Международный правовой курьер

В перечне ВАК с 2015 г.

Регионализация международного торгового права

Торгово-промышленная палата Российской Федерации и автостоянка на Биржевой площади

Трансформация международного правопорядка происходит в форме регионализации международных отношений, в том числе в торговле. Авторы считают, что этот процесс связан с попыткой реализовать принципы права ВТО между отдельными государствами. Международно-правовые формы регионализации международного торгового права представляют собой заключение торговых соглашений, создание международной организации, деятельность механизмов по разрешению торговых споров. Причины регионализации международного торгового права носят главным образом политический характер и отражают стремление государств создать для себя благоприятные внешнеэкономические условия собственного социально-экономического развития. В настоящее время принципиальной альтернативы принципам и нормам международного торгового права, выработанным в рамках ГАТТ/ВТО, не просматривается.

Ключевые слова:
международное торговое право, Всемирная торговая организация, ЕАЭС, USMCA, регионализация.

Regionalization of international trade law

Abstract: The transformation of the international legal order results in the form of regionalization of international relations, including in trade. The authors believe, that this process is connected with an attempt to implement the principles of WTO law between individual states. International legal forms of regionalization of international trade law are the conclusion of trade agreements, the creation of an international organization, the activities of mechanisms to resolve trade disputes. The reasons for the regionalization of international trade law are mainly political in nature and reflect the desire of states to create for themselves favorable external economic conditions for their own socio-economic development. At present, there is no fundamental alternative to the principles and norms of international trade law developed within the framework of the GATT / WTO.

Key words: international trade law, World trade organization, EAEU, USMCA, regionalization.

Современный мировой порядок отличается противоречивым и сложным характером развития, переплетением взаимоисключающих общественных тенденцией, борьбой моделей развития, ошибками управления на различных уровнях международных отношений. Отсутствие прогресса Дохийского раунда многосторонних торговых переговоров, мировой финансово-экономический кризис 2008 года, пандемия коронавируса, проведение Россией специальной военной операции на Украине привели к формированию новых торговых связей в международной экономической системе. Многие говорят о закате международного либерального порядка[i].

До настоящего времени переходный период затянулся, нет какой-либо единой цели и формата международных торговых отношений. Признание системы устаревшей, не делает новый порядок готовым. Крайности между полным глобализмом и тотальным изоляционизмом не являются ответом, а международные институты не могут выровнять сложившуюся ситуацию, для этого у них элементарно нет достаточных полномочий.

Если подходить к международному торговому праву как совокупности исторически изменяющихся правил (норм конвенционных и обычных), регулирующих межгосударственные торговые отношения (международное торговое право включает нормы, устанавливаемые международными договорами и обычаями в целях регулирования отношений, связанных с осуществлением международного торгового оборота (международной торговли)[ii], то следует признать необходимость и актуальность описания тех процессов, которые происходят в изменении международного торгового права и его системы.

Признание изменчивости феномена международного торгового права не должно приводить к радикальным ломкам и представлениями о международно-правовом регулировании международных торговых отношений. Стабильность международного торгового права важное условия экономического и социального прогресса и отражение свойства права как устойчивой нормативной системы. При всем этом в современной международной правовой практике все-таки можно наблюдать тенденции, направленные к унификации терминологии. Название торговый «договор» присваивается все чаще нормативным актам, в которых стороны устанавливают обычно на длительный период основные условия и общие правовые нормы, которые будут регулировать экономические отношения между ними. Напротив, наименование торговое «соглашение» применяется обычно для актов с более коротким сроком действия, устанавливающих конкретное содержание взаимного обмена товарами на основе особых товарных списков (контингентные списки), которые стороны намерены экспортировать или импортировать в течение определенного периода времени[iii].

