Международный правовой курьер

В перечне ВАК с 2015 г.

Семейные права как объект международно-правового регулирования [1]

Авторы статьи обосновывают значимость и необходимость регулирования семейных прав на международном уровне, а также предлагают свое понимание семейных прав как объекта международно-правового регулирования. Уважая право каждого государств самостоятельно определять модель легитимируемого семейного союза, а также выбирать способы, формы и пути регулирования семейных отношений, международное право стремится обеспечить сохранность семейной ячейки, как среды формирования и человеческой личности в условиях глобализационных процессов. В основе регламентации семейных прав лежат международные стандарты прав человека, содержащиеся в Международном билле прав человека. Авторы статьи отмечают ключевые тенденции их современного развития (специализация, развитие принципа единства семьи и формирование права на семейные контакты). При этом выделяются два ключевых направления регламентации семейных прав. Во-первых, это создание юридических стандартов субъективных семейных прав частноправового характера. Во-вторых, это формирование гарантий прав, обусловленных семейно-правовым статусом личности. В итоге формулируется вывод о том, что международно-правовые акты формируют комплексную систему обеспечения семейных прав индивидов, используя при этом инструментарий международного частного и международного публичного права.

Ключевые слова: семья, семейные права, брачно-семейные отношения, семейно-правовой статус, международное семейное право,  международные стандарты семейных прав, Европейский суд по правам человека.

 

Family rights as an object of international legal regulation

Annotation: The authors of the article substantiate the importance and necessity of regulating family rights at the international level, and also offer their own understanding of family rights as an object of international legal regulation. Respecting the right of each state to independently determine the model of the legitimized family union, as well as to choose the methods, forms and ways of regulating family relations, international law seeks to ensure the safety of the family unit, as a formation environment and human personality in the context of globalization processes. At the heart of the regulation of family rights are international human rights standards contained in the International Bill of Human Rights. The authors of the article note the key trends in their modern development (specialization, development of the principle of family unity and the formation of the right to family contacts). At the same time, there are two key areas of regulation of family rights. First, it is the creation of legal standards for subjective family rights of a private law nature. Secondly, this is the formation of guarantees of rights due to the family and legal status of the individual. As a result, the conclusion is made that international legal acts form a comprehensive system of ensuring the family rights of individuals, using the tools of international private and international public law.

 

Key words: family, family rights, marriage and family relations, family legal status, international family law, international standards of family rights, European Court of Human Rights.

 

  1. Семейные отношения как предмет правового регулирования: замечания общего порядка.

Семья традиционно рассматривается в качестве важнейшего общественного института, играющего большую роль в рамках гражданского общества и государства в целом, оказывая влияние не только на их развитие, но и на формирование их людского субстрата: членов общества, граждан государства.

Семья присуща каждой культуре, она существовала на разных этапах существования человечества. При всем разнообразии реализуемых в национальных правопорядке моделей семьи[2], социально-экономическая роль, которую играет семья, практически одинакова: взаимопомощь и  распределение обязанностей по воспитанию детей и их социализацию.

В основе семейных отношений лежат преимущественно родственные связи. Вместе с тем, для большинства правопорядков характерно использование юридических фикций, когда к числу семейных относятся связи лиц, между которыми отсутствуют родство или свойство. Такие отношения, к примеру, Регламент ЕС «Рим I» называет отношениями, «которые имеют последствия, аналогичные браку и другим семейным отношениям», и предлагает осуществлять их правовую квалификацию в качестве таковых согласно lex fori[3].

В отличие от семейных отношений, брачный союз, наоборот, исключает наличие, по крайней мере, близких родственных связей между его членами. И каждое государство самостоятельно определяет минимально допустимую степень родства и свойства между супругами. Так, на основании только специального разрешения в Швеции возможно заключение браков между неполнородными братьями и сестрами[4].

Брак представляет собой легитимированный добровольный союз физических лиц. Наличие брака обусловливает презумпцию совместного жительства его членов, направленного на дальнейшее создание семьи и ведение общего хозяйства. При этом каждое государства реализует в своем правопорядке свою концепцию понимания брака (брак-партнерство, брак-статус или брак-договор), а также по-разному определяет качество и допустимое количество членов брачного союза. Так, Россия жестко стоит на позиции, что брак – это союз мужчины и женщины, во Франции действует закон «Об открытии брака для однополых пар»[5], в Чили однополое партнерство и разнополый брачный союз имеют разный правовой режим[6].  При этом на понимании брака как гендерно нейтрального союза настаивают международные суды (например, Межамериканский суд по правам человека[7], Суд ЕС[8]). ЕСПЧ в одном из дел специально подчеркнул, что партнерство – это инструмент доступа к браку для однополых пар в странах, где брак для них закрыт, он не является более простой правовой связью. Такая позиция была высказана при вынесении постановления по жалобе об отказе в регистрации партнерства разнополой паре[9].

Г.Ю. Федосеева утверждала, что конструкция «брачно-семейные отношения» является наиболее подходящей, поскольку «при таком моделировании не нарушается последовательность юридических фактов: как правило, сначала регистрируется брак, а уже потом образуется семья», но «наличие семьи не связывается только с регистрацией брака»[10].

Каждое государство самостоятельно определяет место норм, регулирующих брачно-семейные отношения, в системе своего права. Для многих государств характерно выделение семейного права в качестве самостоятельной отрасли права (страны Латинской Америки, Восточной Европы, Россия, Алжир). На доктринальном уровне возможно даже разграничение брачного и семейного права[11]. Особый характер проявляется и на уровне источников. Нормы о семейных и брачных отношениях обособляются в виде разделов гражданских кодифицированных актов (Германия, Грузия, Италия и т.д.) и/или специальных законов.

Государства по-разному определяют и характер правовой регламентации брачно-семейных отношений: централизованный (Италия) или децентрализованный (штаты США). Для нашей страны характерна федеральная регламентация с незначительными элементами региональной, хотя ст. 72 Конституции РФ и провозглашает семейное законодательство как предмет совместного ведения Федерации и ее субъектов.

Таким образом, именно национальное право определяет структуру, тип семьи, характер связей между ее членами, а также их обязательства по отношению друг к другу. Тот факт, что брачно-семейные отношения вляются предметом правового регулирования, обусловливает постановку вопроса о возможностях и пределах международно-правового регулирования.

Изначально брачно-семейные отношения становились предметом международно-правовой регламентации при наличии иностранного элемента, постепенно межгосударственный интерес стали затрагивать и иные вопросы, за пределами  проблематики МЧП. Усиливается влияние международного публичного права на вопросы, ранее относившиеся к периферии МЧП[12].

Объективными предпосылками этого стали процессы миграции населения (статус членов семьи трудящихся-мигрантов,  похищение детей при разводе, поиск убежища в других странах от семейного насилия), научно-технический прогресс (использование вспомогательных репродуктивных технологий, медицинские технологии планирования деторождения, сохранения сексуального и репродуктивного здоровья), экономическая интеграция (международный оборот соответствующих медицинских услуг) и некоторые другие. В настоящее время под влиянием глобализации происходит трансформация семейных ценностей. Так, полигамия не считается теперь нарушением прав человека, право на создание семьи реализуется и без заключения брака. В Повестке дня в области устойчивого развития на период до 2030 года провозглашается  ценность неоплачиваемого труда по уходу и работы по ведению домашнего хозяйства, а также поощрение принципа общей ответственности членов семьи в ведении хозяйства с учетом национальных условий (п. 5.4 Цели 5)[13].

  1. Стандарты прав человека в сфере брачно-семейных отношений и тенденции их развития.

В основе международно-правовой регламентации лежат международные стандарты прав человека. Именно благодаря Международному Биллю о правах человека получили закрепление общепризнанные принципы регулирования брачно-семейных отношений. Семья была провозглашена как объект защиты со стороны государства и общества. Всеобщая декларация прав человека закрепила запрет произвольного вмешательства в семейную жизнь человека (ст. 12), принцип недискриминации в вопросах создания семьи, вступления в брак, равенство прав членов брачного союза при заключении, расторжении брака и во время состояния в браке, необходимость полного и свободного согласия для создания семьи (ст. 16). Позже эти положения получили развитие в Международном пакте  о гражданских и политических правах (МПГПП) и Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах (МПЭСКП) 1966 г. МПГПП дополнил ранее названный запрет также запретом на незаконное вмешательство (ст. 17), скорректировал понимание лиц, имеющих право на создание семьи (вместо совершеннолетних лиц были указаны лица, достигшие брачного возраста) (ст. 16). МПЭСКП установил необходимость предоставления  самой широкой охраны и помощи семье, «в особенности при ее образовании и пока на ее ответственности лежит забота о несамостоятельных детях и их воспитании», распространил сферу действия принципа недискриминации на детей, назвав в числе критериев семейное происхождение, провозгласил социальную и экономическую защиту материнства и детства, включая запрет труда детей «в области, вредной для их нравственности и здоровья или опасной для жизни или могущей повредить их нормальному развитию» (ст. 10). Дополнительно право работающего на вознаграждение было увязано с необходимостью достойного существования не только этого человека, но и его семьи (ст. 23 МПГПП, ст. 7 МПЭСКП).

При этом МПЭСКП, наряду с защитой семьи, говорит о предоставлении помощи и поддержки со стороны государства, что позволило усилить нормативную основу обязательств каждого из государств-участников этого Пакта.

Схожие положения нашли закрепление и на региональном уровне: в Американской конвенции о правах человека от 22.11.1969 (ст.ст. 17, 19), Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 04.11.1950 (ст. ст. 8, 12), в Европейской социальной хартии (ст. 16), в Африканской хартии прав человека и народов 26.06.1981 (ст. 18), в Конвенции СНГ о правах и основных свободах человека от 26.05.1995 (ст. ст. 9, 13, 17), Арабской хартия прав человека от 22.05.2004[14] (ст. 21, 33, 38).

В дальнейшем регламентация семейных прав пошло по пути так называемого  «специализированного развития», когда семейные права, закрепленные Международным биллем о правах человека, стали адаптироваться и дополняться применительно к отдельным категориям лиц.

Был провозглашен принцип приоритета интересов детей при решении вопросов их статуса, приоритета семейного воспитания детей, в том числе  при решении вопроса о формах  их устройства, равенство их правоспособности и правоспособности совершеннолетних членов общества (включая право на имя и гражданство), необходимость создания благоприятных условий для умственного, физического, нравственного и духовного развития детей [15].

Конвенция о правах инвалидов от 13.12.2006 устанавливает обязанность для государств-участников по устранению дискриминации в отношении инвалидов во всех вопросах, касающихся брака, семьи, отцовства и материнства и личных отношений, кроме того государства обязаны стремиться обеспечить за инвалидами сохранение фертильности, а также обеспечить предоставление средств, позволяющих инвалидам осуществлять права в сфере репродукции (ст. 23).

Другой тенденцией стало развитие принципа уважения единства семьи.

Изначально он провозглашался лишь в контексте защиты жертв вооруженных конфликтов. Государства взяли на себя обязательства любыми возможными путями способствовать воссоединению семей, разъединенных в результате вооруженных конфликтов, и, в частности, поощрять работу гуманитарных организаций, выполняющих эту задачу; в ходе вооруженных конфликтов в случае задержания или интернирования семей, государства обязались обеспечивать возможность размещения семей в одном месте[16].

Данный принцип не имеет безусловного характера, сохраняется суверенитет государств в вопросах определения статуса иностранцев, параметров реализации ими свободы передвижения, регламентации реадмиссии, экстрадиции. Большую роль в этом сыграли Международная конвенция о защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей от 18.12.1990, а также практика Европейского суда по правам человека по делам, связанным с правом на уважение семейной жизни. Наибольшее распространение в практике ЕСПЧ получили дела, связанные с разлучением семей вследствие депортации иностранцев. ЕСПЧ исходил из необходимости уважать сложились семейные отношения постоянного характера, которые сложили у депортированного лица на территории той или иной страны, однако практика ЕСПЧ в последнее время стала корректироваться под влиянием роста числа антитеррористических угроз, а также роста числа беженцев в странах-членах Совета Европы.

Постепенно сфера действия данного принципа вышла за рамки ситуаций трудовой или вынужденной миграции. Формируется понимание необходимости обеспечения единства семьи в ситуациях, когда на них влияют приобретение или утрата гражданства в связи с правопреемством государств[17]. Государства осознают, что единство семьи может оказаться под угрозой в случае принадлежности членов семьи к разным национальным, культурным, религиозным группам[18]. В настоящее время пока речь идет, главным образом, о двух моментах: об обеспечении равенства родителей на решение вопросов воспитания детей, а также об обеспечении интересов детей в случае развода родителей, принадлежащих к таким группам.

Однако международное сообщество осознает, что далеко не во всех случаях сохранение семьи полезно для ее членов.  Следовательно,  в международных актах формируются стандарты защиты от негативных семейных воздействий, особенно в случаях, когда подвергаются риску здоровье благополучие детей[19].  ЕСПЧ признает за государствами высокую степень свободы усмотрения при установления контроля над так называемыми неблагополучными семьям, а также в вопросах передачи ребенка на государственное попечение или в приемную семью[20]. Особое внимание получает в последнее время противодействие семейному насилию[21].

В качестве третьей тенденции можно отметить становление самостоятельного права на семейные контакты.

Это право включает, во-первых, право на информирование членов семьи о своей судьбе, особенно в случаях вооруженных конфликтов,  при применении мер государственного принуждения, например, в рамках уголовного преследования. Во-вторых, семейные контакты включают и отношения вне рамок семьи.  Еще Европейская комиссия по правам человека отмечала наличие семейных отношений между бабушкой и дедушкой, с одной стороны, и внуками, с другой; отношений между братьями, сестрами, не зависящих от отношений этих лиц с их родителями[22].

Именно международное право прав человека предопределяет развитие международных норм, регулирующих брачно-семейные отношения, – так называемого международного семейного права[23].

  1. Взаимодействие международного публичного и частного права в регулировании брачно-семейных отношений.

Благодаря развитию международных стандартов семейных прав, расширению сферы их действия происходит расширение и правовых средств их регламентации.

Традиционно регулирования трансграничных брачно-семейных отношений связывалось с применением коллизионного метода, что объяснялось сложностями унификации семейно-правовых норм, большими социально-культурными различиями.  Однако, как отмечалось выше, выросло число вопросов семейного характера, затрагивающих межгосударственные интересы, следовательно, заключаются международные соглашения, требующие от государств принятия мер по их имплементации на национальном уровне. Кроме того, развитие международного правотворчества приводит к пониманию пробелов в национальном праве, развитию сугубо внутригосударственного регулирования.

В то же время далеко не все правовые решения международных правозащитных институтов благосклонно воспринимаются государствами, некоторые – расцениваются как угроза «семейным ценностям». В рамках национальных правопорядков стали формироваться правовые нормы, затрагивающие брачно-семейную сферу, которые могут трактоваться в контексте так называемых норм непосредственного применения, исключающих постановку коллизионного вопроса.

Международные акты влияют и на правовую квалификацию брачно-семейных отношений с учетом функционального характера содержащихся там дефиниций.

Семейные вопросы могут носить характер предварительного или побочного вопроса для иных транснациональных частноправовых отношений, в частности, для решения вопросов об ограничении дееспособности, об установлении опеки и попечительства, вопросов собственности, регламентации трудовых отношений лиц, с так называемыми семейными обязанностями. В обязательственном праве многих стран есть институты отказа от договора дарения в связи с покушением одаряемого на жизнь членов семьи дарителя, обязательств из причинения вреда в связи со смертью кормильца, они, несомненно, могут иметь и транснациональный характер. В праве интеллектуальной собственности может иметь значение понятие «обычного круга семьи» (ст. ст. 1270, 1273, 1317 и др. ГК РФ) в контексте исключения из гарантируемой международными договорами охраны (речь идет об использовании результатов интеллектуальной деятельности в личных целях).

Можно предположить, что в будущем будут развиваться и альтернативные средства разрешения транснациональных семейных споров, включая международные семейные арбитражи. Пока же споры в области семейного права «предполагают применение более формального средства – судебного порядка»[24], что имеет своим следствием необходимость сотрудничества в сфере признания и приведения в исполнение иностранных судебных решений, а также весь комплекс проблем, с этим связанных.

Думается, не стоит объединять в рамках одного правового института нормы, направленные на регулирование частных и публичных отношений, как это предлагается в литературе[25]. МЧП имеет дело с регламентацией субъективных семейных прав, осуществляемых в рамках брачно-семейных отношений транснационального характера. То есть, во-первых, субъекты таких отношений – это всегда физические лица, во-вторых, для таких отношений характерен иностранный элемент. Международное публичное право регулирует качественно иной круг вопросов. С одной стороны, для регулирования таких отношений транснациональный характер семейных связей может не иметь значения. С другой стороны, предмет международного публичного права  —  вопросы, представляющие межгосударственный интерес, то есть даже если они и затрагивают интересы индивида, то это происходят в двух ситуациях: а) когда государство вторгается в семейную сферу; б) когда в межгосударственных отношениях государства вынуждены учитывать семейно-правовой статус индивидов.

Во второй группе ситуаций, помимо вопросов рассмотренных выше,  следует назвать в качестве активно развивающейся борьбу с терроризмом и преступностью (ограничения  в отношении членов семьи преступников, меры по противодействию коррупции, по противодействию легализации преступных доходов, охватывающие членов семьи заинтересованных лиц,  нападение на членов семьи лиц, пользующихся международной защитой, обеспечение прав членов семьи жертв преступлений). Здесь именно международные акты определяют последствия наличия семейных связей, а также фиксируют и круг таких лиц.

Таким образом, международные правовые акты международного публичного и частного права взаимно дополняют друг друга предписаниями, направленными на обеспечение семейных прав. Вместе с тем, несмотря на общую их исходную основу (общепризнанные стандарты прав человека, общепризнанные принципы нормы международного права) необходимо четко разграничивать их сферу действия.

 

Пристатейный библиографический список

Stark, Barbara. International Family Law: An Introduction /Barbara Stark. – Aldershot, UK: Ashgate, 2005. – 278 pp.

Ануфриева, Л. П. Международное частное право: В 3-х т. Том. 2. Особенная часть: Учебник / Л. П. Ануфриева. –  Москва: Издательство БЕК, 2000. – 656 с.

Галенская Л. Н. Действие общих принципов международного права в сфере международного частного права /Л. Н. Галенская // Журнал МЧП. – 1995. –  № 4(10). – С. 3–11.

Гомьен, Д. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика / Д. Гомьен, Д. Харрис, Л. Зваак. –  Москва : Изд-во МНИМП, 1998. –  600 с.

Зуев, А.Е. Международное право – реальность или миф? // Журнал МЧП. – 2007. – № 4 (58). – С. 32–37.

Кабанов, В. Л. Защита семьи на повестке дня международного сообщества / В.Л. Кабанов // Вестник Волгоградского государственного университета. – 2015. – № 1. – С. 150–157.

Макаров, А. Н. Основные начала международного частного права / А. Н. Макаров. – Москва : ООО «Книгодел», 2007. – 184 с.

Федосеева, Г. Ю. Правовое регулирование трансграничных брачно-семейных отношений в России : сборник научных трудов / Г. Ю. Федосеева; отв. ред. О. Е. Савенко. –  Москва: Проспект, 2019. – 128 с.

Ссылки:

[1] Статья подготовлена с использованием Справочной Правовой Системы «КонсультантПлюс». .

[2] https://ru.wikipedia.org/wiki/Семья (дата обращения: 10.12.2020)

[3] П. 8 преамбулы Регламента № 593/2008 Европейского парламента и Совета Европейского Союза «О праве, подлежащем применению к договорным обязательствам («Рим I»)».

[4]  Ануфриева Л.П. Международное частное право: В 3-х т. Том. 2. Особенная часть: Учебник. М.: Издательство БЕК, 2000. С. 554.

[5] Loi n° 2013-404 du 17 mai 2013 ouvrant le mariage aux couples de personnes de même sexe. Available at: https://www.legifrance.gouv.fr/jorf/id/JORFTEXT000027414540/;

[6] Ромашенко С. Коста-Рика легализовала однополые браки. URL: https://www.dw.com/ru/коста-рика-легализовала-однополые-браки/a-53567600 (Дата обращения: 10.12.2020).

[7] State Obligations Concerning Change of Name, Gender Identity, and Rights Derived from a Relationship Between Same-Sex Couples (Interpretation and Scope of Articles 1(1), 3, 7, 11(2), 13, 17, 18 and 24, in relation to Article 1, of the American Convention on Human Rights), Advisory Opinion OC-24/17, Inter-Am. Ct. H.R. (ser. A) No. 24 (Nov. 24, 2017), available at http://www.corteidh.or.cr/docs/opiniones/seriea_24_eng.pdf

[8] Judgment of the Court (Grand Chamber) of 5 June 2018, available at http://curia.europa.eu/juris/liste.jsf?num=C-673/16

[9] Постановление ЕСПЧ от 26.10.2017 по делу «Ратценбок и Зейдль (Ratzenbock and Seydl) против Австрии» (жалоба № 28475/12).

[10] Федосеева Г. Ю. Правовое регулирование трансграничных брачно-семейных отношений в России : сборник научных трудов / отв. ред. О. Е. Савенко. М.: Проспект, 2019. С. 24.

[11] Макаров А.Н. Основные начала международного частного права. М.: ООО «Книгодел», 2007. С. 108, 120.

[12] Stark Barbara. International Family Law: An Introduction. Aldershot, UK: Ashgate, 2005. P. 3; Зуев А.Е. Международное право – реальность или миф? // Журнал МЧП. 2007. № 4 (58). С. 33.

[13] Док. ООН: A/RES/70/1. Преобразование нашего мира: Повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года.

[14] League of Arab States, Arab Charter on Human Rights, May 22, 2004, reprinted in 12 Int’l Hum. Rts. Rep. 893 (2005), entered into force March 15, 2008. Available at http://hrlibrary.umn.edu/instree/loas2005.html?msource=UNWDEC19001&tr=y&auid=3337655

[15] Декларация о социальных и правовых принципах, касающихся защиты и благополучия детей, особенно при передаче детей на воспитание и их усыновлении на национальном и международном уровнях (Принята 03.12.1986 Резолюцией 41/85 Генеральной Ассамблеи ООН); Конвенция о правах ребенка от 20.11.1989.

[16] См. например: Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны (Заключена в г. Женеве 12.08.1949), ст. ст. 49, 82; Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающийся защиты жертв международных вооруженных конфликтов (Протокол I) (Подписан в г. Женеве 08.06.1977), ст. ст. 74, 75, 77; Дополнительный протокол к Женевским конвенциям от 12 августа 1949 года, касающийся защиты жертв вооруженных конфликтов немеждународного характера (Протокол II) (Подписан в г. Женеве 08.06.1977),  ст. ст. 4, 5.

[17] Резолюция № 55/153 Генеральной Ассамблеи ООН «Гражданство физических лиц в связи с правопреемством государств» ((Принята в г. Нью-Йорке 12.12.2000).

[18] Например:  Постановление ЕСПЧ от 23.07.1968 «Дело «О некоторых аспектах законов об использовании языков в процессе обучения в Бельгии» (relating to certain aspects of the laws on the use of languages in education in Belgium) против Бельгии» (жалобы № 1474/62; 1677/62; 1691/62; 1769/63; 1994/63; 2126/64).

[19] Руководящие принципы ООН для предупреждения преступности среди несовершеннолетних (Эр-Риядские руководящие принципы) (Приняты 14.12.1990 Резолюцией 45/112 на 68-ом пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН).

[20] Кабанов В. Л. Защита семьи на повестке дня международного сообщества //  Вестник Волгоградского государственного университета. 2015. № 1. С. 151.

[21] Обзор практики межгосударственных органов по защите прав и основных свобод человека № 1(2020) (подготовлен Верховным Судом РФ).

[22] Гомьен Д., Харрис Д., Зваак Л. Европейская конвенция о правах человека и Европейская социальная хартия: право и практика. М.: Изд-во МНИМП, 1998. С. 305 – 306.

[23] Stark Barbara. Op. cit. P. 3 – 4.

[24] Галенская Л. Н. Действие общих принципов международного права в сфере международного частного права // Журнал МЧП. 1995. № 4(10). С. 8.

[25] Stark Barbara. Op. cit. P. 3.

 

Информация об авторах:

Чеботарева Ирина Александровна, доцент кафедры международного права и сравнительного правоведения Института истории и права ФГБОУ ВО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова», доцент, кандидат юридических наук

Долганева Александра Вадимовна, студентка Института истории и права ФГБОУ ВО «Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова»

 

Information about the author:

Chebotareva Irina Alexandrovna, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor of International and Comparative Law, Institute of History and Law, Katanov Khakass State University, Abakan

Dolganeva Alexandra Vadimovna, student of  Institute of History and Law, Katanov Khakass State University, Abakan

 

Добавить комментарий

Войти с помощью: