Особенности применения режима наибольшего благоприятствования в контексте торговых войн на примере торгового спора между США и Китаем: «United States — Tariff Measures On Certain Goods From China»

Актуальность рассмотрения особенностей применения режима наибольшего благоприятствования на примере одного из последних дел по данному вопросу в Органе по разрешению споров Всемирной торговой организации обусловлена наблюдаемой на данный момент тенденцией к переосмыслению и потенциально к реформированию концепции содержания данного режима в рамках статьи I:1 Генерального соглашения о тарифах и торговли 1994 г. Дело United States — Tariff Measures on Certain Goods From China наглядно демонстрирует, как концептуально различные подходы государств-членов Всемирной торговой организации к толкованию режима наибольшего благоприятствования выражаются при правовом обосновании принимаемых для обеспечения национальной экономической безопасности мер и соотносятся с подходами Органа по разрешению споров Всемирной торговой организации.[1]

Ключевые слова: международное экономическое право, международное торговое право, право ВТО, экономическая безопасность, режим наибольшего благоприятствования, ГАТТ, ВТО, ОРС ВТО.

APPLICATION OF THE MOST-FAVORED-NATION CLAUSE WITHIN THE CONTEXT OF TRADE WARS ON THE BASIS OF THE TRADE DISPUTE BWTEEN THE USA AND CHINA IN THE CASE UNITED STATES — TARIFF MEASURES ON CERTAIN GOODS FROM CHINA

Assessment of peculiarities of application of the most-favored-nation clause on the basis of one of the latest cases of the World Trade Organization Dispute Settlement Body on this issue is relevant due to the current tendency of reassessment and, potentially, reformation of the concept of the discussed regime under Article I:1 of general Agreement on Tariffs and Trade 1994. The United States — Tariff Measures on Certain Goods from China case demonstrates how conceptually different approaches of the State Parties of the World Trade Organization towards interpretation of the most-favored-nation clause are invoked in legal arguments justifying measures adopted to ensure national economic security and how such approaches correspond position of the World Trade Organization Dispute Settlement Body.

Keywords: International Economic Law, International Trade Law, WTO Law, economic security, most- favored- nation clause, GATT, WTO, DSB WTO

УДК 341.645.5;

Рассматриваемому спору United States — Tariff Measures on Certain Goods From China между США и Китаем предшествовала история торгового взаимодействия между ними как до, так и после создания многосторонней системы Всемирной торговой организации (далее – ВТО), обусловленная различиями между США и Китаем как в отношении понимания содержания принципа недискриминации, режима наибольшего благоприятствования, так и применительно к определению стратегии экономических мер, направленных на обеспечение соответствующих торговых, экономических и политических целей.

Обращаясь в ОРС ВТО 4 апреля 2018 г. [20] с требованием о проведении консультаций,[2] Китай, помимо нарушения ст. II:1 (a) и (b) Генерального соглашения о тарифах и торговле 1994 г. (далее – ГАТТ 1994 г.), регулирующих режим ввозимых товаров в соответствии с применимым Перечнем, прилагаемым к ГАТТ 1994 г.,  ст. 23 Договоренности о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров (далее – ДСУ) [3], указал на нарушение США ст. I:1 ГАТТ 1994 г., закрепляющей режим наибольшего благоприятствования (далее – РНБ), поскольку дополнительные тарифы применяются исключительно к китайской продукции, следовательно, только Китай лишен «привилегии, преимущества, благоприятствования, иммунитета» в отношении любого рода таможенных пошлин от США, распространяемых на импорт с другими государствами-членами.

В свою очередь, позиция США относительно переговоров в ВТО (по делу DS543: United States — Tariff Measures on Certain Goods from China [22] (далее – DS543) была направлена на указание того, что КНР также симметрично вводит дополнительные пошлины к ним, при этом выделяя нарушения Китая, исследованные и изложенные в отчете расследования. Но вышеупомянутые переговоры не дали положительного результата, после чего 7 декабря 2018 г. КНР направила требование о формировании третейской группы Органа по разрешению споров Всемирной торговой организации (далее – ОРС ВТО), в которой указала на 16 актов,[3] на основании которых применяются дискриминирующие меры, нарушающие нормы ВТО [21].

