесса для заполнения вакансий». Она обратила внимание на широкую поддержку этой инициативы в ВТО, а также на необходимость разблокирования проблемы, которая «серьезно затрагивает всю систему разрешения споров». Около 20 делегаций, принявших участие в дискуссии, «подчеркивали важное значение скорейшего разрешения тупиковой ситуации» и восстановления «функционирующего Апелляционного органа». При этом ряд делегаций отметили, что действия США «подрывают права всех членов ВТО и что поиск решения является наивысшим приоритетом». Делегация США, однако, заявила на заседании ОРС, что она не готова поддержать предложение о начале отборочного процесса. При этом американские представители в качестве аргумента сослались на тот факт, что инаугурация президента Дж. Байдена состоялась совсем недавно (20 января 2021 г.), и сейчас в стране осуществляется переход дел к новой администрации. При прежнем президенте Трампе делегация Соединенных Штатов неоднократно заявляла в ВТО, что системные озабоченности Вашингтона насчет Апелляционного органа остаются без ответа. США упрекали эту инстанцию в частности в том, что она не укладывается в установленные сроки рассмотрения апелляций. https://tass.ru/ekonomika/10542535 (дата обращения: 21 февраля 2021 г.).
[14] Васькина А.Ю. Принцип самоисполнимости международных договоров в контексте присоединения государств к ВТО // Евразийский юридический журнал. 2016. № 4 (95). С 48-50; Гуляева Т.К. Соотношение «права ВТО» и национального права государств-членов: дисс. … кандидата юрид. наук: 12.00.10 / Москва, 2016; Звегинцева Д.О. Прямое действие права ВТО: взвесив все «за» и «против» // Российский внешнеэкономический вестник. 2014. № 11. С. 87-102; Зенкин И.В. Право Всемирной торговой организации. М.: Международные отношения, 2014; Ануфриева Л.П. «Право ВТО» и правовая система Российской Федерации // Международная научно-практическая конференция «Тункинские чтения»: Сборник докладов и статей / Под ред. А.С. Исполинова, А.А. Баталова. Вып. 3. М., 2013. С. 9–26; Право ВТО: теория и практика применения: монография / под ред. Л.П. Ануфриевой. М.: Норма: ИНФРА-М, 2016; Ануфриева Л.П. Проблема «прямого эффекта» соглашений ВТО // Всероссийский научный журнал «Вопросы правоведения». 2014. № 3. С. 173–199; Исполинов А.С. Вопросы прямого применения права ВТО в правопорядке России // Законодательство. 2014. № 2. С. 68–79; Исполинов А.С. Применение норм Соглашений ВТО национальными судами: теория и практика // Государство и право. 2014. № 9. С. 75–85; Кожеуров Я.С. Международная ответственность за нарушение права ВТО: соотношение с общим международным правом // Актуальные проблемы российского права. 2013. № 10. С. 1334 – 1340; Смбатян А.С. Всемирная торговая организация: уникальность и адекватность // Право ВТО. 2012. № 1. С. 4–10; Смирнова А.А. Право ВТО в Евразийском экономическом союзе: в поисках баланса интересов и автономии // Право ВТО. 2015. № 1. С. 15–30.; Тюрина Н.Е. Фрагментация международного права в контексте «права ВТО» // Российский юридический журнал. 2013. № 3. С. 52–58.; Шумилов В.М. Феномен права ВТО и законодательство России // Современный юрист. 2013. № 2 (3). С. 88–106.; Тюрина Н.Е. Публичный интерес в международном торговом праве: дисс. … доктора юрид. наук: 12.00.10 / Казань, 2016.
[15] Подробнее см.: Комендантов С.В. Российская доктрина международного права о прямом действии положений права ВТО в правовой системе Российской Федерации // Образование и право. 2017. № 11. С. 130-135.
[16] Как отмечала Д.С. Боклан в 2016 году, «…уже три дела находятся на рассмотрении ОРС ВТО, в которых заявители просят ОРС ВТО признать нормы права ЕАЭС не соответствующими праву ВТО: Россия – меры по импорту живых свиней, свинины и других продуктов из свинины (Заявитель – Евросоюз); Россия – антидемпинговые пошлины на легкие коммерческие автомобили из Германии и Италии (Заявитель – Евросоюз); Россия – меры затрагивающие импорт железнодорожного оборудования (Заявитель – Украина). Однако во всех указанных делах заявители не являются участниками Договора о ЕАЭС и не рассматривают нормы права ЕАЭС, как «соответствующие нормы международного договора, применяемые в отношениях между участниками» в соответствии со ст. 31с) Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. Нормы права ЕАЭС рассматриваются как меры, принятые одним из государств-членов ЕАЭС, а именно Россией» // Боклан Д.С. Соотношение права Евразийского экономического союза и соглашений ВТО // Современное международное право: глобализация и интеграция: LIBER AMICORUM в честь профессора П.Н. Бирюкова: сборник научных статей / отв. ред. А. Я. Капустин; Воронежский государственный университет. Воронеж : Издательский дом ВГУ, 2016. С. 44.
