В отчете Офиса Торгового представителя США о национальной оценке торговых барьеров во внешней торговле освещаются значительные иностранные барьеры на пути американского экспорта, прямых иностранных инвестиций и электронной торговли США. Согласно американскому законодательству необходимо составлять перечень наиболее важных иностранных барьеров за предыдущий календарный год, влияющих на экспорт товаров и услуг из США, включая сельскохозяйственные товары и интеллектуальную собственность США, прямые иностранные инвестиции американских лиц. Перечень, по мнению США, повышает осведомленность об этих торговых ограничениях, облегчает переговоры США, направленные на снижение или устранение этих барьеров, и является инструментом в обеспечении соблюдения торгового законодательства США в ущерб нормам и правилам международного торгового права.
Ключевые слова. США, ВТО, внешнеторговые барьеры, экспорт, импорт.
On the review of the US National Trade Estimate Report on Foreign Trade Barriers
Annotation. The U.S. National Trade Estimate Report on Foreign Trade Barriers highlights significant foreign barriers to U.S. exports, foreign direct investment, and U.S. e-commerce. According to American law, it is necessary to compile a list of the most important foreign barriers for the previous calendar year affecting the export of goods and services from the United States, including agricultural goods and intellectual property of the United States, foreign direct investment of American individuals. The list, according to the US, raises awareness of these trade restrictions, facilitates US negotiations aimed at reducing or eliminating these barriers, and is a tool in ensuring compliance with US trade laws at the expense of international trade law rules and norms.
Tags: USA, WTO, foreign trade barriers, exports, imports.
Отчет Офиса Торгового представителя США о национальной оценке торговых барьеров во внешней торговле 2023 (National Trade Estimate Report on Foreign Trade Barriers, NTE) — это отчет в ежегодной серии, где освещаются значительные иностранные барьеры на пути американского экспорта, прямых иностранных инвестиций и электронной торговли США. Данный документ является дополнением к повестке дня Президента США в области торговой политики на 2023 год и ежегодному отчету Офиса Торгового представителя США (USTR) за 2022 год.
Публикуемый ежегодно с 1985 года, отчет NTE охватывает значительные внешнеторговые барьеры на более чем 64 рынках, на которые в совокупности приходится 99 процентов торговли товарами в США и 66 процентов торговли услугами в США[1].
В соответствии с разделом 181 Закона о торговле от 1974 года, с поправками, внесенными разделом 303 Закона о торговле и тарифах от 1984 года и измененными разделом 1304 Закона о торговле и конкурентоспособности от 1988 года, разделом 311 Закона о торговых соглашениях Уругвайского раунда и разделом 1202 Закона о свободе налогообложения в Интернете, USTR обязан представлять президенту, финансовому комитету Сената и соответствующим комитетам Палаты представителей ежегодный отчет о внешнеторговых барьерах. Согласно закону необходимо составить перечень наиболее важных иностранных барьеров за предыдущий календарный год, влияющих на экспорт товаров и услуг из США, включая сельскохозяйственные товары и интеллектуальную собственность США; прямые иностранные инвестиции американских лиц, особенно если такие инвестиции имеют последствия для торговли товарами или услугами; и электронную торговлю США. Такой перечень повышает осведомленность об этих торговых ограничениях, облегчает переговоры США, направленные на снижение или устранение этих барьеров, и является инструментом в обеспечении соблюдения торгового законодательства США и укреплении системы, основанной на правилах[2].
Отчет NTE основан на информации, собранной USTR, министерствами торговли и сельского хозяйства, другими государственными учреждениями США, а также посольствами США, и дополнен информацией, предоставленной в ответ на уведомление, опубликованное в Федеральном реестре, и консультативными комитетами по торговле.
В данном отчете рассматриваются ключевые экспортные рынки США, охватывающие 60 стран, Европейский Союз, Тайвань, Гонконг, Китай и Лигу арабских государств. Как всегда, отсутствие конкретных стран и барьеров не означает, что они не представляют интереса для США[3].