Классический подход определяет международное торговое право специфичностью регулируемых отношений, наличием специальных принципов, особыми источниками права. Оно является подотраслью международного экономического права и представляет собой совокупность особых принципов и обладающих спецификой норм, регулирующих широкий комплекс международных торговых отношений между государствами, международными организациями и другими участниками, касающихся вопросов международной торговли материальными вещами, услугами и работами, имущественными правами, денежными средствами и ценными бумагами, исключительными правами на объекты охраны интеллектуальной собственности, а также затрагивающих регулирование действий или бездействий участников международных торговых отношений и определяющих эффективные механизмы привлечения к ответственности за нарушение норм международного торгового права[iv]. Этот подход выделяет главное, что необходимо для фундаментального познания сущности международного торгового права. Однако общественные условия могут предъявлять свои требования к целям международного торгового права как вида межгосударственных и международных отношений. Главным в подходе к современному международному праву является его либеральное прочтение с попыткой создать универсальную систему торгового права. Например, профессор Стив Чарновиц (Steve Charnovitz) предложил термин World Trade Law (всемирное торговое право)[v].

Либеральное понимание современного международного правопорядка доминировало в научном международно-правовом дискурсе с момента распада Союза ССР. Элементами такого понимания выступают: приоритет прав человека в прочтении международных обязательств государств (концепция конституционализации международного права), либерализация доступа на рынки (появление Всемирной торговой организации), свободное предпринимательство (жёсткое ограничение государственной поддержки экономического развития и сокращение бюджетных социальных расходов, правила Международного валютного фонда)), появление неправовых норм в международных отношениях (мягкое право, стандарты и пр.)  наряду с усилением международных неправительственных организаций (так называемые standards-setters, Всемирное антидопинговое агентство, Совет по финансовой стабильности и пр.) , возрождение концепции транснационального права с его стремлением придать юридическим и физическим лицам статус полноправного субъекта, рост количества и качества правоприменительной практики международных судов и арбитражей. Процесс глобализации стал рассматриваться как победа западных, в первую очередь американских, ценностей общественного развития как безальтернативного пути цивилизационного прогресса. В этих условиях международное публичное право отходило на задний план в силу своего политического и публично-правового характера.

В недрах либеральной концепции международного права мир существовал вплоть до 2008 года, когда разразился международный валютно-финансовый кризис и догмы свободного рынка и приоритет индивидуальных прав и свобод человека были поставлены под сомнение самой реальностью, которая настоятельно требовала вмешательства государства и общества в социально-экономические процессы для устранения материализовавшихся рисков безграничной рыночной свободы[vi].

В современных условиях и на ближайшую перспективу в мире столкнутся две модели цивилизационного развития уходящая либеральная (правильнее сказать – ультралиберальная) центром которой являются США и трансатлантический регион и этатисткая (название пока не получило какого-либо концептуального оформления, поэтому носит сугубо рабочий характер, суть её заключается реальном обеспечении и действительных материальных гарантиях прав человека и защите общественных благ как основы таких прав) без какого-либо государства-лидера в настоящее время.

В этой связи прогрессивное развитие современного международного права должно отражать новую зарождающуюся модель цивилизационного развития. Для международного экономического права это ставит на повестку исследование вопроса о самоопределении государств в области экономической политики. Одной из форм проявления такой политики выступает заключение региональных торговых соглашений. Острые политические разногласия не остановили международное экономическое сотрудничество.

В настоящее время в основе многостороннего характера международно-правового регулирования международных торговых отношений лежат соглашения в рамках Всемирной торговой организации. Согласно преамбуле Марракешского соглашения об учреждении Всемирной торговой организации 1994 года Стороны решили создать интегрированную, более жизнеспособную и устойчивую многостороннюю торговую систему на основе Генерального соглашения по тарифам и торговле, прежних достижений в либерализации торговли и всех результатов Уругвайского раунда многосторонних торговых переговоров. Из этого положения следуют четыре важных следствия, во-первых, договоренности в рамках ВТО носят глобальный по географии характер, во-вторых, в основе многосторонней торговой системы лежат международно-правовые договоренности, в-третьих, результатом договоренностей является либерализация международной торговли, в-четвертых, механизм достижения договоренностей представляет собой переговоры суверенных и равноправных государств.

Однако уже в самом Марракешском соглашении об учреждении ВТО 1994 года закреплены подходы, предусматривающие дифференциацию торговых режимов государств-членов ВТО:

— Необходимость позитивных усилий, направленных на обеспечение развивающимся странам и, особенно, наименее развитым из них гарантированной доли в росте международной торговли, соизмеримой с потребностями их экономического развития (Преамбула);

— Деление соглашений в рамках ВТО на «многосторонние торговые соглашения» и «торговые соглашения с ограниченным кругом участников» (пункты 2 и 3 статьи II);

— Неприменение многосторонних торговых соглашений между отдельными членами (статья XII).

Пункт 4 статьи XXIV Генерального соглашения по тарифам и торговле предусматривает, что Договаривающиеся стороны признают желательным расширение свободы торговли путем развития, посредством добровольных соглашений, более тесного объединения экономик стран-участниц таких соглашений. Они также признают, что целью таможенного союза или зоны свободной торговли должно быть содействие торговле между составляющими их территориями, а не создание барьеров для торговли других договаривающихся сторон с этими территориями. Кроме того, часть IV предусматривает особые обязательства развитых государств по предоставлению более благоприятных условий для международной торговли менее развитых государств.

Таким образом, уже международно-правовое регулирование ВТО/ГАТТ создаёт нормативные условия для разнообразия форм и видов торговых режимов государств-членов ВТО. В таких условиях регионализация международного торгового права в контексте Соглашений ВТО представляет собой реализацию права государства-члена ВТО или группы государств-членов на дальнейшую либерализацию взаимных торговых отношений путем проведения переговоров и создания торговых режимов. Реализация этого права может происходить как путем заключения торговых соглашений, так и путем создания отдельной международной организации.

Стоит подчеркнуть, что регионализация международного торгового права в контексте ВТО должна иметь правомерный характер. Трудно признать таким случаем, например, односторонние заявления государств, предусматривающих приостановление предоставление режима наиболее благоприятствуемой нации на основе гипотетических предположений о нарушении другим государством норм общего международного права.

За последние десятилетия в мире наблюдается рост числа региональных торговых соглашений (далее – РТС, региональные торговые соглашения), участниками которых стали практически все государств, а многие являются участниками более чем одного регионального торгового соглашения. Региональные торговые соглашения сильно различаются, но все они преследуют единые цели – снижение торговых барьеров, либерализация тарифного и нетарифного регулирования, создание институциональной основы торгово-инвестиционного сотрудничества. В так называемой разрешительной оговорке для развивающихся стран, принятой в ходе Токийского раунда переговоров 28 ноября 1979 года, которая относится к преференциальным торговым соглашениям в торговле товарами между развивающимися государствами-членами ВТО, принято решение о дифференцированном и более благоприятном режиме взаимности и большем участии развивающихся стран.[vii]

Другие виды преференциальных режимов, например, невзаимные преференциальные соглашения между развитыми и развивающимися странами, требуют от членов добиваться временного отказа от правил ВТО (т.н. вейвер, англ. Waiver). Для этого необходимо одобрение трех четвертей государств-членов ВТО. Примерами таких ныне действующих соглашений являются соглашения Соединенных Штатов Америки (далее – США) и развивающихся государств (Молдова, Пакистан, Тунис и др.) в соответствии с Генеральной системой преференций США[viii], Соглашение о партнерстве ЕС — Страны Африки, Карибского бассейна и Тихого океана (АКТ)[ix] и др.

В рамках ВТО существуют два основных типа региональных торговых соглашений — о создании таможенного союза и о создании зоны свободной торговли. Некоторые государства могут также подписать временные соглашения, которые действуют в течение переходного периода и в конечном итоге приводят к созданию таможенного союза или зоны свободной торговли.[x]

Когда государство-член ВТО вступает в РТС, посредством которого он предоставляет более благоприятные условия для торговли с другими участниками этого соглашения, чем для торговли с остальными государствами-членами ВТО, он отходит от принципа недискриминации, определенного в статье I ГАТТ, статье II ГАТС и др.[xi] Чтобы этого избежать, РТС должны соответствовать правилам ВТО, регулирующим такие соглашения, которые требуют, чтобы стороны регионального торгового соглашения установили режим свободной торговли практически по всем видам товаров в пределах региона и чтобы стороны не могли повышать свои тарифные и нетарифные барьеры в отношении стран, не являющихся Договаривающейся Стороной в соответствующем соглашении. Соблюдение правил ВТО важно для обеспечения того, чтобы РТС не сокращали и не аннулировали те выгоды, которые страны могут получить посредством статьи XXIII ГАТТ 1994 года.

