Международный правовой курьер

В перечне ВАК с 2015 г.

Пробелы концептуального и практического характера в Повестке дня в области устойчивого развития до 2030 г.

В 2015 г. закончился срок достижения Целей развития тысячелетия (ЦРТ), сформулированных в Декларации тысячелетия ООН в 2000 г. По ряду показателей некоторые цели были достигнуты. В сентябре 2015 г. международное сообщество утвердило новую повестку дня в области устойчивого развития на период 2016–2030 гг. – «Преобразование нашего мира: повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года», в которой определены 17 Целей в области устойчивого развития (ЦУР), сопровождаемых 169 задачами, вновь подтверждены обязательства в отношении глобального партнерства в целях развития и определены базовые принципы подотчетности за осуществление поставленных целей. В рамках настоящего исследования авторы критически проанализировали ЦУР с целью выявить проблемные аспекты их выполнения в области финансирования выполнения ЦУР, защиты окружающей среды, борьбы с изменением климата, борьбы с ртутными загрязнениями, космической деятельности, а также предложить соответствующие пути решения.

Ключевые слова: международное право; развитие; права человека; ЦУР; окружающая среда; защита окружающей среды; космическая деятельность; ртутные загрязнения

Conceptual and practical gaps in the 2030 Agenda for Sustainable Development

Annotation. In 2015, the deadline for achieving the Millennium Development Goals (MDGs), formulated in the UN Millennium Declaration in 2000, ended. For a number of indicators, some goals were achieved. In September 2015, the international community adopted a new sustainable development agenda for the period 2016-2030. – Transforming Our World: The 2030 Agenda for Sustainable Development, which defines 17 Sustainable Development Goals (SDGs) accompanied by 169 targets, reaffirms commitment to a global partnership for development, and sets out basic principles accountability for the achievement of goals. As part of this study, the authors critically analyzed the SDGs in order to identify the problematic aspects of their implementation in the field of financing the implementation of the SDGs, environmental protection, combating climate change, combating mercury pollution, space activities, and also suggesting appropriate solutions.

Keywords: international law; development; human rights; SDGs; Environment; environmental Protection; space activities; mercury pollution

21 сентября 2020 года главы государств и правительств стран-членов ООН провели заседание ГА ООН высокого уровня, на котором приняли Декларацию о праздновании семьдесят пятой годовщины Организации Объединенных Наций, где в пункте 6 сказано: «За 75 лет мы прошли большой путь, но предстоит сделать гораздо больше. У нас есть необходимые инструменты, которыми мы теперь должны воспользоваться. Нашей «дорожной картой» служит Повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года[1], осуществление которой для нас жизненно важно».[2]

Действительно способна ли Повестка дня служит всем государствам-членам ООН (их 193) «дорожной картой» в области устойчивого развития до 2030 и возможно ли оценить это ныне, когда срок периода её действия уже исчерпан больше чем на половину?

Анализ начнем с констатации о том, что 25 сентября 2015 г. на Саммите, состоявшемся во время очередной ежегодной сессии ГА ООН, был принят документ под названием «Преобразование нашего мира: Повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года» (далее- Повестка дня 2030).[3] В нем заявлено, что Повестка дня – это план действий для планеты и процветания сроком на 15 лет, начиная с 1 января 2016 года. Истекло 7 лет из 15-ти, отведённых на полное достижение 17 целей в области устойчивого развития (далее ЦУР) и 169 связанных с ними задач, которые были определены Повесткой дня 2030 в качестве общих приоритетов[4].

Ежегодно публикуется доклад о ходе достижения ЦУР, который готовится в Департаменте ООН по экономическим и социальным вопросам. Для оценки степени достижения ЦУР проанализируем два последних ежегодных доклада: Доклад 2020 г., охватывающий данные по состоянию на апрель 2020 г.[5] и Доклад 2021 г, охватывающий один год пандемии коронавирусной болезни COVID-19[6]. Согласно Докладу 2020 г. к концу 2019 г. (т.е. еще до начала пандемии) прогресс во многих сферах ЦУР либо приостанавливался, либо повернулся вспять, а в условиях начала пандемии, меры, предпринятые для смягчения  ее последствий, не смогли остановить регресс во многих сферах, в которых ранее были достигнуты успехи. От пандемии в первую очередь пострадали уязвимые страны, прежде всего наименее развитые страны (далее НРС) и страны, переживающие гуманитарные трудности, в силу таких факторов, как слабость системы здравоохранения, ограниченность охвата системы социальной защиты, нехватка финансовых ресурсов и чрезмерная зависимость от международной торговли, а также пострадали наиболее бедные слои населения всех государств мира, в том числе женщины, дети, престарелые, инвалиды, мигранты, беженцы и работники неформального сектора.

Открывая встречу Политического форума высокого уровня по ЦУР 14 июля 2022 года Генеральный секретарь сказал: «Время бежит. Однако надежда сохраняется. Потому что мы знаем, что делать! Нам кажется, мир находится в такой ситуации, никто не знает, что именно надо делать!».

Очевидно, что оставшиеся время для полного достижения ЦУР до 2030 года, установленный целевой показатель выделения средств по линии официальной помощи развития (далее – ОПР) развивающимся странам на уровне 0,7% валового национального дохода (далее – ВНД) и выделения ОПР наименее развитым странам на уровне 0,15- 0,20% ВНД, если они будут выделены в полном объеме, эти средства будут недостаточными для полного достижения всех 17 ЦУР и связанных с ними задач. Именно этим объясняется призыв Генерального секретаря ООН, содержащийся во введении к Докладу 2020, «обеспечить широкомасштабное, скоординированное, всеобъемлющее и многостороннее реагирование» в объеме не менее 10 процентов от общего объема мирового валового продукта и добиться принятия ряда мер по оказанию развивающимся странам финансовой поддержки».

Следует напомнить о том, что Повестка дня 2030, и предусмотренные в ней 17 ЦУР не являются первой глобальной повесткой дня в области развития. В начале 2000 года в Нью-Йорке, в штаб квартире ООН на Саммите нового тысячелетия, на котором присутствовали представители 191 государства-члена ООН (147 из которых являлись главами государств), была принята Декларация тысячелетия, в которой были подтверждены индивидуальная и коллективная ответственность государств-членов ООН за утверждение принципов человеческого достоинства, справедливости и равенства на глобальном уровне. В качестве главной задачи была определено обеспечить, чтобы глобализация стала позитивным фактором для всех народов мира. Были оглашены фундаментальные ценности, которые будут иметь важное значение для международных отношений в ХХI веке. К ним относятся: свобода, равенство, солидарность, терпимость, уважение к природе и общая обязанность. Для претворения этих общих ценностей в конкретные действия в Декларации тысячелетия были определены приоритеты, которые известны под названием Цели развития тысячелетия (далее- ЦРТ)[7]. Еще раз повторим, Цели развития тысячелетия, а не Цели развития на тысячелетие. Их восемь: ликвидация крайней нищеты и голода; обеспечение всеобщего начального образования; поощрение равенства мужчин и женщин и расширение прав и возможностей женщин; сокращение детской смертности; улучшение охраны материнства; борьба с ВИЧ/СПИДом, малярией и другими заболеваниями; обеспечение экологической устойчивости; формирование глобального партнерства в целях развития.