Отчет NTE охватывает значительные барьеры, независимо от того, соответствуют они или не соответствуют правилам международной торговли. Тарифы, например, являются общепринятым методом защиты в рамках Генерального соглашения по тарифам и торговле 1994 года. Даже очень высокий тариф не нарушает международные правила, если только страна не взяла на себя обязательство не превышать установленную ставку, т.е. тарифную привязку. Тем не менее, это будет существенным барьером для американского экспорта, и поэтому рассматривается в Отчете NTE. Меры, не соответствующие международным торговым соглашениям, помимо того, что служат барьерами в торговле и вызывают озабоченность политиков, могут быть приняты в соответствии с торговым законодательством США, а также в рамках Всемирной торговой организации (ВТО) и соглашений о свободной торговле. С начала 2020 года наблюдались значительные перебои в торговле в результате временных торговых мер, принятых непосредственно в результате пандемии COVID-19.
Торговые барьеры не поддаются фиксированным определениям, но в широком смысле могут быть определены как государственные законы и правила или навязанные правительством меры, политика и практика, которые ограничивают, предотвращают или затрудняют международный обмен товарами и услугами; защищают отечественные товары и услуги от иностранной конкуренции; искусственно стимулируют экспорт определенных отечественных товаров и услуг; не обеспечивают адекватную и эффективную защиту прав интеллектуальной собственности; неоправданно препятствуют прямым иностранным инвестициям США или электронной торговле США; или устанавливают барьеры для трансграничных потоков данных. Недавнее распространение локализации данных и других подобных ограничительных технологических требований вызывает особую озабоченность в США[4].
Отчет NTE классифицирует внешнеторговые барьеры по ряду категорий, а именно:
— импортная политика (например, тарифы и другие импортные сборы, количественные ограничения, лицензирование импорта, предотгрузочная инспекция, таможенные барьеры и недостатки в содействии торговле или в практике оценки, а также другие барьеры доступа на рынок);
— технические барьеры в торговле (например, излишне ограничивающие или дискриминирующие торговлю стандарты, процедуры оценки соответствия, маркировка или технические регламенты, включая излишние или дискриминационные технические регламенты или стандарты для телекоммуникационных продуктов);
— санитарные и фитосанитарные меры (например, меры, касающиеся безопасности пищевых продуктов, жизни или здоровья животных и растений, которые являются излишне ограничивающими торговлю, дискриминационными или не основанными на научных данных);
— государственные закупки (например, закрытые торги и процессы торгов, которые не являются прозрачными);
— защита интеллектуальной собственности (например, неадекватные режимы патентов, авторского права и товарных знаков;
— кража коммерческой тайны; и неадекватное обеспечение соблюдения прав интеллектуальной собственности);
— услуги (например, запреты или ограничения на иностранное участие на рынке, дискриминационные лицензионные требования или стандарты, требования к местному присутствию и необоснованные ограничения на то, какие услуги могут быть предложены);
— цифровая торговля и электронная коммерция (например, барьеры для трансграничных потоков данных, включая требования локализации данных, дискриминационная практика, влияющая на торговлю цифровыми товарами, ограничения на поставку услуг с использованием Интернета и другие ограничительные технологические требования);
— инвестиции (например, ограничения на иностранное участие в акционерном капитале и на доступ к финансируемым иностранным правительством программам исследований и разработок, требования к местному содержанию, требования к передаче технологий и требования к экспортным показателям, а также ограничения на репатриацию доходов, капитала, сборов и роялти);
— субсидии, особенно экспортные субсидии (например, субсидии, зависящие от показателей экспорта, и субсидии на экспорт сельскохозяйственной продукции, которые вытесняют американский экспорт на рынках третьих стран) и субсидии на местное содержание (например, субсидии, зависящие от приобретения или использования отечественных, а не импортных товаров);
— конкуренция (например, допускаемое правительством антиконкурентное поведение государственных или частных компаний, которое ограничивает продажу или покупку американских товаров или услуг на рынках третьих стран, или злоупотребление законами о конкуренции для подавления торговли; а также проблемы справедливости и соблюдения процессуальных норм компаниями, участвующими в расследованиях и судебных разбирательствах по вопросам конкуренции в стране);
— государственные предприятия (например, действия ГП и правительств в отношении ГП, участвующих в производстве или выпуске несельскохозяйственных товаров или в предоставлении услуг, которые представляют собой значительные барьеры или искажения американского экспорта товаров и услуг, американских инвестиций или американской электронной торговли, что может негативно повлиять на американские фирмы и работников. Эти действия включают субсидии и некоммерческие преимущества, предоставляемые государственным предприятиям и от них; а также практику в отношении государственных предприятий, дискриминирующую американские товары или услуги, или действия государственных предприятий, которые не соответствуют коммерческим соображениям при покупке и продаже товаров и услуг);
— труд (например, обеспокоенность неспособностью правительства защитить международно-признанные права трудящихся или устранить дискриминацию в области занятости или рода занятий, в случаях, когда эти неспособности влияют на торговые потоки или инвестиционные решения таким образом, что представляют собой значительные барьеры или искажают экспорт товаров и услуг США, инвестиции США или электронную торговлю США, что может негативно повлиять на американские фирмы и работников);
— окружающая среда (например, озабоченность уровнем защиты окружающей среды, неустойчивым управлением природными ресурсами и вредными экологическими практиками, которые представляют собой значительные барьеры или искажают экспорт товаров и услуг, инвестиции США или электронную торговлю США, что может негативно повлиять на американские фирмы и работников); и,
— другие барьеры (например, барьеры или искажения, которые не входят ни в одну из вышеперечисленных категорий, или которые охватывают более одной категории, например взяточничество и коррупцию, или которые влияют на один сектор)[5].
В соответствии с разделом 1377 Закона о торговле и конкурентоспособности от 1988 года, USTR ежегодно анализирует действие и эффективность американских торговых соглашений в области телекоммуникаций, чтобы определить, не нарушает ли какое-либо иностранное правительство, являющееся стороной одного из этих соглашений, обязательства этого правительства или иным образом отказывает, в контексте соответствующего соглашения, во «взаимовыгодных рыночных возможностях» американским поставщикам телекоммуникационных продуктов или услуг. Отчет NTE подчеркивает как существующие, так и возникающие барьеры для экспорта телекоммуникационных услуг и товаров из США по результатам ежегодного обзора, предусмотренного разделом 1377.
Торговые барьеры или другая практика, искажающая торговлю, влияют на экспорт США на иностранный рынок, фактически налагая на такой экспорт затраты, которые не налагаются на товары, произведенные на импортирующем рынке. Оценка влияния внешнеторговых мер на американский экспорт товаров требует знания дополнительных затрат, которые налагает данная мера, а также знания рыночных условий в Соединенных Штатах, на иностранном рынке, на котором применяется данная мера, и на рынках третьих стран. На практике такая информация часто недоступна.
Теоретически, при наличии достаточных данных, приблизительное влияние тарифов на американский экспорт может быть получено путем получения оценок ценовой эластичности спроса и предложения на рынке импорта и в США. Как правило, доля США в импорте принимается постоянной. При отсутствии рассчитанных ценовых эластичностей используются разумные постулированные значения. Полученная оценка потерянного американского экспорта будет приблизительной, и не обязательно будет отражать изменения в структуре торговли с рынками третьих стран. Аналогичные процедуры могут быть использованы для оценки влияния субсидий, которые вытесняют американский экспорт на рынках третьих стран.
Оценка влияния нетарифных мер на американский экспорт гораздо сложнее, поскольку не существует доступной оценки дополнительных затрат, которые влекут за собой эти ограничения. Количественные ограничения или импортные лицензии ограничивают (или препятствуют) импорту и, таким образом, вероятно, повышают внутренние цены, подобно тому, как это делает тариф. Однако без подробной информации о ценовых различиях между рынками и о соответствующих условиях спроса и предложения будет трудно вывести расчетное воздействие этих мер на экспорт США. Аналогичным образом, будет трудно количественно оценить влияние на американский экспорт (или торговлю) других иностранных практик, таких как политика государственных закупок, непрозрачные стандарты или недостаточная защита прав интеллектуальной собственности.