В системе ВТО существует орган, уполномоченный осуществлять надзор за соответствием РТС правилам организации. Комитет по региональным торговым соглашениям (далее – Комитет), созданный после Уругвайского раунда переговоров, нацелен на то, чтобы РТС не подрывали многостороннюю торговую систему. Члены ВТО обязаны уведомлять Комитет о региональных торговых соглашениях, в которых они являются Договаривающейся Стороной. Далее в декабре 2006 был принят Механизм транспарентности для усовершенствования процедуры уведомления и рассмотрения всех РТС, в том числе между развивающимися странами.[xii]

Так, в соответствии с Решением WT/L/671 государствам-членам ВТО предписано как можно раньше информировать Секретариат ВТО о проведении переговоров по РТС, а также информировать об их заключении, ввиду чего государства-члены ВТО должны уведомлять об РТС сразу же после его ратификации и до начала применения преференциального режима между его участниками. Наконец, государства-члены ВТО направляют в организацию полный текст соглашения на одном из официальных языков ВТО, после чего РТС рассматривается остальными государствами-членами ВТО в соответствии со специальной процедурой, предусмотренной в пунктах 6-13 Решения WT/L/671.[xiii]

Как только соглашение доводится до сведения организации, Секретариат ВТО готовит подробный анализ соглашения (называемый фактической презентацией), который используется другими государствами-членами ВТО для изучения и тщательной проверки соглашения на соответствие нормам права ВТО.

Комиссии же поручено внедрить Механизм транспарентности для РТС, подпадающих под действие статьи XXIV ГАТТ 1994 года и статьи V ГАТС. Комитет по торговле и развитию тем временем рассматривает РТС, подпадающие под действие Разрешительной оговорки, охватывающей торговые соглашения между развивающимися странами.

Другие функции Комитета заключаются в рассмотрении того, каким образом должна быть представлена отчетность о действии РТС, и разработке процедур для облегчения и совершенствования процесса их рассмотрения. Комиссия также уполномочена рассматривать системные последствия РТС для многосторонней торговой системы и взаимосвязи между ними.

Международно-правовые формы регионализации международного торгового права представляют собой заключение торговых соглашений[xiv], создание международной организации[xv], деятельность механизмов по разрешению торговых споров[xvi].

Одним из самых заметных торговых соглашений последнего времени можно назвать USMCA[xvii], заменившее собой соглашение НАФТА 1994 года. Стоит заметить, что статьи 1.1 и 1.2. USMCA делают отсылки к Соглашениям и обязательствам в рамках Всемирной торговой организации. Это лишь подчёркивает, что несмотря на глобальную политическую нестабильность и турбулентность мировой экономики, многосторонняя торговая система продолжает функционирование и представляет собой международно-правовую основу развития международной торговли.

Среди международных межправительственных организаций, которые играют важную роль в международной торговли можно назвать Евразийский экономический союз[xviii]. ЕАЭС является международной организацией региональной экономической интеграции, обладающей международной правосубъектностью. И в рамках ЕАЭС действует Приложение № 31 к Договору о ЕАЭС «Протокол о функционировании Евразийского экономического союза в рамках многосторонней торговой системы». Таким образом, институционнальная форма регионализации международного торгового права также находится в рамках развития многосторонней торговой системы. Вместе с тем, деятельность международных организаций в условиях регионализации международного торгового права демонстрирует, что такие международные организации начинают играть самостоятельную роль в международной торговли через создание норм международного торгового права путём принятия актов и заключения международных торговых соглашений. Например, у Евразийского экономического союза действует Соглашение о свободной торговле между Евразийским экономическим союзом и его государствами-членами, с одной стороны, и Социалистической Республикой Вьетнам, с другой стороны 2015 года.

Следующим механизмом. дифференцирующим многостороннюю торговую систему и обеспечивающую регионализацию регулирования торговых режимов можно назвать механизмы разрешения торговых споров[xix]. Так, при фактической приостановке деятельности апелляционного органа ВТО самостоятельных механизмом с ограниченным кругом участников стал выступать Multi-party interim appeal arrangement (MPIA)[xx]. В соответствии с этой договоренностью Участвующие члены сообщают о своем намерении прибегнуть к арбитражу в соответствии со статьей 25 Договоренности о правилах и процедурах разрешения споров ВТО в качестве временной апелляционной арбитражной процедуры, как до тех пор, пока Апелляционный орган не может рассматривать апелляции на отчеты панели в спорах между ними из-за недостаточного количества членов Апелляционного органа[xxi]. Таким образом, и в рамках регионализации процедур разрешения споров видно, что государства стремятся сохранить универсальную торговую систему. В связи с появлением отдельных механизмов урегулирования торговых споров, предусмотренных региональными торговыми соглашениями, стоит заметить, появление большого количества региональных торговых соглашений не освобождает государства от международно-правовой ответственности за нарушение принципов и норм Всемирной торговой организации[xxii].

Общий вывод заключается в том, что в настоящее время регионализация международного торгового права представляет собой использование норм и правил многосторонней  торговой системы для регулирования и урегулирования торговых отношений и споров между отдельным государствами. Причины регионализации международного торгового права носят главным образом политический характер и отражают стремление государств создать для себя благоприятные внешнеэкономические условия собственного социально-экономического развития. В настоящее время принципиальной альтернативы принципам и нормам международного торгового права, выработанным в рамках ГАТТ/ВТО, не просматривается.

Регионализация международного торгового права представляет собой процесс заключения и исполнения государствами международных торговых соглашений с ограниченным кругом участников, как правило, расположенным в одном географическом регионе. Процесс регионализации международного торгового права тесно связан с универсализацией применения международно-правого регулирования международных торговых отношений и представлен, главным образом, правом Всемирной торговой организации и подходами, предложенными в рамках ЮНКТАД.

Примерами международных соглашений, свидетельствующих о регионализации международного торгового права, являются: Договор о Евразийском экономическом союзе 2014 года, United States-Mexico-Canada Agreement, Agreement Establishing the African continental free trade area.

Особенность современных исторических условий выдвигает в качестве субъекта международного торгового права и участника международного торгового соглашения международные межправительственные организации. Этот процесс хорошо подтверждается деятельностью Евразийского экономического союза, заключившего следующие международные соглашения:  Соглашение о свободной торговле между Евразийским экономическим союзом и его государствами-членами, с одной стороны, и Социалистической Республикой Вьетнам, с другой стороны, Временное соглашение, ведущее к образованию зоны свободной торговли между Евразийским экономическим союзом и его государствами-членами, с одной стороны, и Исламской Республикой Иран, с другой стороны, Соглашение о торгово-экономическом сотрудничестве между Евразийским экономическим союзом и его государствами-членами, с одной стороны, и Китайской Народной Республикой, с другой стороны, Соглашение о зоне свободной торговли между Евразийским экономическим союзом и его государствами-членами, с одной стороны, и Республикой Сербией, с другой стороны.

Появился и такой виде международного торгового соглашения как кроссрегиональное, например, European Union of the Comprehensive Economic and Trade Agreement (CETA) between Canada, of the one part, and the European Union and its Member States, of the other part.

Важность региональных торговых соглашений является политически значимой. Например, именно из-за выбора торгового соглашения начались проблемы с украинской государственностью. Это особо отмечено в резолюции Совета Безопасности ООН: «Они также поддерживают трёхсторонние переговоры между Европейским союзом, Украиной и Россией в целях выработки практического решения вопросов, вызывающих обеспокоенность России, в связи с выполнением Соглашения о глубокой и всеобъемлющей зоне свободной торговли между Украиной и Европейским союзом»[xxiii].