Достижение ЦРТ тоже было рассчитано на 15 лет на период с 2000 по 2014 гг. Однако, как известно, международному сообществу не удалось достичь некоторые ЦРТ, в том числе цели, касающиеся здоровья матерей, новорожденных детей и репродуктивного здоровья. Впоследствии, из прежних ЦРТ в ЦУР перенеслись некоторые цели.

Сравнивая ЦУР и ЦРТ и связанные с ними задачи, мы видим, что в Повестке дня 2030 поставлены более широкомасштабные (в количественном отношении ЦУР в два раза превосходят количество ЦРТ) и амбициозные приоритеты.

В Предисловии Генерального секретаря ООН к Докладу 2021 г. о целях в области устойчивого развития (далее – Доклад 2021 г.) говорится: «С начала пандемии прошло больше года; за это время погибли миллионы людей, был понесён беспрецедентный человеческий и экономический ущерб, а меры по восстановлению до сих пор остаются неравномерными, неравноправными и недостаточно ориентированными на обеспечение устойчивого развития. Кризис угрожает свести на нет десятилетия достижений в области развития, еще больше … усугубляя отставание от графика достижения ЦУР».[8] В самом Докладе 2021 приводятся конкретные цифры, в частности: в 2020 году с нищетой дополнительно столкнулись от 119 до 124 млн человек; число детей, не владеющих базовыми навыками чтения, выросло на 101 млн человек, что может свести на нет прогресс в области образования, достигнутый за последние два десятилетия. Очевидно, что эти показатели за последние полтора года еще больше ухудшились.

Несмотря на очевидный регресс в деле достижения ЦУР у Генерального секретаря ООН сохраняется оптимизм о «светлом будущем». Наверное, этому обязывает его положение, как главного административного должностного лица ООН (ст. 97 Устава ООН). По убеждению Генерального секретаря ООН: «Мы должны использовать этот кризис, чтобы преобразовать наш мир, осуществить Повестку дня на период до 2030 года и сдержать наши обещания нынешнему и будущим поколениям». Такой настрой Генерального секретаря напоминает китайскую мудрость о том, что любой кризис сопровождается не только проблемами, но и возможностями. Однако, Генеральный секретарь не называет реальных возможностей преодоления уже существующих серьезных препятствий на пути полного достижения ЦУР. Может быть мы их найдём в предисловии к Докладу 2021 заместителя Генерального секретаря ООН по экономическим и социальным вопросам под непосредственным руководством, которого готовятся ежегодные доклады о целях в области устойчивого развития? Он употребляет слово «прогресс», однако в контексте регресса: прогресс, достигнутый за десятилетия «застопорился или был обращён вспять». При этом обращает на себя внимание то, что оба вышеупомянутых должностных лица ООН (и Генеральный секретарь и его заместитель) считают необходимым преобразующие изменения, для которых ЦУР могут служить «дорожной картой».

Все сказанное устами этих ответственных должностных лиц ООН звучит красиво и выглядит гладко, однако, оно недостаточно для удовлетворительного ответа на вопрос, который возникает у каждого, кто профессионально интересуется феноменом развития на национальном и глобальном уровне. Вопрос следующего порядка: о каком преобразовании нашего мира может идти речь, в котором ЦУР призваны выполнять роль «дорожной карты», если на этом этапе уже имеется обоснованное сомнение в их полном достижении? В дополнение нам хотелось бы задать другие вопросы, возникшие на почве собственного более 15 летнего опыта в качестве эксперта ООН по правам человека: не имеем ли мы дело с недосказанностью о реальном корне причины провала работ по достижению как ЦРТ, так и ЦУР? Неужели причиной регресса по ключевым целям такого уровня мог служить кризис, вызванный пандемией, даже такого масштаба, как COVID-19?

В реальности, как оценивает Президент РФ В.В. Путин, человечество вступило в эпоху грандиозных перемен, которые в условиях кризиса сопровождаются многими разноплановыми опасностями. Этот кризис «концептуальный, даже цивилизационный. По сути это кризис подходов, принципов, определяющих само существование человека на земле, и нам придется их серьезно переосмысливать. Вопрос – в какую сторону двигаться, от чего отказываться, что пересматривать или корректировать».[9]

Следуя за этими мыслями президента России, попытаемся определить насколько Повестка дня 2030 в состоянии реально «преобразовать наш мир», и, в связи с этим, проверить насколько она не нуждается в корректировке, особенно в ее концептуальной части и в плане ресурсного обеспечения на фоне заверений Генерального секретаря ООН о том, что Группа ООН по устойчивому развитию плотно занимается мобилизацией ресурсов.

Ответ и, следовательно, анализ начнем с выяснения вопроса о том, что подразумевается под «устойчивым развитием», являющийся сутью Повестки дня 2030. Этот вопрос выходит за рамки ЦУР, ибо среди 8-ми ЦРТ значилось обеспечение «экологической устойчивости». Логично поискать разъяснение словосочетанию «устойчивое развитие» в самом документе — в Повестке дня 2030. Согласно его преамбуле, данная Повестка дня, как уже говорили, является планом действия для «процветания», который будет осуществляться «всеми странами», действующими в «совместном партнерстве». В этом документе также заявлено о решимости государств-членов ООН «вывести мир на траекторию «жизнестойкого развития», для чего были поставлены 17 ЦУР и связанные с ними 169 задач, которые с одной стороны, предусматривают продолжение работы, начатой в период действия ЦРТ, а с другой стороны, окончательное достижение тех ЦРТ, которых не удалось достичь. Повестка дня 2030 называет три компонента устойчивого развития: экономического, социального и экологического, а «сбалансированность» этих компонентов обеспечивается с помощью 17 ЦУР и связанных с ними задач. Мы обращаем особое внимание на эти формулировки в Повестке дня 2030 для того, чтобы помнить о них в контексте формулировки другого международного документа, о котором речь пойдет позже. Как мы видим «обеспечение экологической устойчивости» предусмотренное в ЦРТ является лишь одним из трех названных компонентов «устойчивого развития» согласно Повестке дня 2030.  

Таким образом, получается, что ЦУР частично являются продолжением ЦРТ, и знаем по каким целям, однако при этом нет разъяснения о том, в чем различия между «развитием тысячелетия» в целом и «экологической устойчивостью» в частности по ЦРТ и «устойчивым развитием» по ЦУР. В Повестке дня 2030 в этом отношении мы узнаем лишь о том, что «устойчивое развитие» базируется на трех компонентах, и связано с «процветанием» и «жизнестойким развитием».

