В статье рассмотрен вопрос о некоторых проблемах возможного вступления Республики Таджикистан в ЕАЭС.
Ключевые слова. ЕАЭС, ВТО, евразийская интеграция, зона свободной торговли.
On the some problems of possible accession of the Republic of Tajikistan to the EEU
Annotation. The article deals with the some problems of possible accession of the Republic of Tajikistan to the EEU.
Tags: EEU, WTO, еurasian integration, free trade zone.
Евразийская экономическая интеграция традиционно привлекает внимание как российских, так и зарубежных исследователей в области политологии, мировой экономики и международного права[1]. Абстрагируясь от политических оценок данного процесса (зачастую весьма тенденциозных), представляется, что наиболее важной проблемой является степень вовлеченности в процесс евразийской интеграции всех постсоветских государств. И ее решение неочевидно.
Так, вне рамок евразийской интеграции находятся, в частности, Молдова, которой представляются более политически и экономически привлекательными перспективы сближения с Европейским союзом (при этом Молдова наряду с Узбекистаном и Кубой имеет в ЕАЭС статус наблюдателя) и Украина, чьи перспективы взаимодействия с ЕАЭС пока сложно оценить. Не все государства центрально-азиатского региона являются членами ЕАЭС. Так, из государств Центральной Азии членами ЕАЭС являются Казахстан, чей президент Н.А. Назарбаев стоял у истоков интеграции на евразийском пространстве[2], и Кыргызстан. Узбекистан и Таджикистан не являются членами ЕАЭС, входя при этом в Содружество Независимых Государств (СНГ). Узбекистан и Таджикистан — члены Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), а Таджикистан является участником Договора о коллективной безопасности и Организации, созданной при нём (ОДКБ), куда помимо Таджикистана, входят все государства-члены ЕАЭС: Россия, Белоруссия, Казахстан, Армения и Кыргызстан.
В свою очередь, Туркменистан с 1995 года придерживается политики нейтралитета и является лишь ассоциированным членом СНГ, предпочитая активно не участвовать в интеграционных процессах на постсоветском пространстве.
В связи с этим целесообразно было бы рассмотреть, почему Республика Таджикистан, имея весьма прочные и давние связи с государствами-членами ЕАЭС, так до сих пор и не стала его членом, не имеет в нем статуса наблюдателя, и с какими выгодами и рисками может быть сопряжено возможное членство Таджикистана в этой международной организации.
Как отмечает Евразийский банк развития (ЕАБР), «…Экономика Таджикистана, государства с населением 9,3 млн человек и ВВП в объеме 8,1 млрд долл. США, быстро растет, но этот рост волатилен и подвержен влиянию ряда внешних факторов. Во-первых, Таджикистан входит в число стран мира с наибольшей долей денежных переводов в структуре ВВП. Во-вторых, экспортная корзина, формируемая небольшим числом предприятий — производителей руд и металлов и агропромышленным комплексом, делает экономику Таджикистана уязвимой для внешних шоков, что повышает необходимость диверсификации. В-третьих, одним из ключевых источников финансирования государственных инвестиционных программ остается официальная донорская помощь. В-четвертых, надежды на рост в значительной степени связаны с экспортным направлением развития гидроэнергетики и добывающей промышленности, которое сталкивается с рядом препятствий. В-пятых, транспортная доступность внешних рынков для Таджикистана существенно ограничена. В целом ежегодный рост экономики превышает 7%, однако уровень жизни в стране по-прежнему низок (ВВП на душу населения 3,5 тыс. долл. США по паритету покупательной способности)…»[3].
Потенциально к выгодам от членства Таджикистана в ЕАЭС можно отнести получение беспошлинного доступа таджикской продукции на рынки государств-членов ЕАЭС. Кроме того, произойдёт приток прямых иностранных инвестиций и как следствие рост производства в стране, трудящиеся Таджикистана получат доступ на единый рынок труда ЕАЭС[4].
Помимо этого, снизится нелегальная «составляющая» трудовой миграции в страны-члены ЕАЭС, в первую очередь в Россию и Казахстан. Рабочим из Таджикистана не было бы необходимости оформлять разрешение на временное проживание в стране, где они трудятся и патент на трудовую деятельность[5], в связи с чем возросли бы косвенные платежи от денежных переводов трудовых мигрантов из Таджикистана.
Кроме того, вступление Республики Таджикистан в ЕАЭС повлекло бы реиндустриализацию экономики таджикского государства, получил бы импульс дальнейшего развития агропромышленный комплекс Республики. В данных условиях возможного экономического роста и расширения связей произошло бы повышение уровня системы образования Таджикистана[6]. В условиях действующих в отношении Российской Федерации «санкционных» экономических мер западных стран, агропромышленный комплекс Таджикистана мог бы занять «нишу» европейских стран в таких товарах как фрукты, овощи и молочная продукция.
Возможное вступление Таджикистана в ЕАЭС могло бы положительно отразиться на развитии и функционировании свободных экономических зон (СЭЗ) в Таджикистане: «Сугд», «Дангара», «Пяндж», «Ишкашим»[7]. Так, инвесторы из государств-членов ЕЭАС были бы освобождены уплаты налогов и различных сборов.
Вместе с тем, к своего рода «рискам» от возможного членства Таджикистана в ЕАЭС можно отнести то, что Республике Таджикистан как члену Всемирной торговой организации (ВТО) придется корректировать свою торговую политику при выполнении обязательств, в частности, в рамках таможенного союза ЕАЭС. Душанбе придётся согласовывать тарифные ставки с остальными странами-членами ЕАЭС[8], что может вызвать потенциальный конфликт с обязательствами, взятыми Таджикистаном по итогам присоединения к ВТО, что, в свою очередь, может привести к «запуску» разбирательств в Органе по разрешению споров ВТО[9].
Как отмечала Д.С. Боклан еще в 2016 году, «…уже три дела находятся на рассмотрении ОРС ВТО, в которых заявители просят ОРС ВТО признать нормы права ЕАЭС не соответствующими праву ВТО: Россия – меры по импорту живых свиней, свинины и других продуктов из свинины (Заявитель – Евросоюз); Россия – антидемпинговые пошлины на легкие коммерческие автомобили из Германии и Италии (Заявитель – Евросоюз); Россия – меры затрагивающие импорт железнодорожного оборудования (Заявитель – Украина). Однако во всех указанных делах заявители не являются участниками Договора о ЕАЭС и не рассматривают нормы права ЕАЭС, как «соответствующие нормы международного договора, применяемые в отношениях между участниками» в соответствии со ст. 31с) Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. Нормы права ЕАЭС рассматриваются как меры, принятые одним из государств-членов ЕАЭС, а именно Россией»[10]. И здесь риски существуют как для Таджикистана, так и для всех государств-членов ЕАЭС. Очевидно, что без «предварительной» и нюансированной гармонизации обязательств вряд ли удастся обойтись. Так, гармонизация тарифов, которая последует за вступлением Республики Таджикистан в ЕАЭС, может негативно отразиться на внешней торговле с государствами, которые не входят в ЕАЭС и с которыми Душанбе имеет прочные торгово-экономические отношения (например, Китайская Народная Республика, Турция)[11].
Республика Таджикистан, несмотря на то, что она была членом Евразийского экономического Сообщества (ЕврАзЭС), — предшественника ЕАЭС, не участвовала в подготовке документов, образующих правовую базу ЕАЭС. Таджикистану в случае возможного вступления в ЕАЭС предстоит провести значительную работу по «адаптации» национального законодательства к действующим нормам и правилам ЕАЭС.
Отчасти сдерживающим фактором для вступления таджикского государства в ЕАЭС являются отношения с Китаем, который является одним из главных торгово-экономических партнёров Республики Таджикистан. Можно спрогнозировать ситуацию, при которой возможное вступление Таджикистана в ЕАЭС приведёт к удорожанию ввоза китайских товаров и повышению таможенных тарифов для стран, которые не являются членами ЕАЭС, к которым относится и Китай. Это, в свою очередь, может привести к тому, что КНР попросту станет невыгодно ввозить свои товары на территорию Таджикистана[12]. Помимо прочего, Китай выступает одним из главных инвесторов страны, инвестируя, например, в развитие и модернизацию металлургической отрасли, в частности, в производство Таджикского алюминиевого комбината (ТАЛКО). При этом можно предположить, что, несмотря на партнерские отношения КНР и России, Пекину бы не хотелось, чтобы Таджикистан «выпадал» из зоны его торгово-экономических интересов и становился частью ЕАЭС, где одну из доминирующих ролей играет Российская Федерация.
Таким образом, складывается ситуация, при которой Таджикистан, в целом позитивно относясь к идее вступления в ЕАЭС, не предпринимает конкретных попыток что-либо сделать в данном направлении, предпочитая текущий «статус-кво», при котором сложился определенный баланс в отношениях как с бывшими постсоветскими государствами, так и с КНР[13].
Полагаем, что для полноты оценки всех «за» и «против» стоит привести и весьма тенденциозную и необъективную позицию, согласно которой главной «помехой» для вступления Таджикистана в ЕАЭС является Российская Федерация, с которой конечно нельзя согласиться. Как отмечает например Ф. Ахмедов, возможные «минусы» интеграции Таджикистана в ЕАЭС следующие:
«1) Таджикистан является импортозависимой страной с неразвитой экономической системой. Торговый баланс является отрицательным и составляет около 1,5 млрд долларов США, так как импорт (данные на 2017 год: 2,775 млрд долларов США) превышает экспорт (1,2 млрд долларов США). <…> После вступления в Таможенный союз Таджикистану придется согласовывать любое свое решение с каждым из членов Таможенного союза, принятое относительно внешнеторговых отношений, и при желании Россия может заблокировать любое решение руководства Таджикистана, которое идет вразрез с интересами России. При подобных реалиях Таджикистану стоило бы реализовывать политику «открытых дверей» для развития локального производства (что он, собственно, и делает), а членство в Таможенном союзе, по сути, блокирует Таджикистан от остального мира, так как Таможенный союз, по факту, имеет протекционистский характер.
<…>
3) Данная интеграция сильно ударит по среднему и малому бизнесу, который не сможет выдержать конкуренцию с предприятиями членов ТС. Россия выделяет огромные субсидии своим предприятиям, что дает им колоссальные привилегии перед производителями остальных стран-членов ТС.
4) Поскольку 92% Единого таможенного тарифа основано на Таможенном тарифе России, который направлен на защиту и развитие собственных производителей от внешних импортеров, стимулирование перехода граждан другой страны на российские продукты, то этот тариф разработан в интересах самой России, а не Таджикистана.
5) Введение Единого таможенного тарифа ТС приведет к повышению потребительских цен. Цены на товары, импортируемые из стран ТС, не изменятся, но цены на товары из дальнего зарубежья заметно возрастут. Единственным целесообразным решением тогда будет импорт из стран-членов ТС, что существенно уменьшит ассортимент на рынках»[14].
Очевидно, что такие позиции отдельных исследователей не способствуют развитию полноценных торгово-экономических отношений России и Таджикистана.
Затрагивая еще более сложный вопрос в части перспектив участия Таджикистана в качестве члена ЕАЭС в его соглашениях с зонах свободной торговли (такие уже действуют, например, с Вьетнамом, Ираном, Сербией и Сингапуром), следует отметить, Таджикистану придется адаптировать свое законодательство не только под требования учредительных документов ЕАЭС, но и под положения соглашений о ЗСТ, что также несет в себе немалые риски как экономического, так юридического характера.
При этом положительной видится перспектива участия Республики Таджикистан в торгово-экономических отношениях с Ираном в рамках соответствующего соглашения о ЗСТ. Иран является одним из главных торгово-экономических партнёров Душанбе наряду с КНР и Турцией. Несомненно, было бы полезным проанализировать, как Таджикистан мог бы использовать преимущества ЗСТ ЕАЭС с Вьетнамом и Сингапуром, учитывая, что рынки стран Юго-Восточной Азии являются одними из динамично развивающихся в мире.
В целом можно согласиться с авторами упомянутого аналитического доклада ЕАБР, которые определили ключевыми выгодами возможного вступления Таджикистана в Евразийский экономический союз[15] реализацию преимуществ общего рынка труда ЕАЭС, а также раскрытие торгового и инвестиционного потенциала Республики Таджикистан. При этом следует помнить и о рисках юридического характера, связанных с соотношением норм внутригосударственного законодательства и правоприменительной практики Таджикистана и норм и правил ЕАЭС и ВТО.
Информация об авторах:
Сергей Васильевич Комендантов, к.ю.н., доцент кафедры международного права Дипломатической академии МИД России, член Российской ассоциации международного права, государственный советник Российской Федерации III класса
Джамолиддин Джумахонович Сониев, магистр международного права Дипломатической академии МИД России
Information about the authors:
Sergey Vasilievich Komendantov, Candidate of Law, Associate Professor of the Department of International Law of the Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of Russia, member of the Russian Association of International Law, State Counselor of the Russian Federation of the 3d rate.
Jamoliddin J. Soniev, Master in International Law of the Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of Russia
____________________
[1] Подробнее см.: Боклан Д.С. Соотношение права Евразийского экономического союза и соглашений ВТО // Современное международное право: глобализация и интеграция: LIBER AMICORUM в честь профессора П.Н. Бирюкова: сборник научных статей / отв. ред. А. Я. Капустин; Воронежский государственный университет. Воронеж : Издательский дом ВГУ, 2016. С. 38-45; D. Boklan, I. Lifshits, Eurasian Economic Union Court and WTO Dispute Settlement Body: Two Housewives in One Kitchen, 7(3) Russian Law Journal. 2009. Р. 169–193; Воронцова Н.А. Таможенный союз Республики Беларусь, Республики Казахстан, Киргизской Республики, Российской Федерации и Республики Таджикистан: становление и развитие / Рос. таможенная академия. М.: РТА, 2001. 108 с; Воскресенский А.Д. Китай и Россия в Евразии: историческая динамика политических взаимовлияний / МГИМО (У) МИД России; Ин-т Дальнего Востока РАН. М.: Муравей, 2004. 603 с.; Евразия: конкуренция и сотрудничество : сборник статей / Ин-т мировой экономики и междунар. отношений РАН; отв. ред. А.А. Рогожин. – М.: ИМЭМО РАН, 2006. 115 с.; Евразийская интеграция в XXI веке / под ред. А.А. Климова, В.Н. Лексина и др. – М.: Ленанд, 2012. 284 с.; Евразийское экономическое сообщество: правовые и экономические основы / под ред. А.И. Манжосова. М.: ЮНИТИ, 2004. 270 с.; Европейское право. Отрасли права Европейского Союза и Евразийского экономического союза: учебник/рук. авт. кол. и отв. ред. Л.М. Энтин, М.Л. Энтин. М.: Норма : ИНФРА-М, 2018. 416 с.; Еликбаев К.Н., Комендантов С.В. О подходах к реализации положений договора о Евразийском экономическом союзе о применении исключений из порядка функционирования внутреннего рынка товаров ЕАЭС // Электронное сетевое издание «Международный правовой курьер». 2020. № 12. С. 18-22; Интеграционное право. Учебник / В.В. Блажеев, С.Ю. Кашкин, П.А. Калиниченко и др.; отв. ред. С.Ю. Кашкин. М.: Проспект, 2017. 720 с.; Интеграционное право в современном мире: сравнительно-правовое исследование / под ред. С.Ю. Кашкина. М.: Проспект, 2014. 416 с.; Комендантов С.В. К вопросу о возможных международно-правовых последствиях создания Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС // Московский журнал международного права. 2010. № 1 (77). С. 61-71; Мантусов В.Б. Интеграционные процессы в Содружестве Независимых Государств (основные направления развития субрегиональных групп). Монография. М.: ВОСТОК-ЗАПАД, 2012. 129 с.; Право Евразийского экономического союза. Учебник / отв. ред. С.Ю. Кашкин. М.: Проспект, 2016. 192 с.; Скурко Е.В. Глобальная и региональная торгово-экономическая интеграция: Эффективность правового регулирования. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр Пресс», 2004. 297 с.; Таможенный союз стран Евразийского экономического сообщества: комментарий и документы / С.И. Истомин, С.П. Булавин и др. / под общ. ред. Ю.Ф. Азарова. М.: Экономика, 2003. 486 с.; Халевинская Е.Д. Интеграция, сотрудничество и развитие на постсоветском пространстве. М.: Инфра-М, 2012. 199 с.; Шишков Ю.В. Интеграционные процессы на пороге XXI века. Почему не интегрируются страны СНГ. М.: НП «III тысячелетие», 2002. 478 с.; Ярышев С.Н. Единое экономическое пространство в системе международного экономического права. Монография. М.: Юрис Пруденс, 2010. 221 с.; 20 лет Евразийскому проекту. М.: ЕЭК, 2014. 371 с.
[2] См. об этом: Мансуров Т.А. Евразийский проект Нурсултана Назарбаева, воплощенный в жизнь: к 20-летию Евразийского проекта, 1994-2014. М.: Реал-Пресс, 2014. 366 с.
[3] Аналитический доклад «Экономические эффекты вступления Таджикистана в Евразийский экономический союз», подготовленный Евразийским банком развития (ЕАБР) в ноябре 2020 года. С. 3.
[4] Рзаев Т.Г., Александрова Е.В. Вхождение Республики Таджикистан в ЕАЭС // Государственная служба и кадры. 2018. № 2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/vhozhdenie-respubliki-tadzhikistan-v-eaes (дата обращения: 05.02.2021).
[5] Ибрагимов Ф. Таджикистан в ЕАЭС: быть или не быть? // Мир перемен. 2019. URL: http://mirperemen.net/2019/06/tadzhikistan-v-eaes-byt-ili-ne-byt/ (дата обращения: 05.02.2021).
[6] Таджикистан и ЕАЭС: выгоды и перспективы // Спутник. URL: https://tj.sputniknews.ru/infographics/20190528/1029016767/eeu-tajikistan-vygody-perspektivy.html (дата обращения: 05.02.2021).
[7] Хидоятзода К. Проблемы вхождения Таджикистана в ЕАЭС в контексте современных конфликтов на евразийском пространстве (дата обращения: 05.02.2021).
[8] Казанцев А.А., Гусев Л.Ю. Перспективы взаимодействия Таджикистана c ЕАЭС // Международная аналитика. 2018. № 2. URL: https://doi.org/10.46272/2587-8476-2018-0-2-57-67 (дата обращения: 05.02.2021).
[9] Подробнее см.: Механизм решения споров в региональных интеграционных группировках на примере Европейского союза, ЕАЭС, АСЕАН, МЕРКОСУР, НАФТА и в ГАТТ/ВТО. Монография. / Г.М. Вельяминов, Н.Н. Вознесенская и др. М.: Международные отношения, 2018. 408 с.
[10] Боклан Д.С. Соотношение права Евразийского экономического союза и соглашений ВТО // Современное международное право: глобализация и интеграция: LIBER AMICORUM в честь профессора П.Н. Бирюкова: сборник научных статей / отв. ред. А. Я. Капустин; Воронежский государственный университет. Воронеж : Издательский дом ВГУ, 2016. С. 44.
[11] См.: Дадабаева З.А. Торгово-экономическое сотрудничество стран ЕАЭС с Республикой Таджикистан // Проблемы постсоветского пространства. 2019. № 6(4).
[12] Чоршанбиев П. Профессор Умаров: Таджикистан получит от вхождения в ЕАЭС больше пользы, чем вреда // Asia-Plus. 2020. 23 января. URL: https://asiaplustj.info/ru/news/tajikistan/economic/20200123/professor-umarov-tadzhikistan-poluchit-ot-vhozhdeniya-v-eaes-bolshe-polzi-chem-vreda (дата обращения: 05.02.2021).
[13] Ахмедов Ф. Таджикистан как потенциальный член ЕАЭС: перспективы и проблемы // Sugdnews. 2018. 9 июня. URL: http://sugdnews.com/2018/06/09/tadzhikistan-kak-potencialnyj-chlen-eajes-perspektivy-i-problemy/ (дата обращения: 05.02.2021).
[14] Ахмедов Ф. Таджикистан как потенциальный член ЕАЭС: перспективы и проблемы // Sugdnews. 2018. 9 июня. URL: http://sugdnews.com/2018/06/09/tadzhikistan-kak-potencialnyj-chlen-eajes-perspektivy-i-problemy/ (дата обращения: 05.02.2021).
[15] URL: https://eabr.org/press/news/eabr-nazval-plyusy-i-minusy-vozmozhnogo-vstupleniya-tadzhikistana-v-eaes/?sphrase_id=104504 (дата обращения: 05.02.2021).