Те же ограничения применимы к оценке влияния иностранных барьеров на экспорт услуг США. Кроме того, торговые данные по экспорту услуг крайне ограничены в деталях. По этим причинам оценки влияния иностранных барьеров на торговлю услугами также будет сложно рассчитать. Что касается инвестиционных барьеров, то не существует общепринятых методов оценки влияния таких барьеров на инвестиционные потоки США. Та же осторожность относится и к влиянию ограничений на электронную торговлю.
Насколько это возможно, в отчете NTE предпринята попытка представить оценки влияния конкретных внешнеторговых барьеров и других практик, искажающих торговлю, на экспорт США, прямые иностранные инвестиции США или электронную торговлю США. В некоторых случаях оценки заинтересованных сторон, оценивающие влияние барьеров, могут содержаться в отчете NTE. Методы расчета этих оценок иногда являются неопределенными. Поэтому их включение в Отчет NTE не должно рассматриваться как одобрение правительством США оценок, которые они отражают. В тех случаях, когда на момент публикации Отчета NTE проводились межправительственные консультации по конкретным видам зарубежной практики, оценки были исключены, чтобы не нанести ущерба этим консультациям.
В марте 2014 года Соединенные Штаты ввели санкции против важнейших секторов российской экономики. В ответ Россия приняла целый ряд ответных (защитных) мер. Первые меры запретили импорт различных сельскохозяйственных продуктов и морепродуктов из США и других стран. Санкции в рамках ВТО осуждаются и вводимые Россией ограничения в отношении США и других стран в ответ на санкции являются симметричным и правомерным ответом в рамках норм и правил, регулирующих международную торговлю. США и ЕС систематически направляют запросы на проведение консультаций и жалобы по ответным мерам со стороны России указывая, что встречные меры, которые Российская Федерация вводит в ответ на санкции, являются неправомерными. В отношении споров необходимо отметить, что нормы и правила ВТО находятся на стороне России, однако, США и ЕС ведут систематичную работу по подрыву доверия к эффективности международной организации[6].
В феврале 2022 года США ввели беспрецедентные санкции против России, прекратили почти все двустороннее взаимодействие по вопросам торговли и инвестиций с Россией и продолжают предпринимать шаги по изоляции России от мировой экономики. Эти меры включают, в частности, отмену статуса наибольшего благоприятствования для российских товаров, повышение тарифов на определенный импорт из России, запреты и ограничения на импорт и экспорт, финансовые и инвестиционные ограничения в определенных отраслях, а также блокирующие меры в отношении определенных юридических и физических лиц. В ответ Россия расширила ответные меры, введя или предложив меры воздействия, в частности, на финансовые операции, охрану и защиту интеллектуальной собственности, экспорт и реэкспорт определенных товаров и прямые иностранные инвестиции, которые могут доходить до национализации активов, принадлежащих иностранцам. Россия также ускорила и расширила свои усилия по замещению импорта отечественными товарами и услугами. В результате роста геополитической напряженности и рисков ведения бизнеса в России сотни американских компаний отказались от присутствия в России или значительно сократили его. Отражением этой напряженности, в дополнение к конкретным торговым барьерам, стало снижение двусторонней торговли между Россией и США с 36,0 млрд долларов в 2021 году до 16,2 млрд долларов в 2022 году, то есть на 55%.
Соединенные Штаты продолжают взаимодействовать с национальной промышленностью для анализа и оценки влияния санкций и контрсанкций на торговлю в более широком контексте национальных интересов США. Однако в связи с практически полным прекращением взаимодействия с Россией, возможности Офиса торгового представителя США (USTR) по выявлению и устранению барьеров доступа на рынок в России, как отмечается в отчете США, сильно ограничены.
22 августа 2012 г. Россия стала 156-м членом Всемирной торговой организации (ВТО), а 14 декабря 2012 года, после прекращения применения к России поправки Джексона-Вэника, США и Россия дали согласие на применение Соглашения ВТО между двумя странами. Вступление России в ВТО ознаменовало собой движение России к принятию ключевых принципов ВТО, включая прозрачность.
Россия является членом Евразийского экономического союза (ЕАЭС), таможенного союза, в который также входят Армения, Беларусь, Казахстан и Кыргызстан. Молдова, Узбекистан и Куба имеют статус наблюдателей в ЕАЭС. Евразийская экономическая комиссия (ЕЭК) является наднациональным органом, отвечающим за реализацию внешнеторговой политики государств-членов и координацию экономической интеграции между ними. В то время как гармонизация тарифов и стандартизация нормативных разрешений между странами-членами облегчили процесс ведения бизнеса в рамках таможенного союза для некоторых американских компаний, некоторые нормативные режимы, такие как режимы, применяемые к медицинскому оборудованию и фармацевтике, не были стандартизированы и по-прежнему требуют одобрения со стороны отдельных стран-членов. Вследствие членства в ЕАЭС уровни импортных тарифов, правила торговли транзитом, нетарифные меры импорта (например, тарифные квоты, лицензирование импорта и процедуры торговой защиты) и таможенная политика (например, таможенная оценка, таможенные сборы и определение страны происхождения) России основаны на правовых документах ЕАЭС. По состоянию на март 2022 года государства-члены ЕАЭС гармонизируют около 90 процентов своих тарифов, регулирующих торговлю с третьими странами.
Средняя ставка тарифа, применяемого в рамках РНБ, для всех товаров в России составила 6,6 процента в 2021 году. В 2021 году средняя ставка тарифа, применяемого в рамках РНБ, составляла 9,7% для сельскохозяйственной продукции и 6,1% для несельскохозяйственной продукции.
Россия связала 100 процентов своих тарифных линий в ВТО, при этом средняя связанная тарифная ставка ВТО составляет 7,6 процента. Средняя связанная тарифная ставка ВТО для сельскохозяйственных товаров (10,8 процента) немного выше, чем средняя применяемая ставка 9,7 процента в 2021 году. Средняя связанная ставка ВТО для несельскохозяйственных товаров составляла 7,1 процента, что также немного выше, чем средняя применяемая ставка в 6,1 процента. Максимальная связанная тарифная ставка ВТО в России составила 121 процент в 2021 году. Хотя Россия осуществила все сокращения тарифов, предусмотренные ее обязательствами перед ВТО, некоторые проблемы остаются[7].
В 2018 году Правительство России приняло Постановление № 788 «Об утверждении ставок ввозных таможенных пошлин в отношении отдельных товаров, страной происхождения которых являются Соединенные Штаты Америки», вводящее тарифы в размере от 25 до 40 процентов на различные промышленные товары (в основном некоторые виды строительной техники), импортируемые из США. Россия предприняла эти действия в ответ на решение президента США скорректировать американский импорт стальных и алюминиевых изделий в соответствии с разделом 232 Закона о расширении торговли от 1962 года с поправками (19 U.S.C. § 1862). Эти ответные пошлины применяются только Россией, а не другими странами-членами ЕАЭС.
С 2014 года в России действует запрет на импорт некоторых видов продовольствия и сельскохозяйственной продукции из Австралии, Канады, стран-членов Европейского союза, Норвегии и США. В список запрещенных продуктов входили некоторые виды говядины, свинины, мяса птицы, рыбы и морепродуктов, фрукты и орехи, овощи, некоторые виды колбас и большинство готовых блюд. С тех пор Россия внесла изменения в список продуктов, на которые распространяется запрет, и расширила список стран, на которые распространяется запрет, добавив Албанию, Исландию, Лихтенштейн, Черногорию, Украину и Великобританию. В октябре 2022 года Россия продлила запрет до 31 декабря 2023 г. Указом Президента РФ от 11 октября 2022 г. № 725 «О продлении действия отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации».