Для нахождения общих или наоборот, отличительных черт между ЦРТ и ЦУР необходимо выяснить концептуальные основы «развития тысячелетия» и «устойчивого развития».

Для уточнения концептуальной основы ЦРТ обратимся к Докладу Генерального секретаря ООН под названием «При большей свободе: к развитию, безопасности и правам человека для всех»[10] (далее- Доклад 2005), представленного перед Саммитом государств-членов ООН в 2005 году, где содержится оценка достигнутого за период после принятия в 2000 году Декларации тысячелетия. Обращение к этому Докладу обусловлено тем обстоятельством, что в нем имеется специальный раздел под названием «Единый взгляд на развития», выяснение которого (т.е. единый взгляд) является коренным вопросом и для ЦРТ, и для ЦУР. Однако обозначенный единый взгляд на развитие выливается в простую констатацию о «многоаспектном характере» проблем развития, выражающиеся в «большом количестве взаимосвязанных вопросов» — начиная от образования и заканчивая окружающей средой. Что касается самих ЦРТ (как «целевые показатели») они рассматриваются в Докладе 2005 через призму «широкого видения общих приоритетов в области развития» в качестве «всеобъемлющих нормативных рамок вокруг» взаимосвязанных вопросов. При это утверждается, что ЦРТ стали «общепринятыми на глобальном уровне нормативами более существенного прогресса», и о том, что «в рамках Проекта тысячелетия» имеется «практический план достижения целей в области развития», в виде инвестиционного плана.

В Докладе 2005 г. с одной стороны, предлагается рассмотреть ЦРТ, как часть «более обширной повестки дня области развития», однако с другой стороны, противовес этого тезиса вслед оговаривается, что ЦРТ не могут «служить всеобъемлющей повесткой дня в области развития», ибо они не могут охватить такие вопросы, как особые потребности развивающихся стран или решить проблемы, усугубляющие неравенство. В Докладе2005 г. также признается, что успех в области развития нельзя достичь быстро, в том числе из-за того, что «многие страны страдают от серьезной нехватки потенциала», и по причине того, что глобальное партнерство между «богатыми и бедными странами», подтверждённое и доработанное на Международной конференции по финансированию развития (Монтеррейский консенсус), состоявшаяся в Монтеррее (Мексика, март 2002 г.) и на Всемирной встрече на высшем уровне по устойчивому развитию в Йоханнесбурге (ЮАР, 2002 г.) «пока еще не стали реальностью». На фоне сказанного возникает вопрос: почему не выполнялись ЦРТ, как «нормативы», если они были «общепринятыми на глобальном уровне»? каково содержание «существенного прогресса», основой которого выступает ЦРТ, как норматив? На этом фоне любопытно напомнить, и том, что среди 8-ми ЦРТ значилось «формирование глобального партнерства в целях развития». Значит из Доклада 2005 г. получается, что глобальное партнерство в целях развития еще на начальном этапе действия, ЦРТ оказалось недостижимым?

В связи с таким выводом, считаем уместным напомнить о чём договорились на вышеупомянутых международных форумах, посвященных «финансированию развития» и «устойчивому развитию»: а) каждая развивающая страна несет главную ответственность за свое собственное развитие – борьбу с коррупцией, реализацию стратегий и инвестиций для обеспечения экономического роста на основе опережающего развития частного сектора и максимального движения внутренних ресурсов, имеющих значение для финансирования национальных стратегий развития; б) развитые страны обязались оказывать развивающимся странам, которые берут на вооружение транспарантные и заслуживающие доверия стратегии в области развития, предусматривающие четко определенный уровень расходов на их осуществление, «всего необходимую им поддержку в форме увеличения объема помощи в целях развития более ориентированной на развитие системы торговли и расширения и усугубления деятельности по облегчению бремени задолженности».

Как мы видим из сказанного, развивающиеся страны должны целиком ориентироваться на собственные усилия и ресурсы для национального развития и при этом быть подконтрольными развитым государствам, а обязательства развитых государств выражаются лишь в общих обещаниях оказать развивающимся странам «необходимую поддержку». Получается, что подобные международные конференции по «финансированию развития» четко отражают ту часть обязательств развивающихся государств, которые нашли отражения в декларациях ООН (об этом подробнее позже), однако полностью игнорируют ту часть этих деклараций, где речь идет об обязательствах развитых государств. Результат такого подхода адекватно оценён в Докладе 2005 в следующих выражениях: «все это обещано, но не выполнено», и такой «провал обходится человечеству очень дорого».

Тщательный анализ Доклада 2005 позволяет констатировать, что в нем отсутствует не только разъяснение о содержательной части понятия «развития тысячелетия», в нем невозможно вообще обнаружить какие-либо, образно говоря, зацепки понятийно-категориального и сущностного характера выражения «развитие тысячилетия». Попытаемся восполнить этот пробел с помощью раскрытия заголовка самого Доклада 2005, который для достижения «большой свободы» называет три условия: «развитие», «безопасность» и «права человека». Как мы видим в названии значится слово «развитие». И здесь мы сталкиваемся только с констатацией очевидного тезиса: «… мы не можем обеспечить развитие, не обеспечив безопасность, мы не можем обеспечить безопасность, не обеспечив развитие, и мы, конечно же, не можем обеспечить ни то, ни другое без обеспечения прав человека. Если не будет достигнут прогресс по всем этим трем направлениям, то ни по одному из них нельзя будет добиться успеха…» (пункт 17). Кто может с этим поспорить? Никто! Однако, возникают риторические вопросы: если будет достигнут прогресс в этих трех сферах, это будет достаточно для полного выполнения ЦРТ или только для достижения «большей свободы»? В каком соотношении находится ЦРТ и «большая свобода»? Чем последняя отличается от положений преамбулы Устава ООН, где говорится о том, что ООН призвана «содействовать социальному прогрессу и улучшению условий жизни при большой свободе»? К сожалению, в Докладе ООН отсутствуют ответы на эти вопросы.

Таким образом, в результате сравнения ЦРТ и ЦУР с целью выяснения их концептуальных основ, мы можем сделать лишь обобщение общего характера: ЦУР базируются на трех компонентах: «экономическом», «социальном» и «экологическом», а ЦРТ, ориентированы к трем компонентам: «развитие», «безопасность» и «права человека», обеспечивающие «большую свободу». Как мы видим составляющие их компоненты отличаются. Однако, можно заметить одно их концептуальное сходство: отсутствие в их концептуальных началах ключевых положений основополагающего документа ООН по данному вопросу – Декларации о праве на развитие 1986 г[11] (далее – Декларация 1986) .