Еще одним проблемным вопросом может стать особенность имплементации решений ОРС ВТО со стороны США, а именно американскими судами создана огромная практика толкования и применения положений национальных актов на соответствие нормам ВТО, по данной причине Конгрессом даже был принят Акт о соглашении Уругвайского раунда (далее – Акт), ст. 102 которого прямо установлен приоритет норм национальных актов, принятых до или после заключения соглашений ВТО, перед нормами ВТО [25, ст. 102]. Кроме того, ст. 123 Акта [25, ст. 123] Конгресс закрепил, что если практика или нормативный акт США не соответствует положениям ВТО, то в таком случае Конгрессу следует провести сложную процедуру, посредством которой будет решаться вопрос о способе исполнения решений ОРС ВТО, или же данный вопрос не будет рассматриваться вовсе, поскольку решения ОРС ВТО носят для США рекомендательный характер, что вытекает из ст. 1032 Заявления об административных мерах [10]. Следовательно, исключена и возможность принятия судами США решения об изменении либо отмене национального акта, не соответствующего праву ВТО, а также о возмещении ущерба, причиненного вследствие невыполнения или ненадлежащего исполнения США решения ОРС ВТО [1, с. 72 – 73]. В связи с вышесказанным потенциальная перспектива решения ОРС ВТО по делу DS543 – невозможность исполнения решения, поскольку законодательство США исключает возможность несоответствия национального законодательства положениям ВТО.

Более того, предположительно, в качестве проблемы в будущем может стать вопрос о том, соответствуют ли такие нормы, как раздел 301 Закона о торговле 1974 г., раздел 232 Закона о расширении торговли 1962 г. и ст. 47      Закона КНР о внешней торговле, на основании которой Китай вправе требовать от государства, нарушившего положения договора по вопросам внешней торговли, возмещение ущерба и приостановить или прекратить исполнение соответствующих обязанностей, нормам и общепризнанным принципам ВТО, поскольку ситуация, сложившаяся на этапе до рассмотрения спора в ОРС ВТО между КНР и США, показывает, что сообразно своему национальному законодательству государства вправе устанавливать подобные дискриминационные меры, которые будут нарушать правила ГАТТ 1994 г., в особенности ст. I:1, не дожидаясь решения ОРС ВТО. Но при этом применение национальных актов в обход положений ст. I:1, скорее всего, приведет к тому, что указанная норма потеряет всякий смысл в рамках международной торговой системы. Не исключено, что раз такой вопрос ранее не рассматривался в ВТО, то такой судебной практикой государства пытаются внести коррективы в право ВТО.

Ст. I:1 ГАТТ 1994 г., а также обширная практика ОРС ВТО, устанавливают четырехуровневый тест определения нарушения РНБ [8, §5.86; 17, §§7.81, 7.85; 27, с. 5, §5]. Необходимо ответить, во-первых, попадают ли наложенные меры под сферу применения ст. I:1; во-вторых, что товары, на которые были наложены дискриминационные меры, являются «аналогичными»[2, п. 1 ст. I:1] по смыслу ст.I:1; в-третьих, предоставляют ли такие меры «преимущество, благоприятствование, привилегию или иммунитет»[2, п. 1 ст. I:1] товару; и, в-четвертых, было ли данное преимущество предоставлено «немедленно и безусловно» [2, п. 1 ст. I:1] всем аналогичным товарам?

С доктринальной и практической точки зрения среди особенностей РНБ                выделяют его применение только в отношении аналогичных товаров в зависимости от контекста и обстоятельств дела [12, с. 21]. Для определения аналогичности рассматривают факторы: происхождение товара, его характеристики, целевое использование и тарифные режимы других государств-участников [14, §4.11]. В качестве преимуществ или иных привилегий признают более благоприятные возможности для импорта [9, §7.239; 17, §7.84], а равенство в предоставлении РНБ означает безоговорочное распространение преимуществ на всех членов ВТО [6, §85; 16, §6.54; 26, §6.11].

При рассмотрении системы аргументов и доказательств сторон особый интерес представляют юридические факты, доказываемые сторонами спора DS543.

Так, китайская сторона считает, что США своими действиями нарушили  ст. II:1 (а) и (b) и ст.I:1 ГАТТ 1994 г., то есть РНБ, о чем свидетельствуют следующие обстоятельства дела. Во-первых, важным условием введения дополнительных импортных пошлин является их регистрация в приложении к ГАТТ 1994 г. страной, которая их вводит, в данном случае США, что ими сделано не было. Кроме того, такого рода повышение таможенных пошлин распространялось только на товары китайского происхождения, а на аналогичные товары других стран такого повышения не наблюдалось. Таким образом, введенные США в приложении Exhibit CHN-17,2 дополнительные импортные пошлины явно превышают пошлины, которые Соединенные Штаты обязались соблюдать в своем графике, что приводит к «менее благоприятному» режиму, чем предусмотрено, и, соответственно, они нарушают ст. II:1(а) и (b) ГАТТ 1994 г.

Во-вторых, вместо того, чтобы попытаться прямо опровергнуть аргументы Китая, Соединенные Штаты выдвинули post hoc аргумент о том, что их нарушения ст. II:1(а) и (b) и ст. I:1 ГАТТ 1994 г. оправдываются ст. XX (а), поскольку они «необходимы для защиты общественной морали». Однако, Китай в своей аргументации доказывает, что введенные тарифные меры преследуют исключительно экономические цели и не имеют отношения к общественной морали и, соответственно, нарушают РНБ.

Следующие два аргумента Китая по делу носят процессуальный характер. Во-первых, США объявили в одностороннем порядке об урегулировании с Китаем возникшего вопроса о поднятии тарифных мер. Однако Китай неоднократно утверждал, что никакого взаимного согласия по данному спору не было достигнуто в рамках ст. 12.7 ДСУ [17]. Считаем логически обоснованным довод китайской стороны о том, что даже если бы подобное согласие было достигнуто между Китаем и США, то одним из подтверждений того, что «взаимоприемлемое решение» было достигнуто сторонами является уведомление об этом ОРС ВТО, что, в свою очередь, не было сделано в противоречие ст. 3.6 ДСУ. Таким образом, США не смогли доказать, что между ними и Китаем было достигнуто такого рода решение.

К вышеуказанной позиции Китая присоединились Австралия, ЕС и Сингапур как третьи стороны в данном деле. Они утверждают, что для целей последнего предложения ст. 12.7 ДСУ, предусматривающего, что в случае достижения урегулирования между сторонами спора доклад третейской группы ограничивается кратким описанием дела и указанием, что решение достигнуто, как минимум, использование фразы «между сторонами» требует наличия доказательств общего мнения как истца, так и ответчика о том, что спор был урегулирован.

В дополнение к вышесказанному Бразилия, также как третья сторона в деле, отмечает, что в отсутствие уведомления о достигнутом взаимном решении применяется первое, а не последнее предложение ст. 12.7 ДСУ, то есть группа должна подготовить письменный доклад, в котором будут изложены «фактические выводы, применимость соответствующих положений и основное обоснование любых выводов и рекомендаций, которые она вынесет» [17].

Во-вторых, Соединенные Штаты утверждают, что 25-процентная тарифная мера для товаров из списка 2 не входит в круг ведения группы ОРС ВТО, поскольку эта мера была введена и вступила в силу после даты ее создания. По мнению Китая, данное утверждение беспочвенно. В защиту своей позиции Китай ссылается на то, что сфера компетенции группы ОРС ВТО определяется ее кругом ведения на основе запроса группы истцом.

Теперь рассмотрим аргументы США. Так, по мнению американской стороны, политика Китая в области передачи технологий является несправедливой и имеет негативные последствия. США считает неоправданным введение ответных мер Китаем, в связи с чем у Китая, по мнению США, не имеется серьезных намерений или ожиданий от решения рассматриваемого вопроса в рамках процесса урегулирования споров в ОРС ВТО. Однако, необходимо отметить, что страна, в отношении которой был нарушен РНБ, имеет право на введение ответных мер, что было сделано Китаем.

Европейский Союз и Япония разделяют как озабоченность, выраженную Соединенными Штатами, так и проблему, связанную с политикой Китая в области передачи технологий.

Кроме того, США утверждали, что у группы ОРС ВТО нет никаких юридических оснований для вынесения каких-либо выводов или рекомендаций, запрошенных Китаем, поскольку стороны уже достигли «урегулирования этого вопроса» в соответствии со ст. 12.7 ДСУ. Даже если бы группа рассмотрела юридические претензии Китая, она сочла бы рассматриваемые тарифные меры США юридически обоснованными, поскольку они «необходимы для защиты общественной морали» по смыслу ст. XX (а) ГАТТ 1994 г., однако, как было указано выше, США не смогли доказать факт того, что их меры были введены с целью защиты общественной морали [17].

Проанализировав аргументы третьих государств по делу DS543, можно сделать вывод о том, что изложенные позиции данных стран носят, скорее, политическую направленность, что часто встречается и критикуется рядом доктринологов классических либеральных взглядов на регулирование торговли. Это объясняется тем, что в своих формулировках они аккуратно указывают на то, что ими предоставляется их личное мнение по представленным аргументам двух участников спора и при этом они не хотят занимать какую-то определенную сторону конкретной страны. Так, в частности, Австралия настоятельно призывала США и Китай найти решение этого спора, которое соответствовало бы требованиям ВТО и укрепляло бы глобальную торговую систему. А Бразилия и вовсе не стала комментировать вопрос о том, оправданы ли меры Соединенных Штатов в соответствии со ст. XX ГАТТ 1994 г., а вместо этого изложила свои соображения относительно надлежащего толкования и применения этой статьи. Таким образом, позиции трех стран не представляют существенного доктринального интереса для отрасли международного торгового права и, в частности, для понимания механизмов реализации РНБ и режима недискриминации.

Кроме того, сейчас на рассмотрении ОРС ВТО находятся еще два дела между Китаем и США по тому же предмету и основанию. Считаем необходимым отметить, что представленные сторонами аргументы на претензионном этапе носят схожий характер с теми, что были рассмотрены по делу DS543, соответственно, можно предположить, что решения по аналогичным делам будут вынесены также в пользу Китая, сформировав, тем самым, стабильную практику ОРС ВТО по спорам, касающимся нарушения РНБ в торговых войнах.

Несмотря на открытое давление на ОРС ВТО со стороны США и заявления официальных лиц, что если ВТО будет защищать действия государств-членов, принявших несправедливую политику, подрывающую баланс международной торговой системы, то ВТО и международная торговая система потеряют поддержку и авторитет среди американцев [11], и, так как не сможет оправдать предполагаемую недобросовестную торговую практику (‘unfair trade practices’).

Обосновывая свою позицию, ОРС ВТО согласился с предоставленными Китаем аргументами: во-первых, с фактом аналогичности продукции, так как общим основанием дискриминации продукции, по мнению Китая, является страна ее производства [17, §7.83]; во-вторых, с тем, что установленные меры лишают Китай немедленного и безусловного преимущества[17, §7.84] и равного обращения [24, §73]; и в-третьих, с фактом того, что наложенные на Китай меры предоставляли другим государствам-участникам немедленное и безусловное преимущество [24, §77]. Как отмечалось ранее, вышеизложенные факты позволяют сделать вывод о нарушении США РНБ путем установления дискриминационных требований по отношению к товарам исключительно китайского производства.

Также следует отметить, что при решении вопроса о нарушении ст. I:1 ГАТТ третейская группа ОРС ВТО не отходила от ранее установленной практики, ссылаясь на ключевые решения по вопросу нарушения РНБ. По результатам вынесенного решения, применяемого только к делу, возбужденному Китаем, поскольку ответные меры первого не были оспорены Вашингтоном, на США лежит обязанность отмены раздела 301 Закона о торговле 1974 г. в отношении импорта из Китая [17, §§7.98-7.99, 8.2, 8.4]. Однако, традиционность с точки зрения применимого третейской группой ОРС ВТО теста по ст. I:1 не помешало обострению политической ситуации вокруг вынесенного решения. Так, среди прочего, анализируя тест на необходимость наложенных мер в соответствии со ст. XX (а) ГАТТ, третейская группа ОРС ВТО не исследовала один из критериев: наличие альтернативы этим мерам, хотя выводы по этому вопросу и могли повлиять на принятие решения о нарушении РНБ.

К торговой войне двух держав, а также к упомянутым выше аспектам      можно отнести Заключительные комментарии к делу, в которых ОРС ВТО пояснил, что при вынесении решения он выполняет исключительно свои функции и не может выходить за рамки тех фактов и вопросов, которые ему      представили стороны [17, §§9.1 — 9.3].

Особенностью имплементации решения по данному делу является то, что США, неоднократно и открыто критиковавшие ВТО [4] и решение ОРС ВТО по этому делу [28], собираются обжаловать это решение в апелляции [23], при том, что фактически деятельность апелляционного органа заблокирована с декабря 2019 г. решением Вашингтона приостановить назначение судей [15]. Таким образом, окончательное решение по делу и решение вопроса как о нарушении принципа РНБ, так и о регулировании торговой войны двух держав приняты не будут.

Эта проблема, на наш взгляд, постигнет и другие поданные Китаем запросы на консультации о нарушении США ст. I:1 и других статей ГАТТ 1994 г., поскольку Китай не изменил своих базовых правовых оснований и требований ни в одном из них [18; 19]. Складывается вывод о том, что, до тех пор, пока практика по решению вопросов по ст. I:1 будет применяться ОРС ВТО последовательно и при этом апелляционный орган будет заблокирован, у участников консультаций не будет шанса на эффективное обжалование, а система разрешения споров может утратить свою актуальность.

Так, создав условия для дискредитации системы урегулирования споров и сделав ее потенциально нефункциональной, действия США могут привести к снижению эффективности ВТО в целом [4]. Ряд ученых полагает, что отсутствие достаточного регулирования, а также некомпетентность ОРС ВТО в предотвращении торговой войны двух держав, вероятно, приведет к полномасштабному финансовому кризису и глобальной рецессии, результатом которых могут стать новые торговые барьеры, нарушающие РНБ – основной принцип права ВТО [5, с. 46; 7]. Такой экономический спад станет вызовом стабильности международной торговой системы и поставит под вопрос экономическую      безопасность стран и регионов. Несомненно, нынешняя эра споров между США и Китаем станет реперной точкой в развитии многосторонней торговой системы и показателем как эффективности международного торгового права, норм и принципов ВТО, так и эффективности существующих механизмов преодоления торговых войн [5, с. 46].

В заключение следует отметить тенденцию к возросшему сомнению среди экспертного и научного сообщества как политологов, так и юристов, занимающихся правом ВТО, в эффективности применения РНБ как основного инструмента регулирования международной торговли. Среди основополагающих проблем обозначаются, во-первых, вопросы роли и степени влияния права ВТО на национальное право и суверенные решения государств [13, с. 200-201], отсутствие системного подхода в гармонизации и унификации права ВТО и региональных торговых соглашений государств-членов [13, с. 188-200], затянувшиеся переговоры по совершенствованию права ВТО, а также внутренние несоответствия и противоречия в соглашениях ВТО [13, с. 205]. А во-вторых, дело DS543 в очередной раз показало, что, пока государства-участники ВТО не видят своей выгоды и заинтересованности в эффективной и стабильной работе организации, ни право ВТО, ни принципы ООН не смогут обеспечить стопроцентную гарантию от возникновения глобальных торговых войн в будущем.

Однако при этом сторонники системы все еще говорят о возможности эффективного урегулирования споров и поддержании верховенства права ВТО в международной торговле, которая больше не позволяет сильным странам открыто доминировать. В дополнение, следует отметить и значимость РНБ в целом, ведь на более универсальном уровне он не только обеспечивает единообразие практик ведения торговли на всех уровнях, но и продолжает поддерживать многостороннюю торговую систему, хотя современным вызовам должны противостоять как уже проверенные временем механизмы, так и создаваемые вновь.

Как следствие, на данный момент остро стоят вопросы как актуальности всей системы ВТО и поиска путей ее развития, так и причин очевидного снижения поддержки РНБ промышленно развитыми странами, регулярная политика избирательного применения режима и возрастание роли национальной политики экономической безопасности, что крайне важно в контексте изменений во внешней политики Российской Федерации.

Следствием проявления указанных проблем и тенденции к переосмыслению подходов к применению РНБ в целом применительно к Российской Федерации, как представляется, является рассмотрение целесообразности изменения и приведения к единообразной внешней политики представления интересов в ВТО соответствующими министерствами и ведомствами.  Таже важно подчеркнуть высокую актуальность в разработке специализированных курсов по подготовке и переподготовки экспертов в сфере право ВТО с учетом анализа практических аспектов реализации приоритетов внешнеторговой политики исходя из изменений подходов к толкованию рассматриваемого принципа. Кроме того, в таком случае определение соотношения национальных интересов и правовых систем с содержанием принципа РНБ становится особенно актуальным при выборе тем научных исследований в ближайшей перспективе.

Библиографический список:

1. А. С. Исполинов. Вопросы прямого применения права ВТО в правопорядке России // Законодательство, № 2, М., 2014
2. Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ 1947) от 30 октября 1947 г. // СПС «Гарант»
3. Договоренность о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров, Марракеш, 15.04.1994 // Собрание законодательства Российской Федерации, 10 сентября 2012 г., № 37 (приложение, ч. VI), с. 2850–2873
4. Swanson, Trump Cripples W.T.O as Trade War Rages, The New York Times, 2019, URL: https://www.nytimes.com/2019/12/08/business/trump-trade-war-wto.html
5. P. Bown, U. S. – China Trade Conflicts and the Future of the WTO, The Fletcher Forum of World Affairs, Vol. 33:1, 2009
6. Canada — Certain Measures Affecting the Automotive Industry (Japan v. Canada), DS139, Report of the Appellate Body, WT/DS139/AB/R, WT/DS142/AB/R, 2000
7. A. Irwin, P. C. Mavroidis, A. O. Sykes, The Genesis of the GATT, Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2008
8. European Communities — Measures Prohibiting the Importation and Marketing of Seal Products (European Communities v. Norway), DS401, Report of the Appellate Body, WT/DS400/AB/R, WT/DS401/AB/R, 2015
9. European Communities — Regime for the Importation, Sale and Distribution of Bananas (Ecuador, Guatemala. Honduras. Mexico, Unites States v. European Communities), DS27, Report of the Panel, WT/DS27/R/GTM, WT/DS27/R/HND, 1997
10. Gattinara, The Relevance of WTO Dispute Settlement Decisions in the US Legal Order // Legal Issues of Economic Integration 36, no. 4. 2009
11. Inside U.S. Trade, U.S., China tussle over Section 301’s compatibility with WTO rules at DSB, March 29, 2018, URL: https://insidetrade.com/inside-us-trade/us-china-tussle-over-section-301s-compatibility-wto-rules-dsb
12. Japan – Taxes on Alcoholic Beverages (European Communities v. Japan), DS8, Report of the Appellate Body, WT/DS8/AB/R, WT/DS10/AB/R, WT/DS11/AB/R, 1996
13. Marsushita, Governance of International Trade Under World Trade Organization Agreements — Relationships Between World Trade Organization Agreements and Other Trade Agreements, Journal of World Trade 38(2), 2004
14. Spain – Tariff Treatment of Unroasted Coffee (Brazil v. Spain), Report of the GATT Panel, L/5135/28S/102, BISD 28S/102, 1981
15. Statement by the United States at the Meeting of the WTO Dispute Settlement Body, Geneva, 2016, URL: https://www.wto.org/english/news_e/news16_e/us_statment_dsbmay16_e.pdf
16. United States – Import Measures on Certain Products from the European Communities (European Communities v. United States), DS165, Report of the Panel, WT/DS165/R, adopted 17 July 2000, as modified by the Appellate Body Report, WT/DS165/AB/R, 2000
17. United States — Tariff Measures on Certain Goods From China (United States v. China), DS543, Report of the Panel, DSB, WT/DS543/R, 2020
18. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China II (China v. United States), DS565, Request for Consultations by China, WT/DS565/1, 2018
19. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China III (China v. United States), DS587, Request for Consultations by China, WT/DS587/1, 2019
20. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China, DS543, Request for consultations by China, G/L/1219, WT/DS543/1, URL: https://docs.wto.org/dol2fe/Pages/SS/directdoc.aspx?filename=q:/WT/DS/543-1.pdf&Open=True
21. United States — Tariff measures on certain goods from China, DS543, Request for the establishment of a panel by China, WT/DS543/7, URL: https://docs.wto.org/dol2fe/Pages/SS/directdoc.aspx?filename=q:/WT/DS/543-7.pdf&Open=True.
22. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China, DS543, URL: https://www.wto.org/english/tratop_e/dispu_e/cases_e/ds543_e.htm
23. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China, Notification of an appeal by the United States under Article 16 of the Understanding on Rules and Procedures Governing the Settlement of Disputes, W/DS543/10, 2020.
24. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China, Report of the Panel, WT/DS543/R, China’s First Written Submission
25. United States 103d Congress, An Act to approve and implement the trade agreements concluded in the Uruguay Round of multilateral trade negotiations, Public Law 103-465, 108 STAT. 4809, 1994, URL: https://www.congress.gov/103/statute/STATUTE-108/STATUTE-108-Pg4809.pdf
26. US – Denial of Most-Favoured-Nation Treatment as to Non-Rubber Footwear from Brazil, DS18/R — 39S/128, Report of the GATT Panel, 1992
27. WTO Analytical Index, GATT 1994 — Article I (Jurisprudence), URL: https://www.wto.org/english/res_e/publications_e/ai17_e/gatt1994_art1_jur.pdf
28. WTO Report on US Action Against China Shows Necessity for Reform, Office of the United States Trade Representative, 15.09.2020, URL:https://ustr.gov/about-us/policy-offices/press-office/press-releases/2020/september/wto-report-us-action-against-china-shows-necessity-reform

References:

1. S. Ispolinov, Voprosy pryamogo ispolneniya prava WTO v pravoporyadke Rossii // Zakonodatelstvo, № 2, M., 2014
2. General Agreement on Tariffs and Trade (GATT 1947) ot 30 oktyabrya 1947 // SPS “Garant”
3. Understanding on rules and procedures governing the settlement of disputes, Marrakesh, 15.04.1994 // Sobraniye zakonodatelstva Rossiyskoy Federcii, 10 sentyabrya 2012, № 37 (prilozheniye, ch. VI), p. 2850–2873
4. Swanson, Trump Cripples W.T.O as Trade War Rages, The New York Times, 2019, URL: https://www.nytimes.com/2019/12/08/business/trump-trade-war-wto.html
5. P. Bown, U. S. – China Trade Conflicts and the Future of the WTO, The Fletcher Forum of World Affairs, Vol. 33:1, 2009
6. Canada — Certain Measures Affecting the Automotive Industry (Japan v. Canada), DS139, Report of the Appellate Body, WT/DS139/AB/R, WT/DS142/AB/R, 2000
7. A. Irwin, P. C. Mavroidis, A. O. Sykes, The Genesis of the GATT, Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2008
8. European Communities — Measures Prohibiting the Importation and Marketing of Seal Products (European Communities v. Norway), DS401, Report of the Appellate Body, WT/DS400/AB/R, WT/DS401/AB/R, 2015
9. European Communities — Regime for the Importation, Sale and Distribution of Bananas (Ecuador, Guatemala. Honduras. Mexico, Unites States v. European Communities), DS27, Report of the Panel, WT/DS27/R/GTM, WT/DS27/R/HND, 1997
10. Gattinara, The Relevance of WTO Dispute Settlement Decisions in the US Legal Order // Legal Issues of Economic Integration 36, no. 4. 2009
11. Inside U.S. Trade, U.S., China tussle over Section 301’s compatibility with WTO rules at DSB, March 29, 2018, URL: https://insidetrade.com/inside-us-trade/us-china-tussle-over-section-301s-compatibility-wto-rules-dsb
12. Japan – Taxes on Alcoholic Beverages (European Communities v. Japan), DS8, Report of the Appellate Body, WT/DS8/AB/R, WT/DS10/AB/R, WT/DS11/AB/R, 1996
13. Marsushita, Governance of International Trade Under World Trade Organization Agreements — Relationships Between World Trade Organization Agreements and Other Trade Agreements, Journal of World Trade 38(2), 2004
14. Spain – Tariff Treatment of Unroasted Coffee (Brazil v. Spain), Report of the GATT Panel, L/5135/28S/102, BISD 28S/102, 1981
15. Statement by the United States at the Meeting of the WTO Dispute Settlement Body, Geneva, 2016, URL: https://www.wto.org/english/news_e/news16_e/us_statment_dsbmay16_e.pdf
16. United States – Import Measures on Certain Products from the European Communities (European Communities v. United States), DS165, Report of the Panel, WT/DS165/R, adopted 17 July 2000, as modified by the Appellate Body Report, WT/DS165/AB/R, 2000
17. United States — Tariff Measures on Certain Goods From China (United States v. China), DS543, Report of the Panel, DSB, WT/DS543/R, 2020
18. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China II (China v. United States), DS565, Request for Consultations by China, WT/DS565/1, 2018
19. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China III (China v. United States), DS587, Request for Consultations by China, WT/DS587/1, 2019
20. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China, DS543, Request for consultations by China, G/L/1219, WT/DS543/1, URL: https://docs.wto.org/dol2fe/Pages/SS/directdoc.aspx?filename=q:/WT/DS/543-1.pdf&Open=True
21. United States — Tariff measures on certain goods from China, DS543, Request for the establishment of a panel by China, WT/DS543/7, URL: https://docs.wto.org/dol2fe/Pages/SS/directdoc.aspx?filename=q:/WT/DS/543-7.pdf&Open=True .
22. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China, DS543, URL: https://www.wto.org/english/tratop_e/dispu_e/cases_e/ds543_e.htm
23. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China, Notification of an appeal by the United States under Article 16 of the Understanding on Rules and Procedures Governing the Settlement of Disputes, W/DS543/10, 2020.
24. United States — Tariff Measures on Certain Goods from China, Report of the Panel, WT/DS543/R, China’s First Written Submission
25. United States 103d Congress, An Act to approve and implement the trade agreements concluded in the Uruguay Round of multilateral trade negotiations, Public Law 103-465, 108 STAT. 4809, 1994, URL: https://www.congress.gov/103/statute/STATUTE-108/STATUTE-108-Pg4809.pdf
26. US – Denial of Most-Favoured-Nation Treatment as to Non-Rubber Footwear from Brazil, DS18/R — 39S/128, Report of the GATT Panel, 1992
27. WTO Analytical Index, GATT 1994 — Article I (Jurisprudence), URL: https://www.wto.org/english/res_e/publications_e/ai17_e/gatt1994_art1_jur.pdf
28. WTO Report on US Action Against China Shows Necessity for Reform, Office of the United States Trade Representative, 15.09.2020, URL:https://ustr.gov/about-us/policy-offices/press-office/press-releases/2020/september/wto-report-us-action-against-china-shows-necessity-reform

Информация об авторах:

Идрисов Рустам Фидайович, директор ЦИПБ РАН, д.ю.н.

Федосов Ярослав Константинович, преподаватель, к.ю.н.; Российский государственный университет правосудия,  г. Москва, 117418, ул. Новочеремушкинская, д. 69, Кафедра международного права.

Моргачева Анна Олеговна, студентка 2 курса магистратуры, Российский государственный университет правосудия.

Сопкина Мария Владимировна, студентка 2 курса магистратуры Российский государственный университет правосудия.

Филиппова Анастасия Вадимовна, студентка 2 курса магистратуры, Российский государственный университет правосудия.

Information about the authors:

Rustam F. Idrisov, Director of Security Studies Center by RAS, Doctor of Law.

Yaroslav K. Fedosov, teacher, candidate of legal sciences; Russian State University of Justice, Moscow, 117418, st. Novocheremushkinskaya, 69, Department of International Law.

Anna O. Morgacheva, 2nd year graduate student, Russian State University of Justice.

Maria V. Sopkina, 2nd year graduate student of the Russian State University of Justice.

Anastasia V. Filippova, 2nd year graduate student, Russian State University of Justice.

____________________________

[1] Статья подготовлена в рамках Государственного задания ЦИПБ РАН на 2021 год и на плановый период 2022 и 2023 годы (НИР 0006-2021-0005).

[2] Примечание. До требования об установлении третейской группы, китайская сторона, с учетом коммуникации между государствами, трижды дополняла свое требование о проведении консультаций, в части товарных позиций.

[3] Примечание. В своем требовании об установлении третейской группы, Китай указал акты, которые, по его мнению, нарушают его права, а именно, основной среди них – Раздел 301-310 Закона о торговле 1974 года с внесенными в него поправками (п. 2411-2420), поскольку наряду с указанным актом, перечислены результаты расследования в соответствии с разделом 301, а также ряд уведомлений Торгового представителя США об изменении раздел 301, в части товарных позиций, на которые были увеличены пошлины.