По оценкам американских экспертов, еще до февраля 2022 года российское правительство установило барьеры для импорта продуктов с криптографическими функциями (шифровальных продуктов). В частности, несмотря на обязательства ВТО разрешить импорт потребительской электроники «массового рынка» без импортной лицензии или других таможенных формальностей (помимо импортных пошлин), Россия (по мнению США) продолжает требовать, как минимум, однократного уведомления или, для продуктов с «сильным шифрованием», разрешения от регуляторов в дополнение к импортной лицензии, что значительно увеличивает стоимость импорта и часто полностью исключает импорт. Кроме того, в соответствии с постановлением Правительства РФ от 16 апреля 2012 г. № 313 «Об утверждении Положения о лицензировании деятельности по разработке, производству, распространению шифровальных (криптографических) средств, информационных систем и телекоммуникационных систем, защищенных с использованием шифровальных (криптографических) средств, выполнению работ, оказанию услуг в области шифрования информации, техническому обслуживанию шифровальных (криптографических) средств, информационных систем и телекоммуникационных систем, защищенных с использованием шифровальных (криптографических) средств (за исключением случая, если техническое обслуживание шифровальных (криптографических) средств, информационных систем и телекоммуникационных систем, защищенных с использованием шифровальных (криптографических) средств, осуществляется для обеспечения собственных нужд юридического лица или индивидуального предпринимателя)», Россия требует лицензию на деятельность для распространения продуктов с шифрованием, включая многие распространенные виды бытовой электроники, что ограничивает доступ американских экспортеров на российский рынок.
Политика импортозамещения в России представляет собой защитную меру, представляющую для экстравертно-либеральной торговой доктрины США значительный барьер для широкого спектра американского экспорта. Эта политика имеет долгую историю в России, но в последние несколько лет она стала еще более заметной, в связи с повышенной необходимостью развития национальной экономики и промышленности в контексте иностранных санкций. Сектора, в которых эта политика была разработана и внедрена за последние несколько лет, включают сельское хозяйство, транспортные средства, телекоммуникации, потребительские товары, текстиль, оптическое волокно, оборону, банковское дело, нефть и газ, солнечную и ветровую энергию, программное обеспечение и медицинское оборудование. Первоначально российское правительство реализовывало эти преференции в основном через государственные закупки, но с 2015 года все чаще распространяет установленные преференции на закупки государственных предприятий (ГП). Например, в российском законодательстве, регулирующем закупки ГП, отдается явное предпочтение продукции российского производства; Правительству РФ предоставлено право устанавливать планы и правила проведения тендеров на закупку конкретных российских товаров, работ и услуг; создана правительственная комиссия по импортозамещению, которая отвечает за определение того, какие виды машин и оборудования должны закупаться на месте для крупных инвестиционных проектов ГП, госкорпораций или некоторых частных предприятий; требуется согласование закупок ГП фармацевтической, высокотехнологичной и инновационной продукции с правительством; рекомендуется, чтобы ГП следовали более жестким правилам закупок, регулирующим федеральные и муниципальные закупки. Однако требования России по импортозамещению не ограничиваются государственными предприятиями. С декабря 2019 года Россия требует предустановки российского программного обеспечения (например, поисковых систем, браузера Яндекс, картографического и навигационного программного обеспечения, антивирусного программного обеспечения, программного обеспечения, обеспечивающего доступ к инфраструктуре электронного правительства, программного обеспечения для обмена мгновенными сообщениями и социальных сетей, а также национального платежного программного обеспечения) на некоторые потребительские электронные товары (например, смартфоны, компьютеры, планшеты и смарт-телевизоры), продаваемые в России. В телекоммуникационном секторе Министерство экономического развития России и Министерство промышленности и торговли России установили требования к местному содержанию для определенных приложений или проектов. Уровень локализации зависит, в частности, от структуры собственности компании, владения юридическими правами на технологии и программное обеспечение, объема производства в России, а также масштабов научно-исследовательской деятельности и технологических операций, проводимых в России. Россия распространила свою политику локализации не только на товары российского производства, но и на услуги российского происхождения.
В 2022 году Россия начала вводить различные экспортные ограничения на широкий спектр товаров в качестве ответной защитной меры на западные санкции. Например, в марте 2022 года Россия ввела временный запрет на экспорт более 200 промышленных товаров, включая технологическое, коммуникационное и медицинское оборудование, транспортные средства, сельскохозяйственную технику и электрооборудование. Позже этот список был сужен до 100 товаров. Кроме того, Россия ввела временные ограничения на экспорт (например, запреты на экспорт, экспортные квоты или экспортные пошлины) на семена подсолнечника, сою, зерновые культуры, белый сахар, тростниковый сахар-сырец, рис и рисовую крупу, рапс, просо, гречиху, крупу и зерновые гранулы, сырую муку, ячмень, рожь, кукурузу, лук, чеснок, репу, подсолнечное масло, рыбную продукцию, серы, используемой для производства серосодержащих удобрений, серосодержащих удобрений, азотосодержащих удобрений, а также на несельскохозяйственную продукцию, такую как некоторые виды бревен, отходы и лом черных металлов, лом и отходы нержавеющей стали, отходы и лом других легированных сталей, а также отходы и лом вольфрама.
Исторически Россия сохраняет высокие экспортные пошлины на сырую нефть, чтобы стимулировать внутреннюю переработку. С 2019 года Россия постепенно снижает экспортные пошлины на нефть и нефтепродукты и планирует полностью отменить их в 2024 году. В то же время Россия повышает налог на добычу нефти. Кроме того, Россия планирует продолжить налоговый маневр, предусматривающий постепенное снижение экспортной пошлины на нефть и повышение налога на добычу полезных ископаемых[8].
Таковы лишь некоторые основные положения отчета Офиса Торгового представителя США о национальной оценке торговых барьеров во внешней торговле 2023, касающиеся торговых отношений с Российской Федерацией и оценки (зачастую тенденциозные, предвзятые и, как следствие) не вполне объективные) торговой политики России как члена ВТО и ЕАЭС. Представляется, что одним из первых шагов на пути к возвращению российско-американских торгово-экономических отношений во взаимовыгодный формат, основанный на нормах и правилах ВТО, должен быть отказ американской стороны от практики бездоказательных и необоснованных обвинений в адрес России в сфере реализации ею своего суверенного и основанного на нормах международного права торгово-политического курса. Однако в текущих реалиях кризиса отношения Запада к общему международному праву, вызванного действиями США и европейскими странами, такой сценарий маловероятен. Отчет Офиса торгового представителя лишь демонстрирует, что США остаются привержены тенденции продвижения верховенства национального законодательства США над нормами международного права во всех сферах, что практически исключает возможность полноценного равноправного диалога между государствами в правовой плоскости.
Список источников и литературы:
- Указ Президента РФ от 11 октября 2022 г. № 725 «О продлении действия отдельных специальных экономических мер в целях обеспечения безопасности Российской Федерации» / [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_428588/ (дата обращения: 20 мая 2023 г.).
- Постановление Правительства РФ от 16 апреля 2012 г. № 313 «Об утверждении Положения о лицензировании деятельности по разработке, производству, распространению шифровальных (криптографических) средств, информационных систем и телекоммуникационных систем, защищенных с использованием шифровальных (криптографических) средств, выполнению работ, оказанию услуг в области шифрования информации, техническому обслуживанию шифровальных (криптографических) средств, информационных систем и телекоммуникационных систем, защищенных с использованием шифровальных (криптографических) средств (за исключением случая, если техническое обслуживание шифровальных (криптографических) средств, информационных систем и телекоммуникационных систем, защищенных с использованием шифровальных (криптографических) средств, осуществляется для обеспечения собственных нужд юридического лица или индивидуального предпринимателя)» / [Электронный ресурс] Режим доступа: https://base.garant.ru/70164728/ (дата обращения: 20 мая 2023 г.).
- Постановление Правительства РФ от 6 июля 2018 № 788 (ред. от 26.04.2022) «Об утверждении ставок ввозных таможенных пошлин в отношении отдельных товаров, страной происхождения которых являются Соединенные Штаты Америки» / [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_301905/ (дата обращения: 20 мая 2023 г.).
- Видеообращение Министра иностранных дел Российской Федерации С.В. Лаврова к участникам секции XI Петербургского международного юридического форума «Основы международного правопорядка vs «порядок, основанный на правилах»: будущее международного права», Москва, 12 мая 2023 года / [Электронный ресурс] Режим доступа: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/1869816/ (дата обращения: 20 мая 2023 г.).
- Куликов А.М. Защита национальных интересов России в сфере регулирования государственных закупок в рамках органа по разрешению споров ВТО. Вестник учёных-международников. 2022. № 2. С. 355-366.
- Отчет Офиса Торгового представителя США о национальной оценке торговых барьеров во внешней торговле 2023/ [Электронный ресурс] Режим доступа: https://ustr.gov/sites/default/files/2023-03/2023%20NTE%20Report.pdf (дата обращения: 20 мая 2023 г.).
Информация об авторах:
Комендантов Сергей Васильевич, к.ю.н., доцент, заместитель заведующего кафедрой международного права Дипломатической академии МИД России, член Российской ассоциации международного права, государственный советник Российской Федерации III класса;
Куликов Артемий Михайлович, аспирант кафедры международного права Дипломатической академии МИД России.
Information about the authors:
Komendantov Sergei Vasilyevich, Ph.D. in Law, Associate Professor, Deputy Head of the Department of International Law of the Diplomatic Academy of the Ministry of Foreign Affairs of Russia, member of the Russian Association of International Law, State Counselor of the Russian Federation III class;
Kulikov Artemy Mikhailovich, post-graduate student of the Department of International Law of the Diplomatic Academy of the Russian Ministry of Foreign Affairs.
[1] https://ustr.gov/about-us/policy-offices/press-office/press-releases/2023/march/ustr-releases-2023-national-trade-estimate-report-foreign-trade-barriers (дата обращения: 20 мая 2023 г.).
[2] Как отмечал Министр иностранных дел России С.В. Лавров, — «западное меньшинство решило подменить сформированную по итогам Второй мировой войны ооноцентричную международно-правовую архитектуру неким «порядком, основанным на правилах». Эти «правила», которые просто не могут иметь юридически обязывающего характера, Вашингтон и его союзники придумывают в своем узком кругу и трактуют каждый раз сами. Затем навязывают мировому сообществу в качестве обязательных к исполнению….Очевидно, что продвигаемый западниками «порядок, основанный на правилах», носит ярко выраженную неоколониальную направленность. Он предполагает деление мира на избранных, обладающих некоей «исключительностью», и всех остальных…Неотъемлемой составной частью «порядка, основанного на правилах», является широкое применение государствами Запада нелегитимных односторонних рестрикций. Это – грубое нарушение духа и буквы Устава ООН. Санкции – исключительная прерогатива Совета Безопасности…» / Видеообращение Министра иностранных дел Российской Федерации С.В. Лаврова к участникам секции XI Петербургского международного юридического форума «Основы международного правопорядка vs «порядок, основанный на правилах»: будущее международного права», Москва, 12 мая 2023 г. Режим доступа: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/1869816/ (дата обращения: 20 мая 2023 г.).
[3] https://ustr.gov/sites/default/files/2023-03/2023%20NTE%20Report.pdf (дата обращения: 20 мая 2023 г.)
[4] https://ustr.gov/sites/default/files/2023-03/2023%20NTE%20Report.pdf (дата обращения: 20 мая 2023 г.)
[5] https://ustr.gov/sites/default/files/2023-03/2023%20NTE%20Report.pdf (дата обращения: 20 мая 2023 г.)
[6] Куликов А.М. Защита национальных интересов России в сфере регулирования государственных закупок в рамках органа по разрешению споров ВТО. Вестник учёных-международников. 2022. № 2. С. 355-366.
[7] https://ustr.gov/sites/default/files/2023-03/2023%20NTE%20Report.pdf (дата обращения: 20 мая 2023 г.)
[8] https://ustr.gov/sites/default/files/2023-03/2023%20NTE%20Report.pdf (дата обращения: 20 мая 2023 г.)