Согласно данной Декларации 1986 «развитие является всесторонним экономическим, социальным, культурным и политическим процессом, направленным на постоянное повышение благосостояния всего населения и всех лиц…» Подходит ли это определение к таким понятиям, как «всестороннее развитие», «жизнестойкое развитие» или же «устойчивое развитие», которые упомянуты в Повестке дня 2030? Одним взглядом, да, ибо оно четко указывает на состояние устойчивости процесса с помощью «постоянного» повышения благосостояния людей. Более того, данное определение имеет более широкий охват как сфер, так и бенефициариев, чем какие-либо нам известные разъяснения о развитии, отраженные в других документах международно-правового характера.

Очевидно, что развитие, как процесс (тем более в его «устойчивом состоянии») не может ограничиваться тремя областями: экономическим, социальным, экологическим (как об этом говорится в Повестке дня 2030). И цель любого прогрессивного развития также нельзя ограничивать экономическим, социальным и технологическим прогрессом в строгие рамки — «в гармонии с природой» (как это также предписывается Повесткой дня 2030). Согласно Декларации 1986 года процесс развития должен быть «всесторонним» и направленным на «постоянное повышение благосостояния всего населения и каждого человека», что без сомнения предполагает охват всех ключевых сфер, необходимых для обеспечения благосостояния всего населения и всех лиц.

По нашему убеждению в концептуальном плане ЦРТ и ЦУР стали бы более реально достижимыми, если бы они полностью и целиком опирались на положении пункта 1 ст. 1 Декларации 1986 г., устанавливающем, что «право на развитие является неотъемлемым правом человека», в силу которого «каждый человек и все народы имеют право участвовать в таком экономическом, социальном, культурном и политическом развитии, при котором могут быть полностью осуществлены все права человека и основные свободы, а также содействовать ему и пользоваться его благами», и на положении пункта 1 ст. 2 Декларации 1986 г., согласно которой «человек является основным субъектом процесса развития и должен быть активным участником и бенефициарием права на развитие». Именно эти цитируемые положения Декларации о праве на развитие 1986 г. могут обеспечивать адекватность утверждения о том, что Повестка дня 2030 является «планом действия для планеты, каждого человека и процветания». Иначе говоря, правозащитный подход прибавляет нормативность и повышает международную подотчетность по достижению ЦУР. Рассмотрим далее проблемы достижения ЦУР на конкретных примерах

Борьба с изменением климата и ЦУР

Изменение климата – это важнейший мегатренд, который оказывает мультипликативный эффект на суверенитет государств (особенно контрастно это видно на примере малых островных развивающихся государств, чьи территории в ближайшее время могут исчезнуть – уйти под воду); вынужденное перемещение населения как внутри государств, так и за их пределы («экологические беженцы», «климатические беженцы»); увеличение нагрузки на природные ресурсы; рост числа стихийных бедствий; опустынивание и дефицит воды. Противодействовать изменению климата можно только сообща на международном уровне и в соответствии с международным правом. Поскольку проблема изменения климата стала достаточно недавно обсуждаться на международном уровне, то появилась острая необходимость в создании новых международно-правовых актов. В результате консенсуса позиций развитых и развивающихся государств в 1992 г. появилась Рамочная конвенция ООН по изменению климата, затем, в 1997 г., – Киотский протокол, а в 2015 г. – Парижское соглашение[12]. В рамках ежегодных конференций сторон этих международных соглашений принимаются десятки решений, обладающих рекомендательной силой, но оказывающих существенное влияние на поддержание международного режима противодействия изменению климата. Международно-правовые документы в сфере противодействия изменению климата как обязательного, так и рекомендательного характера принимаются в области международного экологического права, международного права прав человека, международного воздушного права, международного морского права, международного экономического права. Это говорит о том, что сегодня складывается международно-правовой режим противодействия изменению климата.

Существенный вклад в борьбу с изменением климата вносят стратегические программы ООН. С 2001 по 2015 гг. это были Цели развития тысячелетия (ЦРТ). В рамках ЦРТ 7 «Обеспечение экологической устойчивости» значилась задача противодействия изменению климата. В итоговом докладе по ЦРТ в 2015 г. среди достижений по ЦРТ 7 за 15 лет отмечались успехи в области борьбы с озоноразрушающими веществами, доступа к воде и санитарным услугам, а также в борьбе с трущобами, но в отношении изменения климата фиксировалась лишь негативная тенденция: «начиная с 1990 года общемировой объем выбросов двуокиси углерода возрос более чем на 50 процентов» .

2015 год стал переломным в отношении международного сообщества к проблеме изменения климата. 12 декабря 2015 г. на исходе ЦРТ было принято Парижское соглашение в качестве нового дополнительного протокола к Рамочной конвенции по изменению климата (напомним, что 31 декабря 2012 г. завершился отчетный период по Киотскому протоколу и почти три года международное сообщество находилось в поиске новой парадигмы противодействия изменению климата). Более того, принятие в сентябре 2015 г. Целей устойчивого развития создало важнейшую основу для развития международного сообщества на 15 лет: с 2016 г. по 2030 г.

Среди 17 ЦУР есть Цель 13 «Принятие срочных мер по борьбе с изменением климата и его последствиями». В рамках ЦУР 13 обозначено 5 задач, подкрепленных 9 индикаторами. Интересно отметить, что, например, задача 13.1 «Повысить сопротивляемость и способность адаптироваться к опасным климатическим явлениям и стихийным бедствиям во всех странах» отсылает нас к новому документу — принятой в 2015 году «Сендайской рамочной программы по снижению риска бедствий на 2015–2030 годы».  Сегодня проблема влияния изменения климата на увеличение риска бедствий является критической. Парижское соглашение рассматривает этот вопрос в статьях 7 и 8. В показателях ЦУР мы видим прямую ссылку на новый стратегический документ, который ранее не упоминался в статье, но был также принят в 2015 году — «Сендайская рамочная программа по снижению риска бедствий на 2015–2030 годы».

Важно подчеркнуть, что проблематика изменения климата пронизывает и другие Цели, поскольку все цели взаимозависимы и взаимодополняют друг друга.  Многие ЦУР — от искоренения нищеты и ликвидации голода до сохранения биоразнообразия и защиты океанов — будут недостижимы, если не будет достигнут прогресс в борьбе с изменением климата. Другие ЦУР, связанные с Парижским соглашением: переход на энергоносители, предусмотренный в ЦУР 7 по устойчивой энергетике для всех, будет в значительной степени способствовать снижению выбросов ПГ по сравнению с обычными путями, тем самым способствуя достижению целей Парижского соглашения; более устойчивая индустриализация в рамках ЦУР 9; устойчивые системы производства продуктов питания и устойчивые методы ведения сельского хозяйства в рамках ЦУР 2; изменение моделей потребления и производства в соответствии с ЦУР 12 может способствовать формированию путей с низким уровнем выбросов, созданию новых видов рабочих мест и достижению долгосрочного прогресса в деле искоренения нищеты. Более того в конкретных задачах в различных ЦУР мы видим прямое упоминание проблемы изменения климата (задачи 1.5, 2.4, 11.b, 12.8, 12.8.1). Мы также видим это взаимодействие между различными ЦУР и проблемой изменения климата в «Отчете ЦУР за 2022 год»[13]. В этом отчете также указывается, что глобальные выбросы парниковых газов должны будут достичь максимума до 2025 года, а затем — «до 2030 года они должны будут сократиться на 43 процента, достигнув чистого нулевого уровня выбросов к 2050 году»[14]. Однако существующих национальных обязательств недостаточно, чтобы удержать повышение температуры в мире в пределах 1,5°С. По прогнозам, в соответствии с этими обязательствами за следующее десятилетие выбросы парниковых газов вырастут почти на 14 процентов. Чтобы отодвинуться от роковой черты, за которой нас ждет климатическая катастрофа, и встать на путь обеспечения устойчивого будущего, необходимо безотлагательно и значительно сократить выбросы во всех секторах экономики. Однако, позитивных шагов в этом отношении не видно. Сроки достижения целей постоянно сдвигаются и результат все менее и менее достижим. Так, развитые страны взяли на себя совместное обязательство к 2020 году добиться мобилизации на борьбу с изменением климата в развивающихся странах 100  млрд долл. США в год, причем впоследствии этот срок был продлен до 2025  года. Согласно данным ОЭСР, развитые страны, скорее всего, не выполнили это обещание. Объем средств, предоставленных и мобилизованных развитыми странами на борьбу с изменением климата, в 2019 году составил в общей сложности 79,6 млрд долл.  США (в 2018  году  — 78,3  млрд долл. США). Согласно альтернативным прогнозам ОЭСР, целевой показатель в 100 млрд долл. США, скорее всего, будет достигнут не ранее 2023 года. Да и обязательство по мобилизации 100 млрд долл. США в год хоть и считается основным международным источником финансирования борьбы с изменением климата, эта сумма намного меньше оценок потребностей, представленных МГЭИК. По данным МГЭИК, для того чтобы мировое сообщество могло перейти к построению низкоуглеродного будущего и ограничить рост температуры в мире 1,5 °C, необходимо выделять до 2050 года от 1,6 до 3,8 трлн долл. США в год.

В 2020 году из-за связанных с COVID-19 социально-экономических проблем во всем мире снизился спрос на энергию. В результате в 2020 году глобальные выбросы двуокиси углерода (CO2) уменьшились на 5,2 процента, или почти на 2 млрд метрических тонн (это самый значительный спад за всю историю, который почти в пять раз превышает падение 2009 года после мирового финансового кризиса). Но это была только временная передышка. По мере снятия связанных с COVID-19 ограничений спрос на уголь, нефть и газ повысился. Соответственно, связанные с энергетическим сектором выбросы CO2 в 2021 году выросли на 6 процентов, достигнув исторического максимума и полностью перечеркнув обусловленное пандемией снижение, зафиксированное в 2020 г. Более того кризис энергоресурсов в Европе в связи с введёнными ими санкциями против России из-за специальной военной операции на Украине, а также подрыв газопроводов Nord Stream 1 и  Nord Stream 2 уже привел к увеличению использованию угля.

В целом надо отметить, что государствам при подготовке в рамках отчета по Парижскому соглашению (так называемые «определяемые на национальном уровне вклады») и при подготовке «добровольных национальных обзоров» (ДНО) в рамках ЦУР следует предоставлять скорректированные данные исходя из реальной обстановки в  мире и учитывать предоставляемые данные, чтобы избежать дублирования, предоставления различных данных, а также затрачиваемые ресурсы (как человеческие, так и финансовые). В рамках Парижского соглашения уже 183 государства представили свои отчеты, в рамках ЦУР еще не все государства это сделали, но некоторые уже представили 2-3 доклада.

Таким образом, принятие в 2015 году «Повестки дня на период до 2030 года» и «Парижского соглашения» заложило прочную основу для последовательного осуществления задач в области климата и устойчивого развития на всех уровнях и во всех секторах. Использование синергизма и сопутствующих выгод, принятие совместных и скоординированных усилий для достижения ЦУР и реализации Парижского соглашения имеет решающее значение. Принимая во внимание решающее воздействие на климат и совместные ЦУР, можно избежать дублирования усилий и создать возможность для более эффективного распределения бюджета.

Борьба с ртутными загрязнениями и ЦУР

В октябре 2013 года в Японии в г. Кумамото под эгидой ЮНЕП была принята Минаматская конвенция о ртути[15], которая вступила в силу в 2017 г. Целью Конвенции является «охрана здоровья человека и окружающей среды от антропогенных выбросов и высвобождений ртути и ее соединений»[16]. Реализация государствами своих обязательствам, вытыкаемых из положений Конвенции, является важной составляющей по достижению желаемых результатов по целям 2, 3, 8, 12 и 14 ЦУР на период 2030 года.

Ртуть имеет как природное, так и антропогенное происхождение, наибольшую опасность окружающей среде и здоровью человека она представляет собой в результате антропогенной деятельности. Благодаря своим уникальным физическим, химическим свойствам, низкой стоимости ртуть широко используется и применяется в некоторых отраслях промышленности и продуктах, однако ее использование в этих производственных процессах и продуктах является одной из основных причин выбросов ртути в воздух, воду и почву. Одной из главных особенностей ртути является способность в процессе биоакамуляции при помощи микроорганизмов преобразоваться в метилртуть (наиболее токсичную форму ртути)[17], и далее по пищевой цепи попадать в организм человека, животных, млекопитающих, рыб, тем самым наносить вред их здоровью (может стать причиной смерти, сокращения популяции, появления определённого мутагена на генетическом уровне)[18].

В целях реагирования на возникшие проблемы в тексте Минаматской конвенции было принято решение закрепить следующие положения:

 а) регулирующие поэтапный отказ использования ртути и ее соединений в пяти производственных процессах, так к 2027 году ртуть и ее соединения не должны больше использоваться в хлорно-щелочном производстве, производстве ацетальдегида, метилат или этилат натрия или калия и полиуретана, а в производстве мономер винилхлорида должно произойти сокращение использования ртути на 50% (ст. 5 Минаматской конвенции о ртути);

б) требующие прекратить производство, импорт и экспорт ряда продуктов с добавлением ртути (барометры, термометры, манометры, люминесцентные лампы, выключатели, косметологические средства для отбеливания кожи, некоторые виды красителей), начиная с 2020 года (ст. 4 Минаматской конвенции о ртути). Для стоматологической амальгама не установлено конкретных сроков, требуется лишь поэтапно сокращение с учетом определённых возможностей государств.

в) регулирующие сокращение использования ртути в процессе кустарной мелкомасштабной золотодобычи (КМЗ) (ст.7 Минаматской конвенции о ртути). Согласно отчету, подготовленному ЮНЕП в 2018 году, крупнейшим источников выбросов ртути в атмосферу является КМЗ, на ее долю приходиться около 40% всех выбросов[19]. Связанно это в первую очередь с тем, что в последние несколько лет цена на золото значительно выросла, что стало причиной увеличение объемов работы сектора КМЗ.

г) требующие от Сторон Конвенции должного обращения с ртутными отходами (ст. 8 Минаматской конвенции). Основная проблема данного вопроса заключается в ненадлежащем обращении, хранении, перевозки и утилизации таких отходов, что является причиной загрязнения окружающей среды.

д) регулирующие сокращение выбросов ртути в окружающую среду в отношении пяти источников, осуществляющих процесс сжигания угля, отходов, первичного производства цветных металлов и цемента (ст. 11 Минаматской конвенции), на которые в соответствии с данным ЮНЕП за 2018 год приходится около 55% всех выбросов ртути в окружающую среду[20].

Исполнение государствами своих обязательств, вытыкаемых из ст. 4, 5, 7, 8, 11 Минаматской конвенции, является одновременно механизмом принятия государства конкретных мер в рамках реализации некоторых задач целей 2, 3, 8, 12 и 14 ЦУР. Так, выполнение всех перечисленных выше положений Минаматской конвенции приведет государства:

а) согласно задаче 9 цели 3 ЦУР  к «существенному сокращению количества случаев смерти и заболеваний в результате воздействия опасных химических веществ и загрязнений и отравлений воздуха, воды и почв»[21], тем самым сотрудники некоторых отраслей промышленности в меньшей степени будут подвержены токсичным парам ртути; число лиц, отравившихся ртутью в процессе производства или поломки продуктов с добавлением ртути, сократиться, количество зараженных морепродуктов метилртутью будет уменьшено, как следствие, число лиц, отравленных данными морепродуктами также уменьшиться; при реализации надлежащим образом задачи 9 цели 3 ЦУР одновременно произойдёт исполнение задаче 2.1 цели 2 ЦУР, так увеличится доступ людей к более безопасным продуктам за счет сокращения числа морепродуктов, заращенных метилртутью;

б) согласно задаче 8.8. цели 8 ЦУР к обеспечению более безопасных условий труда для лиц, работающих в сфере КМЗ, первичной добычи ртути, отдельных отраслях промышленности, в производствах осуществляющих выпуск продуктов с добавлением ртути;

в) согласно задаче 14.1. цели 14 ЦУР к «обеспечению предотвращения и существенного сокращения любого загрязнения морской среды»[22] путем сокращения числа выбросов и отходов ртути, попадающих в мировой океан;

г) согласно задачи 12.4. цели 4 ЦУР к «… экологически рациональному использованию химических веществ и всех отходов на протяжении всего их жизненного цикла … и существенное сокращение их попадание в воздух, воду и почву, чтобы сведёт к минимуму их негативное воздействие на здоровье людей и окружающую среду»[23], что будет означать переход государств  на безртутные продукты и процессы, эффективное использование данного химического вещества, сокращение числа отходов.

Таким образом, выполнение государствами своих обязательств в рамках Минаматской конвенции является важной составляющей процесса реализации ЦУР в области обеспечения продовольственной безопасности, охраны здоровья, достойных условий труда, надлежащего использование природных ресурсов, а также сохранения морской среды. 

Космическая деятельность и ЦУР

Изначально возможности космической техники в рамках устойчивого развития на Земле наиболее широко стали применяться в экологии, например, для мониторинга состояния окружающей среды или предупреждения чрезвычайных ситуаций и снижения риска бедствий на Земле. В 2006 году на основе резолюции Генеральной Ассамблеи ООН была учреждена специальная «Платформа ООН по использованию космической информации для предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций и экстренного реагирования (СПАЙДЕР-ООН)»[24]. Впоследствии значение использования космического пространства заметно выросло, что нашло отражение, в частности, в Сендайской рамочной программе по снижению риска бедствий на 2015–2030 годы[25] и в Парижском соглашении о мерах по снижению углекислого газа в атмосфере[26], принятом в рамках Рамочной конвенции ООН об изменении климата 1992 г.[27]

Также вопросы взаимодействия международной космической деятельности и достижением ЦУР заняли значительное место в повестке дня четвертой юбилейной конференции ООН по исследованию и использованию космического пространства в мирных целях (далее – ЮНИСПЕЙС+50), которая проходила в г. Вене с 18 по 21 июня 2018 г.

Главой целью данной конференции была оценка достигнутых успехов в области исследования и использования космического пространства за последние 50 лет и принятие плана действия на ближайшую перспективу с учетом новых реалий, таких как: увеличение числа участников космической деятельности (государств и неправительственных организаций) или развитие космической техники и технологий. Итоги ЮНИСПЕЙС+50 были отражены в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 73/6 «Пятидесятая годовщина первой Конференции Организации Объединенных Наций по исследованию и использованию космического пространства в мирных целях: космос как двигатель устойчивого развития»[28]. В этой резолюции Генеральной Ассамблеи ООН прикладное использование космической науки и техники оценено как «способствующее достижению целей устойчивого развития на благо всех стран»[29].

По завершении конференции ЮНИСПЕЙС+50, на 61-ой сессии Комитета ООН по использованию космического пространства в мирных целях (далее – Комитет ООН по космосу), состоявшейся с 20 по 29 июня 2018 г., была создана Рабочая группа Комитета ООН по космосу – «Повестка дня “Космос 2030”». Главной целью созданной Рабочей группы согласно документу под названием «Исходный проект повестки дня “Космос-2030” и плана ее осуществления», представленного бюро Рабочей группы по повестке дня «Космос-2030», стала разработка плана осуществления «Повестки дня “Космос-2030”» «в качестве всеобъемлющей и перспективной стратегии, направленной на закрепление и усиление вклада космической деятельности и космических технологий в осуществление глобальных программ и решение вопросов обеспечения долгосрочного устойчивого развития в интересах всего человечества»[30]. В этом документе, а также его обновленном варианте, отмечена роль космических средств для реализации глобальных программ развития.

В итоге в документе было обозначено четыре темы 1) космическая экономика, 2) космическое общество, 3) доступность космоса 4) космическая дипломатия. Под эти темы были выработаны так называемые четыре «общие задачи», которые пересекаются с каждой из четырех тем и со всеми 17 ЦУР.

К таким задачам отнесли: «Увеличение социально-экономических выгод от космической деятельности и усиление роли космического сектора как важного фактора устойчивого развития», «Использование потенциала космонавтики для решения повседневных проблем и космических инноваций для повышения качества жизни», «Расширение доступа к космическому пространству для всех и обеспечение для всех стран возможностей для извлечения социально-экономических выгод из использования космической науки и техники, полученных с помощью космических технологий данных, информации и продуктов, и содействие тем самым достижению целей в области устойчивого развития» и «Налаживание партнерских связей и расширение международного сотрудничества в области использования космического пространства в мирных целях и глобального управления космической деятельностью».

Описание роли космической техники и технологий, а также значения и необходимости международно-правового регулирования космической деятельности также представлено на официальном сайте Управления ООН по вопросам космического пространства в разделе «Космос для ЦУР» (Space4SDGS)[31] в разрезе каждой из 17 ЦУР[32].

В октябре 2021 г. Генеральная Ассамблея приняла резолюция A/RES/76/3 «Повестка дня «Космос-2030»: космос как двигатель устойчивого развития»[33], проект которой был подготовлен Комитетом ООН по космосу, в частности рабочей группой «Повестка дня “Космос 2030”». Обозначенная резолюция закрепила разрабатываемую в предшествующие годы рабочей группой по повестке дня «Космос-2030» стратегическую концепцию, задачи и план осуществления, который государства могут реализовывать на добровольной основе с помощью различных инструментов и ресурсов (СПАЙДЕР-ООН; региональные центры подготовки в области космической науки и техники, связанные с Организацией Объединенных Наций; Международный комитет по глобальным навигационным спутниковым системам, инициатива «Доступ к космосу для всех», проект «Космос для женщин», проект «Космическое право для новых участников космической деятельности», инициатива «Космос для молодежи», Всемирные космические форумы по теме «Космонавтика как двигатель устойчивого социально-экономического развития» и др.)[34].

Согласно резолюции, предполагается, что в 2025 г. Комитет ООН по космосу проведет среднесрочный обзор хода осуществления повестки дня «Космос-2030», а в 2030 г. – её окончательный обзор и представит Генеральной Ассамблее доклад о его результатах. Важную роль при достижении повестки дня «Космос-2030» занимают партнерские связи. Отмечается, что «при выполнении Повестки дня «Космос-2030» и плана ее осуществления большое значение придается укреплению партнерских связей и сотрудничества между государствами-членами, учреждениями системы ООН, межправительственными и неправительственными организациями, промышленностью и частным сектором».

Таким образом, объективно темпы выполнения государствами своих обязательств в рамках ЦУР существенно снижаются. Представляется необходимым укреплять сотрудничество в сфере выполнения ЦУР и связанных с ними международных договоров, вносить корректировки в показатели ЦУР и усиливать механизмы контроля. При в рамках реализации всех 17 ЦУР наблюдается тенденция применения различных подходов: как снизу-вверх в рамках анализа выполнения каждой из 17 ЦУР с её показателями, так и сверху-вниз, когда проводится анализ различной проблематики сквозь призму нескольких ЦУР, например, отдельные проблемы в области экологии или вклад космической техники и технологий в достижение ЦУР. Также для реализации обязательств по ЦУР по отдельным направлениям принимаются дополнительные документы, содержащие рекомендации по осуществлению добровольных дополнительных мер.

Информация об авторах:

Абашидзе Аслан Хусейнович – доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой международного права Российского университета дружбы народов (РУДН), вице председатель Комитета ООН по экономическим, социальным и культурным правам, Заслуженный юрист Российской Федерации. E-mail: abashidze-akh@rudn.ru

Солнцев Александр Михайлович — кандидат юридических наук, доцент кафедры международного права юридического института Российского университета дружбы народов

Черных Ирина Алексеевна — кандидат юридических наук, доцент кафедры международного права юридического института Российского университета дружбы народов, член Международного института космического права

Юсифова Парзад Низами кызы – аспирант Российского университета дружбы народов, кафедры международного права, юридического института

Михеева Виктория Игоревна – аспирант Российского университета дружбы народов, кафедры международного права, юридического института

Юдина Елена Дмитриевна – специалист кафедры международного права юридического института Российского университета дружбы народов

Information about the authors:

Abashidze Aslan Khuseinovich — Doctor of Law, Professor, Head of the Department of International Law of the Peoples’ Friendship University of Russia (RUDN), Vice Chairman of the UN Committee on Economic, Social and Cultural Rights, Honored Lawyer of the Russian Federation.

Solntsev Alexander Mikhailovich — PhD in Law, Associate Professor of the Department of International Law of the Law Institute of the Peoples’ Friendship University of Russia

Chernykh Irina Alekseevna — PhD in Law, Associate Professor of the Department of International Law of the Law Institute of the Peoples’ Friendship University of Russia, member of the International Institute of Space Law

Yusifova Parzad Nizami kyzy – post-graduate student of the Peoples’ Friendship University of Russia, Department of International Law, Institute of Law

Mikheeva Victoria Igorevna — post-graduate student of the Peoples’ Friendship University of Russia, Department of International Law, Institute of Law

Udina Elena Dmitrievna – specialist, Department of International Law, Institute of Law

Библиографический список

  • Абашидзе А.Х., Солнцев А.М., Киселева Е.В., Конева А.Е., Круглов Д.А. Достижение целей устойчивого развития (2016–2030): международно-правовое измерение // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: юридические науки. 2016. N 1. С. 65-78
  • Солнцев А.М. Изменение климата: международно-правовое измерение // Московский журнал международного права. 2018. N 1. С. 60-78
  • А.Х. Абашидзе, И.А. Черных. Роль международного космического права в достижении целей устойчивого развития // Международное публичное и частное право. 2020. № 1. С. 12-19.
  • I. Chernykh, D. Gugunskiy Space Resource Utilization as Sustainable Economic Growth Perspectives: Legal Aspects // Smart Innovation, Systems and Technologies. 2022. Vol. 288. P. 165-176.

Настоящая статья опубликована в рамках инициативной научно-исследовательской работы «Цели устойчивого развития и международное право: различные измерения», тема 090342-0-000.


[1] Резолюция ГА ООН от 25.08.2015 Преобразование нашего мира: Повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года [Электронный ресурс] Официальный сайт ООН // URL: https://documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N15/291/92/PDF/N1529192.pdf?OpenElement (дата обращения: 17.01.2023)

[2] Резолюция ГА ООН от 21.09.2022 Декларация о праздновании семьдесят пятой годовщины Организации Объединенных Наций [Электронный ресурс] Официальный сайт ООН // URL: https://documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N20/248/83/PDF/N2024883.pdf?OpenElement (дата обращения: 17.01.2023)

[3] Резолюция ГА ООН от 25.08.2015 Преобразование нашего мира: Повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года [Электронный ресурс] Официальный сайт ООН // URL: https://documents-dds-ny.un.org/doc/UNDOC/GEN/N15/291/92/PDF/N1529192.pdf?OpenElement (дата обращения: 17.01.2023)

[4] Абашидзе А.Х., Солнцев А.М., Киселева Е.В., Конева А.Е., Круглов Д.А. Достижение целей устойчивого развития (2016–2030): международно-правовое измерение // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: юридические науки. 2016. N 1. С. 65-78

[5] Доклад о Целях в области устойчивого развития, 2020 год [Электронный ресурс] Официальный сайт ООН // URL: https://unstats.un.org/sdgs/report/2020/The-Sustainable-Development-Goals-Report-2020_Russian.pdf (дата обращения: 17.01.2023)

[6] Доклад о целях в области устойчивого развития, 2021 год [Электронный ресурс] Официальный сайт ООН // URL: https://unstats.un.org/sdgs/report/2021/The-Sustainable-Development-Goals-Report-2021_Russian.pdf (дата обращения: 17.01.2023)

[7] Декларация тысячелетия Организации Объединенных Наций принята резолюцией 55/2 Генеральной Ассамблеи от 8 сентября 2000 года [Электронный ресурс] Официальный сайт ООН // URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/summitdecl.shtml (дата обращения: 17.01.2023)

[8] Доклад о целях в области устойчивого развития, 2021 год [Электронный ресурс] Официальный сайт ООН // URL: https://unstats.un.org/sdgs/report/2021/The-Sustainable-Development-Goals-Report-2021_Russian.pdf (дата обращения: 17.01.2023)

[9] Выступление президента РФ В.В. Путина на заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай». 21.10.2021. URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/64261 (дата обращения: 14.06.2022).

[10] Доклад Генерального секретаря от 21.03.2006 г. При большей свободе: к развитию, безопасности и правам человека для всех [Электронный ресурс] Официальный сайт ООН // URL: https://www.un.org/ru/events/pastevents/largerfreedom.shtml (дата обращения: 17.01.2022)

[11] Декларация о праве на развитие принята резолюцией 41/128 Генеральной Ассамблеи от 4 декабря 1986 года [Электронный ресурс] Официальный сайт ООН // URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/right_to_development.shtml (дата обращения: 17.01.2023)

[12] Солнцев А.М. Изменение климата: международно-правовое измерение // Московский журнал международного права. 2018. N 1. С. 60-78

[13] Доклад о целях в области устойчивого развития, 2022 год. https://unstats.un.org/sdgs/report/2022/The-Sustainable-Development-Goals-Report-2022_Russian.pdf

[14] Доклад о целях в области устойчивого развития, 2022 год. с.52. https://unstats.un.org/sdgs/report/2022/The-Sustainable-Development-Goals-Report-2022_Russian.pdf

[15] Минаматская конвенция о ртути (Кумамото, 10 октября 2013) [Электронный ресурс] // Официальный сайт Minamata convention on mercury (UNEP). URL: https://clck.ru/33JttW (дата обращения: 17.01.2023)

[16] Ст. 1 Минаматской конвенция о ртути (Кумамото, 10 октября 2013) [Электронный ресурс] // Официальный сайт Minamata convention on mercury (UNEP). URL: https://clck.ru/33JttW (дата обращения: 17.01.2023)

[17] Basic Information about Mercury [Электронный ресурс] // Официальный сайт United States Environmental Protection Agency. URL: https://www.epa.gov/mercury/basic-information-about-mercury#:~:text=Both%20volcanoes%20and%20forest%20fires,burning%20wastes%20that%20contain%20mercury. (дата обращения: 18.04.2022)

[18] Carolina Liriano. Elemental mercury: Its unique properties affect its behavior and fate in the environment//Environmental Pollution.- 2017. — № 229. – С. 69-86.

[19] UNEP. Global Mercury Assessment 2018 [Электронный ресурс] // Официальный сайт UNEP URL: https://www.unep.org/resources/publication/global-mercury-assessment-2018 (дата обращения: 17.01.2023)

[20] UNEP. Global Mercury Assessment 2018 [Электронный ресурс] // Официальный сайт UNEP URL: https://www.unep.org/resources/publication/global-mercury-assessment-2018 (дата обращения:20.04.2022)

[21] Резолюции Генеральной Ассамблеи от 25 сентября 2015 г. No 70/1. Задача 9, цель 3. [Электронный ресурс] // Официальный сайт URL: https://docs.cntd.ru/document/420355765 (дата обращения: 17.01.2023)

[22] Резолюция Генеральной Ассамблеи 70/1 от 25 сентября 2015 г. Задача 14.1, цель 14. [Электронный ресурс] // Официальный сайт UNEP URL: https://docs.cntd.ru/document/420355765 (дата обращения: 17.01.2023)

[23] Резолюции Генеральной Ассамблеи от 25 сентября 2015 г. No 70/1. Задача 12.4, цель 12. [Электронный ресурс] // Официальный сайт UNEP URL: https://docs.cntd.ru/document/420355765 (дата обращения: 17.01.2023)

[24] Резолюция, принятая Генеральной Ассамблеей 14 декабря 2006 года. 61 сессия от 14 декабря 2006 г. A/RES/61/110 [электронный ресурс] – Режим доступа: https://undocs.org/ru/A/RES/61/110.

[25] Резолюция, принятая Генеральной Ассамблеей 3 июня 2015 года. 69 сессия от 3 июня 2015 г. A/RES/69/283* от 23.06.2015 г. Приложение II [электронный ресурс] – Режим доступа: https://undocs.org/ru/A/RES/69/283.

[26] Парижское соглашение 2015 г. [электронный ресурс] – Режим доступа: https://unfccc.int/files/meetings/paris_nov_2015/application/pdf/paris_agreement_russian_.pdf.

[27] Рамочная конвенция Организации Объединенных Наций об изменении климата от 9 мая 1992 г. [электронный ресурс] – Режим доступа: https://unfccc.int/files/essential_background/background_publications_htmlpdf/application/pdf/convru.pdf.

[28] Пятидесятая годовщина первой Конференции Организации Объединенных Наций по исследованию и использованию космического пространства в мирных целях: космос как двигатель устойчивого развития. Резолюция, принятая Генеральной Ассамблеей 26 октября 2018 года A/RES/73/6. [электронный ресурс] – Режим доступа: https://undocs.org/ru/A/RES/73/6.

[29] Там же. П. 1.

[30] Исходный проект повестки дня «Космос-2030» и плана ее осуществления. 62 сессия Комитета по использованию космического пространства в мирных целях 12–21 июня 2019 года. A/AC.105./L.317. П.6.

[электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.unoosa.org/res/oosadoc/data/documents/2019/aac_105l/aac_105l_317_0_html/V1903345.pdf.

[31] Официальный сайт Управления ООН по вопросам космического пространства. Раздел Space4SDGs [электронный ресурс] – Режим доступа: http://www.unoosa.org/oosa/en/ourwork/space4sdgs/index.html.

[32] А.Х. Абашидзе, И.А. Черных Роль международного космического права в достижении целей устойчивого развития // Международное публичное и частное право. 2020. № 1. С. 12-19.

[33] Резолюция, принятая Генеральной Ассамблеей 28 октября 2021 г. A/RES/76/3 [электронный ресурс] – Режим доступа: https://clck.ru/33Jtvw.

[34] I. Chernykh, D. Gugunskiy Space Resource Utilization as Sustainable Economic Growth Perspectives: Legal Aspects // Smart Innovation, Systems and Technologies. 2022. Vol. 288. P. 165-176.

Добавить комментарий

Войти с помощью: