Колониальная клаузула в контексте экстерриториального применения международных договоров по правам человека

В статье обоснуется актуальность значения колониальной клаузулы в условиях продолжения существования колониальных и полуколониальных территорий и образований.

Ключевые слова: колониальная клаузула, подмандатные территории, подопечные территории, экстерриториальность.

COLONIAL CLAUSE IN THE CONTEXT OF THE EXTRATERRITORIAL APPLICATION OF INTERNATIONAL HUMAN RIGHTS TREATIES

Abstract: The article justifies the relevance of the meaning of the colonial clause in the context of the continued existence of colonial and semi-colonial territories and entities.

Keywords: colonial clause, mandated territories, trust territories, extraterritoriality.

Появление колониальной клаузулы в международной правотворческой практике в качестве отдельного положения международных договоров связано с периодом деятельности Лиги Наций применительно к ее мандатной системе. Речь идет о бывших колониальных территориях Германской и Османской империй, на которые Лига Наций выдала мандат на управление, согласно статье 22 Версальского мирного договора 1919 года, государствам, победившим в Первой мировой войне и ставшими государствами-мандатариями. Мандат Лиги Наций обязывал государств – мандатариев взять на себя управление этими территориями на условиях, которые, «запрещая такие злоупотребления, как работорговля, торговля оружием и торговля алкоголем, будут гарантировать свободу совести и религии без каких-либо ограничений, кроме тех, которые может налагать необходимость поддержания общественного порядка и добрых нравов, а также на условиях воспрещения строить укрепления либо военные или морские базы и давать военное обучение туземцам, если это не делается для полицейской службы и защиты территории»[1].

Подмандатные территории по степени политической «зрелости» были разделены на три группы: «А», «В» и «С»[2]. В группу «А» входили бывшие турецкие владения: Месопотамия (современный Ирак), Палестина (Великобритания) и Сирия (Франция); в группу «В» – большинство германских колоний в Африке: Руанда-Урунди (Бельгия), Танганьика, Западный Камерун (Великобритания) и Восточный Камерун (Франция); в группу «С» – острова в Тихом океане и Юго-Западная Африка (современная Намибия), Германская Новая Гвинея, Науру (Австралия), Германское Самоа (Новая Зеландия), Южно-Тихоокеанская территория (Япония).

Обязательства государств – мандатариев применительно к указанным подмандатным территориям, закреплялись в отдельных положениях международных договоров, которые регулировали применение соответствующих международных договоров к подмандатным территориям. Такие положения получили название «колониальная клаузула или колониальное положение».

В международно–правовой доктрине выделяют три формы «колониальной клаузулы». В первом случае она может предусматривать факультативное применение международного договора к некоторым подмандатным территориям договаривающихся государств, так, что данный международный договор не применяется ко всем подмандатным территориям этого государства, если последнее не решит распространить его применение на все его подмандатные территории. Во втором случае она может предусматривать факультативное исключение из применения международного договора подмандатных территорий государств – мандатария, таким образом, что соответствующий международный договор будет применяться к подмандатным территориям, если только государство – мандатарий не решит исключить из сферы его применения все или некоторые его подмандатные территории. В третьем случае колониальная клаузула может предусматривать автоматическое применение международного договора на всех подмандатных территориях всех государств – мандатариев, участвующих в этом международном договоре. Специалисты отмечают еще один случай, когда в международном договоре, вообще отсутствуют положения о колониальной клаузуле. В этом случае, общим правилом является то, что, при условии наличия явных или подразумеваемых положений об обратном, соответствующий международный договор применяется ко всем подмандатным территориям и ко всем участвующим в этом международном договоре государствам – мандатариям^[3].

Таким образом, если государство – мандатарий, участник международного договора намеревалось распространить соответствующий международный договор, или наоборот вывести из-под действия данного международного договора его подмандатные территории, ему необходимо было письменно сделать заявление применительно к положению о колониальной клаузуле, т.е. воспользоваться институтом оговорки признаваемого в праве международных договоров. Согласно статье 2, пункту 1(d) Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. оговоркой является «одностороннее заявление в любой формулировке и под любым наименованием, сделанное государством при подписании, ратификации, принятии или утверждении договора, или присоединении к нему, посредством которого оно желает исключить или изменить юридическое действие определенных положений договора в их применении к данному государству»^[4]. В контексте этого положения Венской конвенции о праве международных договоров следует иметь в виду утверждение профессора А.Н. Талалаева о том, что право заявлять оговорки к международным договорам является суверенным правом каждого договаривающегося государства, и не нуждается в принятии или одобрении со стороны других государств. По мнению профессора А.Н. Талалаева, оговорка содействует расширению круга участников договора, и тем самым ведет к его более широкому применению^[5]. Аналогичного мнения придерживается профессор Т. Эванса утверждая, что включение колониальной клаузулы в международные договоры имело более широкое значение, в противовес господствующему среди ученых мнению о том, что, единственной целью колониальной клаузулы было стремление государств – мандатариев ограничить реализацию международного договора на их подмандатных территориях^[6].

В доктрине международного права выделяются три аргумента в пользу включения колониальной клаузулы в международный договор: во-первых, утверждение того, что колониальные державы несут «отеческие обязанности» по отношению к колониям, т.е. колониальные державы считали своим долгом подготовить колониальные народы к независимости. Принцип самоопределения не отвергался, но считалось, что для его реализации колониальным народам необходимо помочь в образовании и развитии собственных органов управления. Во-вторых, внесение «колониального положения» ставило целью улучшить существующие стандарты прав человека, и давало возможность более развитым государствам ратифицировать международный договор сразу, в то время как менее развитым странам давалась возможность реализовать свои стремления в течение определенного времени. Иначе говоря, международный договор должен был применяться немедленно и в целом в отношении тех территорий, где подходящие условия уже имелись, и должен был вводиться постепенно на тех территориях, которые были не готовы к независимости. Третий аргумент в поддержку сторонников колониальной клаузулы, базировался на праве самих колониальных территорий стать непосредственными участниками советующего международного договора, как только они добьются независимости.

Колониальная клаузула факультативного применения была закреплена в таких международно-правовых актах, принятых в период деятельности Лиги Наций, как Международная конвенция о борьбе с торговлей женщинами и детьми от 30 сентября 1921 года (статья 14), Международная конвенция о пресечении распространения порнографических изданий и торговли ими от 12 сентября 1923 года (статья 13), Международная конвенция о борьбе с торговлей совершеннолетними женщинами от 11 октября 1933 года (статья 10)^[7], Международная конвенция по вопросам экономической статистики 1928 года (статья 11)[8]. В этих международных конвенциях, включая Международную конвенцию о борьбе с торговлей женщинами и детьми от 30 сентября 1921 года, было зафиксировано аналогичное положение гласящее, что «Любая Высокая Договаривающаяся Сторона может при подписании, ратификации или присоединении заявить что, принимая настоящую Конвенцию, она не принимает на себя никаких обязательств в отношении всех или любых из его колоний, протекторатов, заморских территорий, территорий под его сюзеренитетом или территорий на которые ей вверен мандат» (статья 14)[9].

После Второй мировой войны мандатная система Лиги Наций была заменена международной системой опеки ООН, которая нашла закрепление в главе XII Устава ООН, в соответствии с которым задача Совета по опеке заключалась в контролировании ситуации на 11 прежних подмандатных территориях, в отношении которых с каждым управляющим государством ООН были заключены соответствующие соглашения. Эти, уже подопечные территории находились под официальным управлением на основании прежнего мандата, выданного Лигой Наций, либо были отделены от стран, потерпевших поражение во Второй мировой войне и переданы под опеку другим государствам, либо добровольно вошли под управление какого-либо государства.

С заменой мандатной системы Лиги Наций системой опеки ООН, возник вопрос о передачи полномочий и функций Лиги Наций Организации Объединенных Наций, в том числе по упомянутым выше международным конвенциям, принятым в период деятельности Лиги Наций. В процессе пересмотра этих международных конвенций объектом дискуссии стал вопрос относительно сохранения колониальной клаузулы факультативного применения в данных конвенциях. Итогом стало принятие резолюцией 126 (II) ГА ООН Дополнительного протокола от 20 октября 1947 года, предусматривающего удаление из этих конвенций положений о колониальной клаузуле^[10], за одним исключением, применительно к Международной конвенции по вопросам экономической статистики 1928 года, которая в статье 11 содержала колониальную клаузулу факультативного применения: на третьей сессии ГА ООН в 1948 году было принято решение оставить колониальную клаузулу в тексте данной конвенции, заменив термин с «территорий, находящихся под мандатом» на «подопечные территории»[11].

Вопрос о колониальной клаузуле вновь возник в процессе принятия Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Итогом стало принятие резолюцией 260 (III) ГА ООН от 9 декабря 1948 года Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, в статье 12 которой закреплена колониальная клаузула факультативного применения гласящая: «Любая из договаривающихся сторон может в любое время путем извещения на имя Генерального Секретаря Организации Объединенных Наций распространить применение настоящей Конвенции на все или некоторые территории, за ведение внешних отношений которых она ответственна»^[12].

К сказанному следует добавить, что изначально, в проекте конвенции о геноциде отсутствовало положение о колониальной клаузуле, но в период обсуждений в Шестом комитете ГА ООН, представитель Соединенного Королевства предложил добавить новую статью, предусматривающую колониальную клаузулу фактического применения^[13].

10 декабря 1948 года, т.е. через день после принятия Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 года, ГА ООН на основе своей резолюции 217 А (III) одобрила Всеобщую декларацию прав человек (ВДПЧ) – первый правозащитный акт, входящий в Международный билль о правах человека. В статье 2 ВДПЧ закреплено положение о том, что права человека должны гарантироваться вне зависимости от «политического, правового или международного статуса страны или территории, к которой человек принадлежит, независимо от того, является ли эта территория независимой, подопечной, несамоуправляющейся или как-либо иначе ограниченной в своем суверенитете». Данное положение на деле является колониальной клаузулой автоматического применения.

В процессе принятия резолюцией 317 (IV) ГА ООН Конвенции о борьбе с торговлей людьми и c эксплуатацией проституции третьими лицами от 2 декабря 1949 года, учитывая установку по вышеупомянутому Дополнительному протоколу от 20 октября 1947 года, в статье 23 Конвенции также была зафиксирована колониальная клаузула автоматического применения: «В настоящей Конвенции слово «государство» включает все колонии и подопечные территории государства, подписавшего настоящую Конвенцию или присоединившегося к ней, и все территории, за которые это государство несет международную ответственность»[14].

Хотя колониальная клаузула нашла отражение в ВДПЧ, при разработке обязательного международно – правового акта в виде международного пакта по правам человека, который был предусмотрен Комиссией по правам человека ООН (далее – КПП) в ее проекте о Международном билле о правах человека, вопрос о включении колониальной клаузулы в предполагаемом международном пакте по правам человека возник вновь^[15]. В последствии ГА ООН приняла резолюцию, в которой КПЧ предлагалось включить колониальную клаузулу фактического исключения в Международный пакт о правах человека следующего содержания: «положения настоящего Пакта относятся или применяются в равной мере к подписавшему его государство-метрополии и ко всем территориям, несамоуправляющимся, подопечным или колониальным, которыми данное государство-метрополия управляет или ведает»^[16]. Включение в Международный пакт о правах человека колониальной клаузулы факультативного исключения, а не факультативного применения, вызвало возражения представителя правительства Соединенного Королевства на том основании, что, по его мнению, его правительство было обязано направлять свои несамоуправляющиеся территории по пути к ответственному самоуправлению в рамках Содружества и, c этой целью, оно должно придерживаться той обычной практики и процедуры, посредством которой применительно к таким вопросам определяются конституционные взаимоотношения между Соединенным Королевством и территориями, за международные отношения которых они несут ответственность. По мнению представителя Соединенного Королевства, решение Генеральной Ассамблеи включить в текст Пакта колониальную клаузулу факультативного исключения могло лишь привести к ненужной отсрочке присоединения правительства Соединенного Королевства к Пакту и его применения в целом ряде подопечных территорий[17].

По мнению представителя Австралии, решение о включении колониальной клаузулы факультативного исключения не учитывало в действительности конституционные трудности, с которыми столкнуться определенные страны при применении Пакта к территориям, в отношении которых они несут ответственность^[18].

В целом, сторонники включения колониальной клаузулы факультативного применения в международные договоры, считали, что колониальная клаузула факультативного исключения окажет негативное влияние на прогрессивное развитие местного правительства на подопечных территориях, уже не говоря о противоречии статьям 73 и 74 Устава ООН, в которых зафиксировано, что интересы жителей несамоуправляющихся территорий признаются первостепенными, а государства-члены, управляющие такими территориями обязуются развивать самоуправление, должным образом учитывая политические устремления народов и помогать им в прогрессивном развитии их свободных политических институтов. Иными словами, колониальная клаузула фактического применения позволила бы несамоуправляющимся народам выражать свои взгляды относительно их участия в международных договорах, что соответствует духу и букве Устава ООН^[19].

16 декабря 1966 года ГА ООН была принята резолюция 2200 А (XXI), на основе которой был одобрен текст двух международных пактов – Международный пакт о гражданских и политических правах  и Международный пакт о социальных экономических и культурных правах, в статьях 2 которых, была зафиксирована колониальная клаузула фактического исключения, гласящая, что: «все участвующие в настоящем Пакте государства, в том числе те, которые несут ответственность за управление несамоуправляющимися и подопечными территориями, должны, в соответствии с положениями Устава Организации Объединенных Наций, поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право»[20].

Правительство Соединенного Королевства, руководствуясь аргументами, которые были приведены ее представителем в период разработки Пактов, применительно к Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 года заявило, что «положения Пакта не распространяются на Южную Родезию до тех пор, пока они не проинформируют Генерального секретаря Организации Объединенных Наций о том, что они в состоянии обеспечить выполнение обязательств, налагаемых Пактом, в уважение этой территории может быть полностью осуществлено»^[21].

Безусловно, отражение колониальной клаузулы в международных договорах имело чрезвычайное важное и вместе с тем прогрессивное значение особенно в период деколонизации, который был поддержан ООН на основе Устава ООН и принятием Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам 1960 года[22]. Колониальная клаузула сохраняет актуальность и в настоящее время несмотря на то, что Совет по Опеке ООН фактически приостановил свою работу после того, как последняя оставшаяся подопечная территория системы опеки ООН, Палау, обрела 1 октября 1994 года независимость, на деле, процесс деколонизации еще не закончен^[23]. Дело в том, что в 1963 году Специальный комитет по вопросу о ходе осуществления Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам 1960 года (известный также как «Специальный комитет по деколонизации» или «Специальный комитет 24») утвердил перечень территорий, подпадающих под действие Декларации 1960 года, их которых 17 образований до сих пор остаются в качестве несамоуправляющихся территорий (Ангилья, Бермудские острова, Острова Кайман, Гибралтар и др.). На сегодняшний день, на данных территориях в совокупности проживает около 2 миллионов людей, и государства-члены (управляющие государства), несут ответственность за управление этими территориями^[24]. То, что процесс деколонизации продолжает оставаться актуальной задачей ООН, подтверждает тот факт, что Генеральная Ассамблея объявила период с 2011-го по 2020-й год Третьим Международным десятилетием за искоренение колониализма. Еще одним подтверждением является проблема архипелага Чагос, который до сих пор остается вне контроля Республики Маврикий[25].

Колониальная клаузула нашла свое отражения и в международных договорах по правам человека европейского региона. Колониальные клаузулы в договорах Совета Европы, включалась прежде всего и преимущественно с целью предоставления свободы договаривающимся государствам определять те подопечные территорий, на которые не будут распространяться соответствующие договоры, тем самым избегая предусмотренной в статье 29 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года возможности применения международного договора ко всем таким территориям государства – участника^[26]. Колониальная клаузула факультативного применения была зафиксирована в Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года (далее – ЕКПЧ), статья 56 которой гласит: «Любое Государство при ратификации или впоследствии может заявить путем уведомления Генерального секретаря Совета Европы о том, что настоящая Конвенция, с учетом пункта 4[27] настоящей статьи, распространяется на все территории или на любую из них, за внешние сношения которых оно несет ответственность»[28]. Следует отметить, что данное положение было включено в ЕКПЧ по настоянию британского правительства, которое утверждало, что оно не может распространять действие Конвенции на свои подопечные территории без консультации с местными властями соответствующих территорий и получения их согласия. Правительство Великобритании, таким образом, пыталось создать впечатление о его заботе по отношению к колониальным народам, предоставляя их обладателям автономные права по управлению местными делами. На деле же, как отмечают специалисты, правительство Великобритании опасалось предоставления колониальным народам возможности направлять петиции в Европейский суд по правам человека о нарушении властями метрополии прав, закреплённых в ЕКПЧ [29].

В период разработки Европейской конвенции, в процессе дискуссий по вопросу о применении Конвенции к колониальным территориям договаривающихся сторон, обозначились два основных подхода. Сторонники одного подхода считали, что Конвенцию следует составить ​​так, чтобы она автоматически применялась к колониальным территориям, если они не будут специально исключены из сферы ее применения. Другой подход считал, что Конвенция должна применяться только по усмотрению колониальных держав по отношению к подопечным территориям. Таким образом, сторонники первого подхода стремились обеспечить как можно более широкое применение Конвенции, и доказывали, что правительства договаривающихся сторон реже исключали бы колониальные территории, если такое исключение было бы связано с публичным заявлением. Сторонники второго подхода доказывали, что публичность в этом деле обеспечила бы согласие метрополии на применение Конвенции к подопечным территориям. Более того, такой подход обеспечивал бы предварительную консультацию властей метрополии с местной властью подопечных территорий[30]. В связи с наличием этих двух подходов вопрос был передан на решение в Комитет министров Совета Европы, который в августе 1950 года постановил включить соответствующее положение (в последствии статья 56) в Конвенции, согласно которому требовалось заявление соответствующего государства – участника о применении Конвенции на его подопечных территориях. Следовательно, Конвенция исключила возможность автоматического применения колониальной клаузулы на подопечных территориях без официального заявления о применении государством-участником, вне зависимости то того делается ли данное заявление во время ратификации или позже.

Аналогичное положение статьи 56 ЕКПЧ было также включено в статьях 4 и 5 Дополнительных протоколов № 1[31] и № 4[32] к Конвенции, однако с добавлением возможности государствами – участниками «направить заявление о пределах своих обязательств относительно применения положений настоящего Протокола к тем указанным в заявлении территориям, за внешние сношения которых она несет ответственность». Иными словами, положения этих Дополнительных протоколов позволяют государствам – участникам не только указывать на каких подопечных территориях будет применяться колониальная клаузула, но также и в какой степени эти Протоколы будут применяться. По мнению профессора М. Милановича, соответствующие положения указанных Дополнительных протоколов к Конвенции предоставляют​​ свободу выбора государству – участнику, что, по его оценке, является логичным, так как эти Протоколы гарантируют основные демократические права.[33].

Положение статьи 56 Конвенции, о том, что «территории, за внешние сношения которых государство несет ответственность», стало предметом специального рассмотрения Европейской комиссией по правам человека в деле Бельгийское Конго. Комиссия отметила, что «данный термин заменил другие, более ограничительные термины, такие как «колонии» или «немегаполисы». По мнению Комиссии такая замена представляла собой попытку облегчить, хотя без обязательного применения, применение более важных международных договоров к территориями, статус которых так же разнообразен, и взаимозависим»[34]. Такое суждение Европейской комиссии по правам человека профессором Б. Милтнером было расценено, как неспособность Комиссии уточнить, какие характеристики могут иметь такие «территории»[35].

В свете сказанного актуальным становится рассмотрение вопроса о соотношении положений статьи 1 и 56 ЕКПЧ. Статья 1 Конвенции гласит: «Высокие Договаривающиеся Стороны обеспечивают каждому, находящемуся под их юрисдикцией, права и свободы, определенные в разделе I настоящей Конвенции»[36]. Данный вопрос следует проанализировать через призму положения статьи 29 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года, гласящее: «если иное намерение не явствует из договора или не установлено иным образом, то договор обязателен для каждого участника в отношении всей его территории»[37]. Таким образом, в соответствии с данной статьей, предполагается, что обязательства государств – участников ЕКПЧ распространяются и на территории вне метрополии, за внешние сношения которых государство несет ответственность, если иное не установлено соответствующим договором. По утверждению некоторых специалистов, юрисдикция соответствующего государства не ограничивается строго территориальными рамками данного государства, то есть в некоторых случаях она может распространяться и за пределами соответствующей территории государства-участника ЕКПЧ[38]. Следовательно, положение Конвенции «если иное намерение не явствует из договора» и соответствующие юрисдикционные ограничения в статье 1 ЕКПЧ, балансируются в статье 56, которая предусматривает регулирование lex specialis для подопечных территорий[39]. В деле Cyprus v. Turkey Европейская комиссия по правам человека также подтвердила, что «статья 56 не только расширяет территориальное применение Конвенции, но и адаптируется к процессам самоуправления достигнутых в конкретных зависимых территориях»[40].

Профессоры Л. Мур и А. Симпсон в своей статье опубликованной в британском ежегоднике международного права, выделяют три версии понимания соотношения статьи 1 и статьи 56: по первой версии, статья 56 допускает распространение ЕКПЧ на территории, которые государства – участники не считают находящимися «в пределах их юрисдикции», т.е. на колониальные территории; согласно второй версии статья 56 позволяет государствам наоборот исключить применимость ЕКПЧ к территориям, которые, несомненно, находятся в пределах их юрисдикция для целей статьи 1; и, по третьей версии, статья 56 допускает оба предыдущих варианта, то есть распространяет применимость ЕКПЧ на территории, на которых она обычно не применяется и исключает применимость ЕКПЧ к территориям, на которые распространяется. По мнению ученых, вторая версия практиковалась властями Великобритании, чем объяснялось их настойчивое требование о включении колониального положения в ЕКПЧ и во все последующие договоры[41].

Следует заметить, что ни в подготовительных материалах к ЕКПЧ, ни в деятельности Европейского суда по правам человека вопрос о соотношении юрисдикционного и колониального положения не разъясняется. Что касается последующей практики колониальных держав то она в целом укладывается во вторую версию понимания соотношения положений указанных статей ЕКПЧ.

Вместе с тем обращает на себя внимание противоречивая практика правозащитных органов по пониманию и применению колониальных положений, закрепленных в международных договорах. Например, согласно решению Европейского Суда по правам человека (далее – ЕСПЧ) по делу Cyprus v. Turkey, Турция должна применять Европейскую конвенцию о защите прав человека (ЕКПЧ) к району северного Кипра, который она оккупировала, так как он подпадает «под ее юрисдикцию» в соответствии со статьей 1 ЕКПЧ[42]. Почти в аналогичной ситуации, профессор М. Фростад считает, что Соединенное Королевство в соответствии со статьей 56 ЕКПЧ может выбирать, применять ли ЕКПЧ к острову Мэн, Фолклендским островам или некоторым другим территориям, которое оно фактически полностью контролирует и над которой ее юрисдикция является исключительной и длится веками[43].

В деле Bui Van Than and Others v. the United Kingdom, истцы утверждали, что «действия властей Гонконга основаны на политике Соединенного Королевства, вследствие чего вопросы, на которые жалуются истцы, подпадают под юрисдикцию Соединенного Королевства для целей статьи 1 Конвенции». Однако, Европейская комиссия по правам человека в решении о приемлемости, постановила, что юрисдикция в отношении таких территорий может возникнуть только в том случае, если было сделано заявление в соответствии со статьей 56. При этом Комиссия подчеркнула, что заявление о применимости является существенно важной частью статьи 56 Конвенции, и, что такое заявление должно быть сделано до того, как она будет применяться к действиям зависимого правительства, либо к политике, сформулированной правительством договаривающейся стороны при осуществлении его обязанностей в отношении подопечной территории. Применительно к данному делу Соединенное Королевство не сделало заявления в отношении Гонконга по смыслу статьи 56 ЕКПЧ, и, следовательно Комиссия объявила, что она не обладает компетенцией для рассмотрения жалобы[44].

В деле Al-Skeini and Others v. the United Kingdom Европейский суд по правам человека дал комментарий в контексте рассмотрения статьи 56 и экстерриториальной юрисдикции в соответствии со статьей 1 ЕКПЧ. По мнению ЕСПЧ юрисдикция применительно к «эффективному контролю», не заменяет прерогативу заявления, предусмотренного в статье 56 Конвенции. Данная статья предусматривает механизм, с помощью которого любое государство может принять решение о распространении действия Конвенции «с должным учетом… местных требований» на все или любые территории, за внешние сношения которых оно несет ответственность. Существование этого механизма, по убеждению ЕСПЧ, который был включен в Конвенцию по историческим причинам, не может быть истолкован в нынешних условиях как ограничение юрисдикции в пространстве[45]. В доктрине не согласны с этим мнением ЕСПЧ, на том основании, что «юриспруденция не учитывает то, как мир, в котором действует статья 56 изменился с момента принятия ЕКПЧ, и, следовательно, концепция Конвенции как живого инструмента, должна толковаться в свете новых реалий»[46]. Что касается позиции ЕСПЧ, Суд, поддерживает режим статьи 56, и считает себя не уполномоченным изменить Конвенцию. Специалисты, наоборот считают, что для ЕСПЧ имеется мало препятствий для присвоения ответственности соответствующим государствам­ – участникам Конвенции за действия государственных служащих, действующих за границей с помощью экстерриториальной юрисдикции[47].

В доктрине имеется мнение о том, что юрисдикция в соответствии со статьей 1 не может быть ограничена режимом, уставленным статьей 56, который, по существу, является исключительным режимом для установления традиционной юрисдикции над территориями, за внешние сношения которых государства – участники несут ответственность. Однако, исключительность статьи 56 касается прежде всего ответственности за действия местной администрации и политику, проводимую самим государством – участником в отношении подопечной территории[48]. В деле   Loizidou v. Turkey ЕСПЧ подтвердил данную точку зрения, заявив, что статья 56 «касается решения договаривающейся стороны взять на себя полную ответственность по Конвенции в отношении всех действий государственных органов в отношении территорий, за внешние сношения которых она несет ответственность. Далее Суд добавляет: «статья 34 Конвенции также подтверждает согласие договаривающейся стороны на компетенцию Комиссии рассматривать жалобы, связанные с действиями своих должностных лиц, действующих под его непосредственной властью»[49].

Одним из центральных вопросов в контексте статьи 56 является вопрос о том, может ли территория, подпадающая под статью 56 ЕКПЧ рассматриваться в качестве части метрополии и, соответственно подпадать под ее национальное законодательство[50]. Исходя из того, что подобные территории исторически по-разному интегрированы с основными территориями государства, ответ не может быть однозначным. Практика показывает, что государство должно заявить о включении данной территории в национальное законодательство. Таким образом, территория метрополии может охватывать довольно широкий круг территорий, и это подтверждается, в частности, включением островов Ян-Майен в Норвегию, Аландских островов в Финляндию, Мадейру и Азорские острова в Португалию, Канарские острова и анклавы Сеута и Мелилья на Марокканское побережье в Испании. Теоретически, эта широкая свобода выбора может помочь обойти защиту, предусмотренную в Конвенции. Соединенное Королевство является одним из немногих государств, которые применили это положение, и поэтому Конвенция применима к Ангилье, Бермудским Островам, Британским Виргинским островам, Гибралтару и т.д.[51]  Европейская комиссия по правам человека впервые применила положение статьи 56 в деле Бельгийское Конго, где она признала дело неприемлемым, на том основании, что Бельгия не сделала соответствующее заявление о включении данной территории в состав метрополии, несмотря на то, что истцы считали, что в соответствии со статьей 56 ЕКПЧ в заявлении нет необходимости, поскольку соответствующая территория, т.е. Бельгийский Конго является неотъемлемой частью метрополии Бельгии[52].

Отдельно следует уделить внимание вопросу о возможности прекращения действия статьи 56 ЕКПЧ. Статья 56 прямо не регулирует данной возможности, но такая возможность вытекает из статьи пункта 4 статьи 58, а именно «Конвенция может быть денонсирована в соответствии с положениями предыдущих пунктов в отношении любой территории, на которую распространялось ее действие согласно положениям статьи 56». Иначе говоря, если государство при ратификации ЕКПЧ сделало специальное заявление о распространение Конвенции на его подопечные территории, это государство может на основе пункта 4 статьи 58 Конвенции денонсировать данное заявление по статье 56 Конвенции. В качестве примера можно привести Великобританию, которая в 1953 году сделала заявление в соответствии со статьей 56 ЕКПЧ, распространяющая применение Конвенции на Маврикий в качестве «территории, за внешние сношения которой она несла ответственность». Это заявление истекло, когда Маврикий приобрел независимость. По мнению профессора А. Касезе, территории, охватываемые заявлениями по статье 56, после обретения независимости обычно рассматриваются как освобожденные от своих обязательств по Конвенции[53]. Это связано с тем, что новое государство, с точки зрения географического расположения возможно, не имеет права быть членом Совета Европы, что является необходимым условием для участия в Конвенции. Однако, если новое государство будет находиться в рамках расширенного географического понятия Европы, применяемого Советом Европы, как, например, некоторые британские зависимые территории, то после обретения им независимости его обязательства по Конвенции будут более весомыми. По решению Европейской комиссии по правам человека, территории, которые стали независимыми, не могут подавать отдельные заявления применительно к нарушениям государства – участника, ранее ответственного за внешние сношения на этой территории, и имеющие место после получения независимости ввиду того, что возможность об индивидуальном заявлении, автоматически прекращается в момент предоставления независимости[54].

Колониальная клаузула также была включена в статью 2 Европейской конвенции о социальной и медицинской помощи 1953 года в следующем содержании: конвенция будет применяться в том случае, когда «термины «гражданин» и «территория» Договаривающейся Стороны будут иметь значение, которое каждая Договаривающаяся Сторона в них вложит в заявлении на имя Генерального секретаря Совета Европы, направленном также в адрес всех Договаривающих Сторон»[55].

При разработке Европейской конвенция об установлении 1955 года[56] предполагалось ее применении в пределах суверенных территорий государств – участников, однако, на итоговом заседании по одобрению окончательного текста Конвенции было принято решение включить в статью 29 положение о предоставлении государствам – участникам возможности применения Конвенции к своим колониям[57].  Аналогичное решение было принято в отношении Европейской социальной хартии 1961 года (статья 34), Европейской конвенции о выдаче 1957 года (статья 27), и Европейского кодекса социального обеспечения 1964 года (статья 80)[58].

В 1980 году Комитет министров Совета Европы утвердил модель заключительных положений конвенций, принятых в рамках Совета Европы. В пункте 1 статье (d) данного документа сказано, что «Любое государство может при подписании или при сдаче на хранение своей ратификационной грамоты, принятия, одобрения или присоединения, указать территорию или территории, в отношении которых договор (соглашение) должен применяться».  Таким образом, когда дело доходит до территориальной применимости международных договоров, цитируемый выше типовой пункт 1 статьи (d) способствует снятию напряженности связи с упоминанием уже ставших анахронизмами таких понятий, как «метрополии», «колонии» и «за внешние сношения»[59]. Именно так было сделано при составлении протоколав № 6, 7, 12 и 13 к ЕКПЧ и в отношении Европейской конвенции по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания 1987 года[60].

В заключение, следует подчеркнуть о необходимости четко различать понятие колониальной клаузулу от федеральной клаузулы. Последняя также фиксируется в международных договорах по правам человека. Федеральная клаузула регулирует пространственный охват обязательств договаривающегося государства, имеющего федеративную форму правления. В целом соблюдается формула о том, что обязательства федеративного государства по международным договорам должны соблюдаться на всей его территории.

Несмотря на это, в некоторых международных договорах по правам человека об этом говорится специально.  Например, статья 59 МПГПП гласит, что «постановления настоящего Пакта распространяются на все части федеративных государств без каких бы то ни было ограничений или изъятий»[61].

Пристатейный библиографический список

1. M. Maziful Islam Patwary Colonial clause of the European Convention of human rights 1950, and the United Kingdom and the Commonwealth. The Dhaka University Studies. Part-F. Vol. 1. 1989. P. 75-100.
2. Cassese, Antonio, International Law, 2nd ed., Oxford University Press, Oxford 2005 pp. 78–9.
3. Evans T. US hegemony and the project of universal human rights. – Springer, 1996. P. 138.
4. Frostad M. The «Colonial Clause» and Extraterritorial Application of Human Rights: The European Convention on Human Rights Article 56 and its Relationship to Article 1 //Arctic Review. – 2013. – Vol. 4. – №. 1.
5. Harris, David J., Michael O’Boyle, Ed P. Bates and Carla M. Buckley, Harris, O’Boyle & Warbrick Law of the European Convention on Human Rights, 2nd ed., Oxford University Press, Oxford 2009 p. 807.
6. Jacobs, White & Ovey The European Convention on Human Rights, 5th ed., Oxford University Press, Oxford 2010 p. 98
7. Lang, Yuen-Li. Colonial clauses and Federal Clauses in United Nations Multilateral Instruments. The American Journal of International Law. Cambridge University Press. Vol. 45. № 1. pp. 108-128.
8. Miltner B. Revisiting extraterritoriality after Al-Skeini: the ECHR and its lessons //Mich. J. Int’l L. – 2012. – Vol. 33. Issue № 4 – P. 693.
9. Moor L., Simpson A. W. B. Ghosts of colonialism in the European Convention on Human Rights //British yearbook of international law. – 2005. – Vol. 76. – №. 1. – P. 121-194.
10. Roxstrom, Erik, Mark Gibney and Terje Einarsen, «The NATO bombing Case (Bankovic et al. v. Belgium et al.) and the Limits of Western Human Rights Protection», Boston University International Law Journal, (23) 2005
11. Smuts J.C. The League of Nations. A Practical Suggestion. London, 1918; Фомин А. М. Формирование мандатной системы на Ближнем Востоке после Первой мировой войны. 1920-1924 годы //Новая и новейшая история. – 2014. – №. 1. – С. 17-36.
12. van Dijk P. et al., Theory and Practice of the European Convention on Human Rights (Intersentia, 4th edn, 2006). P. 17–18.
13. Абашидзе А. Х., Копылов С. М. Англо-саксонская колониальная политика сквозь призму современного международного правосудия //Евразийский юридический журнал. – 2019. – №. 11. – С. 24-26.
14. Абашидзе А.Х. Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам — 45 лет // Международное право — International Law. 2006. N С. 260-266.

Сноски:

[1] Статут Лиги Наций // Версальский мирный договор / полн. пер. с фр. подлинника под ред. Ю. В. Ключникова, А. Сабанина. – М., 1925. – С. 7–15.

[2] См.: Smuts J.C. The League of Nations. A Practical Suggestion. London, 1918; Фомин А. М. Формирование мандатной системы на Ближнем Востоке после Первой мировой войны. 1920-1924 годы //Новая и новейшая история. – 2014. – №. 1. – С. 17-36.

[3] См.: Lang, Yuen-Li. Colonial clauses and Federal Clauses in United Nations Multilateral Instruments. The American Journal of International Law. Cambridge University Press. Vol. 45. № 1. pp. 108-128.

[4] Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г.: офиц. текст // UNTS (1980). – Vol. 1155, 1-18232. – P. 417–442.

[5] Венская конвенция о праве международных договоров. Комментарий / Сост.: Талалаев А.Н. (Коммент.); Отв. ред.: Захарова Н.В. (Предисл.). – М.: Юрид. лит., 1997. – С. 9-18; 48-51.

[6] Evans T. US hegemony and the project of universal human rights. – Springer, 1996. P. 138.

[7] International Convention for the Suppression of the Traffic in Women and Children. 30.09.1921. LA 41 TR-30091921 — (VII-3) — LoN – 269; International Convention for the Suppression of the Circulation of and Traffic in Obscene Publications. 12.09.1923. LA 41 TR-12091923 — (VIII-3) — LoN – 685; International Convention for the Suppression of the Traffic in Women of Full Age. 11.10.1933. LA 41 TR-11101933 — (VII-5) — LoN – 3476.

[8] International Convention relating to Economic Statistics. 14.12.1928. LA 41 TR-14121928 — (XIII-3-a) — LoN – 2560.

[9] International Convention for the Suppression of the Traffic in Women and Children. 30.09.1921. LA 41 TR-30091921 — (VII-3) — LoN – 269

[10] Resolutions adopted on the reports of the third committee. 20.10.1947 / UN Doc. A/RES/126(II).

[11] A/RES/255 (III). 18 ноября 1948 года.

[12] Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. 09.12.1948. / UN Doc. A/RES/260(III).

[13] The draft convention on genocide: reports of the Economic and Social Council and of the Sixth Committee. / UN Doc. A/760, A/760/Corr. 2.

[14] Генеральная Ассамблея. Конвенция о борьбе с торговлей людьми и с эксплуатацией проституции третьими лицами. 2 декабря 1949. A/RES/317. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/trafficking_suppression.shtml

[15] Report of the working party on an international convention on human rights. 11.12.1947. / UN Doc. E/CN.4/56; Report of the commission on human rights. Second session. 17.12.1947. / UN Doc. E/600.

[16] UN Doc. A/RES/422 (V) 04.12.1950.

[17] General Assembly, 5th session: 317th plenary meeting. 4.12.1950. / UN Doc.A/P.V.317

[18] General Assembly, 5th session: 317th plenary meeting. 4.12.1950. / UN Doc.A/P.V.317.

[19] See: Liang Yuen-Li Colonial Clauses and Federal Clauses in United Nations Multilateral Instruments. // The American Journal of International Law. Vol. 45. № 45. P. 108–128.

[20] A/RES/2200(XXI). 16 декабря 1966 г.

[21] UNTC. International Covenant on Civil and Political Rights. Chapter 4. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://treaties.un.org/pages/ViewDetails.aspx?src=TREATY&mtdsg_no=IV-4&chapter=4&lang=en#EndDec (дата обращения: 10.07.2020).

[22] Декларация о предоставлении независимости колониальным странам и народам. Принята резолюцией 1514 (XV) Генеральной Ассамблеи от 14 декабря 1960 года. // Официальный сайт ООН [Электронный ресурс] // URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/colonial.shtml (дата обращения 01.09.2020).

[23] Абашидзе А.Х. Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам — 45 лет // Международное право — International Law. 2006. N 1. С. 260-266.

[24] ООН. Деколонизация. URL: https://www.un.org/ru/sections/issues-depth/decolonization/index.html (дата обращения 01.09.2020).

[25] Абашидзе А. Х., Копылов С. М. Англо-саксонская колониальная политика сквозь призму современного международного правосудия //Евразийский юридический журнал. – 2019. – №. 11. – С. 24-26.

Маврикий получил независимость в 1968 году, но перед этим британские колониальные власти отторгли от него группу островов Чагос и до сих пор сохраняют контроль над архипелагом. В феврале 2019 года Международный суд ООН обязал Великобританию передать контроль над группой островов Чагос в Индийском океане государству Маврикий и «завершить деколонизацию территории с учетом реализации права жителей на самоопределение», признав «незаконным» в 1965 году отделение островов и их включение в британскую территорию в Индийском океане. Однако, Великобритания не признает претензии Маврикия, не собираясь отказываться от архипелага Чагос, игнорирует призывы ООН к возвращению островов. После принятия резолюции Генеральной Ассамблеи ООН министерство иностранных дел королевства заявило, что выполнит ранее данные обязательства передать острова Маврикию, только после того как они перестанут требоваться в целях обороны, так как на главном острове архипелага была построена военная база и сдана в аренду США до 2036 года.

[26] van Dijk P. et al., Theory and Practice of the European Convention on Human Rights (Intersentia, 4th edn, 2006). P. 17–18.

[27] Пункт 4 статьи 56 ЕКПЧ: Любое Государство, которое сделало заявление в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи, может впоследствии в любое время заявить, применительно к одной или нескольким территориям, указанным в этом заявлении, о признании компетенции Суда принимать жалобы от физических лиц, неправительственных организаций или групп частных лиц, как это предусмотрено статьей 34 Конвенции.

[28] Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.). ETS № 005: офиц. текст [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.echr.ru/documents/doc/2440800/2440800-001.htm (дата обращения: 24.03.2020).

[29] Moor L., Simpson A. W. B. Ghosts of colonialism in the European Convention on Human Rights //British yearbook of international law. – 2005. – Vol. 76. – №. 1. – P. 121-194.

[30] A.B.M. Maziful Islam Patwary Colonial clause of the European Convention of human rights 1950, and the United Kingdom and the Commonwealth. The Dhaka University Studies. Part-F. Vol. 1. 1989. P. 75-100.

[31] Протокол N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Париж, 20 марта 1952 г. ETS № 009. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.echr.ru/documents/doc/2440801/2440801.htm (дата обращения: 10.07.2020). Статья 4. Любая Высокая Договаривающаяся Сторона может при подписании или ратификации, или в любое время впоследствии направить Генеральному секретарю Совета Европы заявление о пределах своих обязательств относительно применения положений настоящего Протокола к тем указанным в заявлении территориям, за внешние сношения которых она несет ответственность.

[32] Протокол N 4 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод «Об обеспечении некоторых прав и свобод помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и первый Протокол к ней». Страсбург, 16 сентября 1963 г.

ETS № 046. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.echr.ru/documents/doc/2440803/2440803.htm (дата обращения: 10.07.2020). Статья 5. Любая Высокая Договаривающаяся Сторона может при подписании или ратификации настоящего Протокола или в любое время впоследствии направить Генеральному секретарю Совета Европы заявление о пределах своих обязательств относительно применения положений настоящего Протокола к тем указанным в заявлении территориям, за внешние сношения которых она несет ответственность.

[33] Milanovic, M. Extraterritorial application of human rights treaties: law, principles, and policy. – Oxford University Press, 2011. – P. 14.

[34] X and Others v. Belgium, Appl. No. 1065/61, 30 May 1961, Decision as to the admissibility (Commission), Yearbook of the European Convention on Human Rights, (4) 1961 pp. 260–70, p. 266.

В данном деле Комиссия рассмотрела претензии граждан Бельгийского Конго. Одна из претензий касалась исключении из участия в выборах, состоявшихся в Бельгии (в частности, в 1958 году). Остальные касались действий в Конго как до, так и после обретения независимости. Заявители указывали, что их собственный статус бельгийских граждан являлся достаточным для того, чтобы они имели право на защиту в соответствии со статьями 1 и 4 Конвенции.

[35] Miltner B. Revisiting extraterritoriality after Al-Skeini: the ECHR and its lessons //Mich. J. Int’l L. – 2012. – Vol. 33. Issue № 4 – P. 693.

[36] Конвенция о защите прав человека и основных свобод (Рим, 4 ноября 1950 г.). ETS № 005: офиц. текст [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.echr.ru/documents/doc/2440800/2440800-001.htm (дата обращения: 24.03.2020).

[37] Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г.: офиц. текст // UNTS (1980). – Vol. 1155, 1-18232. – P. 417–442.

[38] Jacobs, Francis G., The European Convention on Human Rights, Clarendon Press, Oxford 1975 pp. 11 and 14–5.

[39] Jacobs, White & Ovey The European Convention on Human Rights, 5th ed., Oxford University Press, Oxford 2010 p. 98

[40] European Commission of Human Rights. Cyprus v. Turkey, Appl. № 6780/74 and 6950/75. Report of the commission. Adopted on 10 July 1976.

[41] Moor L., Simpson A. W. B. Ghosts of colonialism in the European Convention on Human Rights //British yearbook of international law. – 2005. – Vol. 76. – №. 1. – P. 121-194.

[42] Cyprus v. Turkey, Appl. Nos. 6780/74 and 6950/75, 25 May 1975, Decision as to the admissibility, § 9.

[43] Frostad M. The «Colonial Clause» and Extraterritorial Application of Human Rights: The European Convention on Human Rights Article 56 and its Relationship to Article 1 //Arctic Review. – 2013. – Vol. 4. – №. 1.

[44] Bui Van Than and Others v. the United Kingdom, Appl. 16137/90, 12 March 1990, Commission decision as to the admissibility, Vol. 65 European Commission of Human Rights Decisions. July 1990 (1993), pp. 330–3, p. 332.

[45] Case of Al-Skeini and Others v. the United Kingdom (Appl. № 55721/07), judgment of 7 July 2011. Дело было инициировано против Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии 11 декабря 2007 г. шестью гражданами Ирака, в соответствии со статьями 2 и 34 Конвенции о защите прав и основных свобод 1950 г. которые утверждали, что на момент смерти их родственники находились под юрисдикцией Соединенного Королевства в соответствии со статьей 1 Конвенции и что, за исключением шестого заявителя, Соединенное Королевство не выполнило свою обязанность по проведению расследований в соответствии со статьей 2.

[46] Moor and Simpson 2005 p. 183.

[47] Frostad M. The «Colonial Clause» and Extraterritorial Application of Human Rights: The European Convention on Human Rights Article 56 and its Relationship to Article 1 //Arctic Review. – 2013. – Vol. 4. – №. 1.

[48] Roxstrom, Erik, Mark Gibney and Terje Einarsen, «The NATO bombing Case (Bankovic et al. v. Belgium et al.) and the Limits of Western Human Rights Protection», Boston University International Law Journal, (23) 2005 pp. 55–136, p. 97.

[49] Loizidou v. Turkey, Appl. No. 15318/89, 23 March 1995, Decision as to the admissibility, § 88.

[50] Harris, David J., Michael O’Boyle, Ed P. Bates and Carla M. Buckley, Harris, O’Boyle & Warbrick Law of the European Convention on Human Rights, 2nd ed., Oxford University Press, Oxford 2009 p. 807.

[51] См.: http://www.conventions.coe.int/Treaty/Commun/ListeDeclarations.asp?NT=005&CM=

8&DF=17/03/2012&CL=ENG&VL=1 (дата обращения 13.07.2020).

[52] X and Others v. Belgium, Appl. № 1065/61, 30 May 1961, Decision as to the admissibility (Commission), Yearbook of the European Convention on Human Rights, (4) 1961 pp. 260–70, p. 266.

[53] Cassese, Antonio, International Law, 2nd ed., Oxford University Press, Oxford 2005 pp. 78–9.

[54] X v. the Netherlands, Appl. No. 7230/75, 4 October 1976, Decision as to the admissibility, § 1.

[55] Европейская конвенция о социальной и медицинской помощи. Париж, 11 декабря 1953 г. ETS № 014 [неофициальный перевод с английского языка]. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.coe.int/ru/web/conventions/full-list/-/conventions/rms/090000168006380f (дата обращения: 10.07.2020).

[56] Европейская конвенция об установлении. Париж, 13 декабря 1955 г. ETS № 019 неофициальный перевод с английского языка]. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.coe.int/ru/web/conventions/full-list/-/conventions/rms/09000016800645e9 (дата обращения: 10.07.2020).

[57] Council of Europe Treaty Series — Explanatory Reports. European Convention on Establishment — Explanatory Report — [1955] COETSER 1 (13 December 1955). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.worldlii.org/int/other/treaties/COETSER/1955/1.html (дата обращения: 10.07.2020).

[58] См: Полный список договоров Совета Европы. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.coe.int/ru/web/conventions/full-list (дата обращения: 10.07.2020).

[59] Council of Europe. Model Final Clauses for Conventions and Agreements concluded within the

Council of Europe (as adopted by the Committee of Ministers of the Council of Europe at its 315th meeting, in February 1980). [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://rm.coe.int/168048613d (дата обращения: 10.07.2020).

[60] Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания. Страсбург, 26 ноября 1987 года. ETS № 126 [неофициальный перевод с английского языка]. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.coe.int/ru/web/conventions/full-list/-/conventions/rms/090000168007a6ab (дата обращения: 10.07.2020).

[61] Международный пакт о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966 г.: офиц. текст // UNTS. – Vol. 999. – P. 225–240.

Информация об авторе:

Амирова Алия Алиевна, аспирант кафедры международного права Юридического института РУДН

Information about the author:

Amirova Aliya Alievna, postgraduate student of the Department of International Law, RUDN Law Institute