Озабоченность России европейской ориентацией торговой политики Украины после 2014 года привела к формированию новой правовой позиции Российской Федерации в отношении зоны свободной торговли в СНГ. Федеральный закон от 30.12.2015 N 410-ФЗ «О приостановлении Российской Федерацией действия Договора о зоне свободной торговли в отношении Украины», статья 1 гласит: «Приостановить с 1 января 2016 года действие Договора о зоне свободной торговли, подписанного в городе Санкт-Петербурге 18 октября 2011 года, в отношении Украины». Далее Указ Президента РФ от 30.12.2015 N 681 «О частичном возобновлении Российской Федерацией действия Договора о зоне свободной торговли в отношении Украины» сказано «В соответствии с Федеральным законом от 15 июля 1995 г. N 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» возобновить с 1 января 2016 г. в отношении Украины действие раздела II приложения 1 к Договору о зоне свободной торговли, подписанному в г. Санкт-Петербурге 18 октября 2011 г., в части таможенной пошлины, применяемой Российской Федерацией при экспорте газа природного в газообразном состоянии».

Таким образом, регионализация международного торгового права принимает не только нормативную, но и организационно-правовую форму. Универсальный уровень характеризуется только наличием общих принципов международно-правового регулирования международных торговых отношений. Регионализация протекает на кроссрегиональном, региональном, двустороннем, интеграционном уровнях. Основной формой вступает международное соглашение. Участниками таких соглашения наряду с государствами выступают и международные организации. Усложняется предмет регулирования международных торговых соглашений, включая новые области правового регулирования. Появляются новые механизмы мониторинга исполнения обязательств. Многосторонней торговой системе отводится роль общих принципов регулирования международной торговли. Односторонние действия государств создают проблемы универсального уровня, например, отказ США и группы государств предоставить России режим наиболее благоприятствуемой нации. В регулировании международных торговых отношений можно также заметить тенденцию усиления значения национального законодательства.

Наглядным примером формирования региональных экономических зон является Азия. После 8 лет переговоров 15 ноября 2020 года было подписано Соглашение о всеобъемлющем региональном экономическом партнерстве (далее – ВРЭП) между десятью членами Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (далее – АСЕАН) и остальными пятью ведущими странами региона – Китаем, Японией, Южной Кореей, Австралией и Новой Зеландией.

В совокупности на 15 участников ВРЭП приходится около 29% (25,8 трлн долларов США) мирового валового внутреннего продукта (ВВП), 30% (2,3 млрд) мирового населения и 25% (12,7 трлн долларов США) мировой торговли товарами и услугами.[xxiv] ВРЭП создало крупнейшую в мире зону свободной торговли — больше, чем Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение о Транстихоокеанском партнерстве, Европейский союз, МЕРКОСУР в Южной Америке[xxv].

Целью государств-участников ВРЭП является укрепление их экономического партнерства для повышения занятости населения, повышения уровня жизни и улучшения общего благосостояния своих народов, установление четких и взаимовыгодных правил для содействия торговле и инвестициям, включая участие в региональных и глобальных цепочках производства и поставок товаров и услуг. Положения ВРЭП не противоречат положениям, изложенным в Марракешском соглашении об учреждении Всемирной торговой организации от 15 апреля 1994 года.

ВРЭП содержит конкретные положения о торговле товарами, в том числе о правилах происхождения; таможенных процедурах и упрощении процедур торговли; санитарных и фитосанитарных мерах; стандартах, технических регламентах и процедурах оценки соответствия. Его главы также охватывают торговлю услугами, включая конкретные положения о финансовых, телекоммуникационных и профессиональных услугах, а также о временном перемещении физических лиц. Другие главы посвящены инвестициям, интеллектуальной собственности, электронной торговле, конкуренции, малым и средним предприятиям, экономическому и техническому сотрудничеству, государственным закупкам, а также правовым и институциональным областям, включая урегулирование споров.

Таким образом, региональные торговые соглашения охватывают более половины международной торговли, действуя наряду с многосторонними соглашениями в рамках Всемирной торговой организации. В последние годы многие государства активно стремились заключить новые – и зачастую более современные и прогрессивные региональные торговые соглашения, направленные на расширение торговли и стимулирование экономического роста. Мегарегиональные инициативы имеют совершенно новый масштаб, предоставляя преференциальный доступ к рынкам государств-участниц путем заключения торговых соглашений с целью обеспечения глубокой и всеобъемлющей экономической интеграции региона. Однако это не означает, что система РТС может существовать обособленно от многосторонней торговой системы. Наоборот, ВТО является организацией, способной обеспечить регулирование торговых отношений между региональными объединениями посредством своих четко проработанных и проверенных временем механизмов.


[i] Chaisse, J., & Dimitropoulos, G. (2023). Domestic Investment Laws and International Economic Law in the Liberal International Order. World Trade Review, 22(1), 1-17. doi:10.1017/S1474745622000404

[ii] Лисовский В. Понятие, содержание и система международного торгового права // Международное торговое право. Некоторые вопросы теории и практики. Сборник статей. Под. Ред. доктора юридических наук, профессора В. Лисовского. М. Международные отношения. 1979. С. 7.

[iii] Быстрицкий Р. Международные торговые соглашения и организации. М. Внешторгиздат. 1957. Перевод с чешского С. Ф. Ченчиковского. С. 70.

[iv] Дедусенко А. С. Международное торговое право (понятие, принципы и основные институты). Автореферат на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М. 2007. С. 9.

[v] Steve Charnovitz. The Path of World Trade Law in the 21st Century https://doi.org/10.1142/8834 | December 2014, Pages: 796

[vi] Шулятьев, И. А. Пути реализации Российской Федерацией соглашений ВТО в современных условиях / И. А. Шулятьев // . – 2018. – № 126. – С. 31-40. – DOI 10.14451/2.126.31.

[vii] Решение от 28 ноября 1979 года L/4903 о дифференцированном и более благоприятном режиме взаимности и большем участии развивающихся стран https://www.wto.org/english/docs_e/legal_e/enabling1979_e.htm.

[viii] Генеральная система преференций США https://ustr.gov/issue-areas/trade-development/preference-programs/generalized-system-preferences-gsp/gsp-use-%E2%80%93-coun.

[ix] Соглашение о партнерстве ЕС — Страны Африки, Карибского бассейна и Тихого океана https://international-partnerships.ec.europa.eu/policies/european-development-policy/acp-eu-partnership_en.

[x] Ружин А.Н. Региональные торговые соглашения в системе ГАТТ/ВТО: роль принципов международного экономического права // Legal Concept. 2013. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/regionalnye-torgovye-soglasheniya-v-sisteme-gatt-vto-rol-printsipov-mezhdunarodnogo-ekonomicheskogo-prava (дата обращения: 13.02.2023).

[xi] Van den Bossche P., Zdouc W. The Law and Policy of the World Trade Organization. 3rd edition. 2013. P.35.

[xii] Решение Генерального совета ВТО от 14 декабря 2006 года WT/L/671 о Механизме транспарентности для региональных торговых соглашений https://docs.wto.org/dol2fe/Pages/SS/directdoc.aspx?filename=q:/WT/L/671.pdf&Open=True

[xiii] Там же.

[xiv] Современная концепция применения международных договоров / А. Я. Капустин, С. В. Шульга, И. А. Шулятьев [и др.]. – Москва : Норма, ИНФРА-М, 2020. – 224 с. – ISBN 978-5-00156-057-9. – EDN EWYMSU.

[xv] Капустин, А. Я. Международные организации в глобализирующемся мире : монография / А. Я. Капустин ; А. Я. Капустин. – Москва : Российский ун-т дружбы народов, 2010. – 316 с. – (Библиотека классического университета / Российский ун-т дружбы народов). – ISBN 978-5-209-03405-6.

[xvi] Смбатян, А. С. Толкование правил Всемирной торговой организации в практике органа по разрешению споров / А. С. Смбатян // Право и государство. – 2019. – № 2(83). – С. 14-24.

[xvii] United States-Mexico-Canada Agreement // URL: https://ustr.gov/usmca (Дата обращения 25.03.2023).

[xviii] Морозов, А. Н. Функционирование Евразийского экономического союза в контексте деформации международного правопорядка / А. Н. Морозов, А. А. Каширкина // Международное публичное и частное право. – 2023. – № 1. – С. 18-22. – DOI 10.18572/1812-3910-2023-1-18-22.

[xix] Капустин, А. Я. Международное судебное толкование международного договора: современные тренды / А. Я. Капустин // Журнал российского права. – 2021. – Т. 25, № 8. – С. 104-117. – DOI 10.12737/jrl.2021.102.

[xx] Multi-party interim appeal arrangement // https://wtoplurilaterals.info/plural_initiative/the-mpia/ (Дата обращения: 25.03.2023)

[xxi] Ускоренный арбитраж в рамках ВТО как альтернативный способ урегулирования спора может облегчить урегулирование некоторых споров, касающихся вопросов, которые четко определены обеими сторонами. 2. Если иное не предусмотрено в настоящей Договоренности, арбитраж используется по взаимному согласию сторон, которые договариваются о процедуре его проведения. Соглашения об арбитраже доводятся до сведения всех членов достаточно заблаговременно до начала самого арбитражного процесса. 3. Другие члены могут стать сторонами арбитражной процедуры только с согласия сторон, которые договорились об использовании арбитража. Стороны процедуры соглашаются придерживаться решения арбитража. О решениях арбитража должны уведомляться ОРС и Совет, или Комитет соответствующего соглашения, где любой член может поднять любой вопрос в этой связи. 4. Статьи 21 и 22 настоящей Договоренности применяются mutatis mutandis к арбитражным решениям.

[xxii] Капустин, А. Я. Содержание международно-правовой ответственности в праве ВТО: Общие принципы и подходы / А. Я. Капустин // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. – 2015. – № 6(55). – С. 1090-1095. – DOI 10.12737/17173.

[xxiii] Резолюция Совета Безопасности ООН от 17 февраля 2015 года № S/RES/2202 (2015) «Письмо Постоянного представителя Российской Федерации при Организации Объединенных Наций от 13 апреля 2014 года на имя Председателя Совета Безопасности (S/2014/264)», Приложение II «Декларация Президента Российской Федерации, Президента Французской Республики и Канцлера Федеративной Республики Германия в поддержку комплекса мер по выполнению Минских соглашений, принятого 12 февраля 2015 года.

[xxiv] По данным Всемирного Банка. URL: https://databank.worldbank.org/source/world-development-indicators

[xxv] Шумилов, В. М. Соглашение о Всеобъемлющем Транстихоокеанском партнерстве с точки зрения международного экономического права / В. М. Шумилов // Пробелы в российском законодательстве. – 2021. – Т. 14, № 3. – С. 259-263.


Информация об авторах:

Шулятьев И. А. доцент кафедры международного права Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук., Тел. +7 (495) 719-70-00, ФГНИУ «Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации», 117218, Россия, Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34.

Берг Л. А. научный сотрудник отдела международного права и сравнительно-правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, Тел. +7 (495) 719-70-00, ФГНИУ «Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации», 117218, Россия, Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34.

Information about the author:

Shulyatiev I. A. Associate Professor of the Department of International Law of the Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, Candidate of Legal Sciences, Tel. +7 (495) 719-70-00, Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, 117218, Russia, Moscow, st. Bolshaya Cheremushkinskaya, 34.

Berg L. A. Researcher at the Department of International Law and Comparative Law Research, Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, Tel. +7 (495) 719-70-00, Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation, 117218, Russia, Moscow, st. Bolshaya Cheremushkinskaya, 34.

Добавить комментарий

Войти с помощью: