л. Мамут
Стратегия взаимодействия государства и гражданского общества в условиях современной России призвана обеспечить упрочение и резкое повышение эффективности нынешнего российского государства, способствовать формированию и утверждению в России зрелого, цивилизованного гражданского общества. Осуществление этой стратегии в особенности связано с необходимостью добиваться «состыковки» (согласования, по возможности одинакового учета) государственных общих потребностей и интересов с множественностью партикулярных потребностей и интересов гражданского общества. Речь идет о «состыковке» особого рода: с использованием сильных сторон того и другого комплексов потребностей и интересов, позволяющей оптимально реализовываться им обоим, благоприятствующим совместному интенсивному развитию российского государства и гражданского общества.
Одно из магистральных направлений движения к искомой (желаемой) модели взаимодействия государства и гражданского общества есть движение в сторону их эмансипации, свободы. В частности, государству надлежит освободиться от тяжкого, непомерного бремени прямого хозяйского решения тех задач, которые должны (или могут) целиком либо отчасти быть предметном заботы гражданского общества. Оно в свою очередь, нуждается в свободе от оков государственной гиперрегламентации, которая весьма серьезно препятствует его нормальному, здоровому развитию, глушит присущие его бытию инициативу, самодеятельность, предприимчивость (т.н. «разгосударствление» гражданского общества).
Движение в сторону такой свободы делает возможной более определенную и четкую локализацию пространств («зон ответственности»), принадлежащих государству и гражданскому обществу. С приближением этой свободы становятся адекватней и соразмерней особенностям каждого из них содержание и объемы (пределы) их собственной компетенции. Закономерным и ожидаемым результатом названных процессов явится значительное возрастание социальной энергетики и социальной продуктивности как государства, так и гражданского общества.
Государство теперь перестает быть почти монопольным собственником (владельцем, пользователем и распорядителем) в стране, каким оно было до конца 80-х гг. XX в. Но современному российскому государству предстоит еще долго «разгружать» себя (разумеется, тщательно принимая в расчет своеобразие каждого «сбрасываемого груза», соображения внутренней и внешней целесообразности и т.п.) от громадного бремени прямого участия в решении бесконечной массы тех задач, с которыми к общей выгоде для всех лучше справятся (полностью или частично) институты гражданского общества.
Они, как показывает опыт, уже переложили на свои плечи (где больше, где меньше) дела, которыми при советско-коммунистическом строе неизбежно занимались государственные предприятия, и учреждения и службы, аппарат (органы) государства. Заметнее всего эмансипаторские перемены происходят сейчас в экономике (материальное производство, денежный оборот, торговля и т.д.), в бытовом обслуживании, в сфере воспитания, образования, культуры, в полиграфическо-издательском хозяйстве, в СМИ, в организации досуга и туризма, в медицине, в самообеспечении предприятий и учреждений гражданского общества своими охранными подразделениями. Требуется закреплять и поддерживать эти и им подобные перемены.
Радикальный маневр, который совершают в отношениях друг с другом государство и гражданское общество, ни в коем случае не означает, будто они выходят из «гравитационного поля» единого социума, рвут все интегрирующие из связи и начинают вести где-то в междумирье раздельное, совершенно автономное существование. Такая ситуация абсолютно
ирреальна, пустая химера. Описанный маневр в действительности чреват совсем иным эффектом.
Когда государство перестает играть в социуме роли завхоза, снабженца, кормильца, ментора и проч., тогда оно обретает огромные дополнительные ресурсы (материальные и человеческие). Употребленные на надлежащее выполнение публичновластных прерогатив эти ресурсы способны многократно увеличивать силу и коэффициент полезного действия данного государства.
Публичновластные прерогативы остаются исключительно за ним. Как таковые они не делегируются (не могут и не должны по очень многим причинам передаваться, передоверяться) институтам, структурам гражданского_общества. Ими государство не делится с этими структурами. По крайней мере на современном этапе и в обозримом будущем только государство призвано публичновластными средствами обеспечивать целостность и суверенность страны, поддерживать конституционный порядок в ней. Оно само гарантирует свою внутреннюю и внешнюю безопасность (в разных ее аспектах), выступает на мировой арене единственным субъектом межгосударственных отношений. В первую очередь государство защищает права и свободы граждан, членов гражданского общества, их объединений; в равной степени государством гарантируется и выполнение ими своих обязанностей, несения ими своей юридической ответственности. Оно управляет закрепившейся за ним собственностью (управляет, естественно, с коррекцией на присутствующие и действующие в гражданском обществе рыночные отношения). Однако, государству не заказаны и иные проявления активности, сообразные его профилю.
Свои публичновластные прерогативы государство осуществляет в имманентных ему одному формах: законодательствование, исполнительно- распорядительная деятельность, правосудие. Эти формы, «фирменный знак» которых — «именем государства», претворяются в жизнь специализированными государственными органами. Не всегда акцентируется и обычно остается в тени чрезвычайно важное обстоятельство, заслуживающее быть принятым во внимание при разработке стратегии взаимодействия государства и гражданского общества. Упускается из вида, что граждане как свободные и полноправные члены государственно-организованного общества тоже реализуют определенный круг публичновластных прерогатив, имеющихся у них: образование представительных органов государства, участие в законодательном процессе (выборы, референдумы) и др. Государство — союз, общность цивилизованных граждан и ничего более.
Основное влияние на гражданское общество государство оказывает через издание общеобязательных норм поведения (законов и подзаконных актов), их применение, пресечение отклонений от них. Нынешнее состояние российского законодательства, технология его совершенствования и обновления, перспективы развития, и пути кардинального улучшения применения, исполнения и соблюдения законов — предмет отдельной самостоятельной стратегии, которая настоятельно необходима. По своей букве и духу она должна органично сочетаться со стратегией взаимодействия государства и гражданского общества.
В этой последней едва ли не центральное место занимает вопрос о том,
сколь масштабным и глубоким может (либо должно быть) влияние государства, использующего свои публичновластные прерогативы, на поведение членов гражданского общества и их объединений (каковы «границы деятельности государства»). Конкретного и верного ответа такой вопрос заранее дать нельзя. Границы деятельности государства тут достаточно изменчивы, подвижны. Однако два ее условия очевидны и императивны. Во-1-х, оно не смеет нарушать гарантированные Конституцией права и свободы этих субъектов, не смеет ущемлять их законные интересы, игнорировать принцип: «позволено все то, что не запрещено» (законом). Во — 2-х, оно обязано преследовать действия тех же самых субъектов, если данные действия представляют собой злоупотребление правом, противоречат общим интересам государственно-организационного народа, причиняют им вред. Понятно, что в контексте тактики (не на концептуальном, а на операциональном уровне), при проведении государством той или иной сугубо конкретной акции высказанными абстрактными соображениями не обойтись.
Взаимодействие государства с гражданским обществом есть прежде всего и по преимуществу процесс взаимодействия государственного аппарата с членами гражданского общества и их объединениями. Ход, темп и траектория, результаты этого процесса в большой мере детерминируются состоянием и работой госаппарата. Состояние и работа аппарата российской государственности все еще недостаточно отвечают основоположениям конституционного строя, запросам современного этапа развития страны, вызовам XXI в. В том числе и отсюда проистекают крупные недостатки рассматриваемого взаимодействия.
Меры, которые необходимо без промедления принимать, в отношении госаппарата, чтобы минимизировать и преодолеть его организационные слабости, поднять на качественно новый уровень его дееспособность, суть следующие (перечень примерный).
Устранение тех нормативно оформленных и фактически существующих перекосов, которые колеблют равновесие (одинаковую значимость и равно достоинство) систем законодательных, исполнительно-распорядительных и судебных органов государства.
Оставление, фиксирование за каждым органом государства (на какой бы координате структуры государственности — вертикальной или горизонтальной — он ни находился) лишь той компетенции, которая положена данному органу по ведомственной принадлежности и строго соответствует кругу дел, вмененных только ему. Компетенции у него должно быть не меньше причитающейся по месту и рангу, но и не больше.
Ликвидация лишних, ненужных, дублирующих друг друга звеньев госаппарата. Усиление координации деятельности органов государства. Избавление от практики неоправданной множественности согласований, питающей волокиту и прочие бюрократические пороки, препятствующей своевременному принятию решений и их оперативному исполнению.
Максимально допустимое внедрение юридических, правовых процедур в отношения между различными звеньями госаппарата. Но при этом памятуя о двух вещах. Во-1-х, о том, что юридическое здесь есть не просто реализация теми или иными органами государства своей компетенции, а реализация, производимая ими через их взаимные права, обязанности, ответственность. Во-2-х, о том, что внедрение правовых процедур происходит внутри госаппарата, который (с точки зрения организационной целом устроен иерархически.
Всемирная рационализация деятельности звеньев государственного аппарата сверху донизу посредством их оснащения новейшей управленческой техникой и взятия ими на «вооружение» современных технологий осуществления публичновластных функций: законодательствования, администрирования, правосудия.
Обеспечение как можно большей открытости, прозрачности деятельности органов государства (без риска нанесения ущерба общегосударственным интересам — военная, коммерческая и т.д. тайны) посредством регулярного информирования о ней самих граждан, общественности, а также через расширения допуска граждан, их объединений и организаций к источникам информации.
Создание дисциплинарного и правового режима (в особенности, непременного привлечения к ответственности за нарушение нормативного порядка службы), нравственного климата и материальных условиях труда госслужащих, блокирующих разболтанность и кумовство, протежирование и блат, коррупцию в системе органов государства.
Набор перечисленных мер, следует дополнить указанием на насущную необходимость модернизации института российской государственной службы. Большинство принципов модернизации по сути общеизвестно. Менее известен и практически не культивируется тот принцип (он, кстати,
закреплен в Основном Законе ФРГ — п.4, ст.ЗЗ), согласно которому лица, состоящие на государственной службе, связаны узами публично-правовых отношений службы и верности. По-разному интерпретируется смысл этих отношений. Но одно представляется несомненным (злободневный для России): государственные служащие (по крайней мере работающие в исполнительно- распорядительных органах чиновники, должностные лица самых различных рангов, судейские чины и др.) обязаны воздерживаться от публичных выступлений, действий, высказываний, могущих повредить службе или нанести ущерб представляемым ими органам государства. Гражданин, находящийся на службе государства (на государственной службе), не вправе публично демонстрировать свою нелояльность по отношению к этому государству. Допустить обратное — потворствовать развалу государства.
Сильным может быть только то государство, в котором сложилось и функционирует зрелое гражданское общество. Такого гражданского общества в России пока нет. Оно лишь постепенно складывается. Обязательная предпосылка его успешного становления и устойчивого развития — всестороннее содействие государства. С помощью административных, юридических, экономических и т.д. мер ему необходимо утвердить в сфере гражданского общества твердую конституционную законность, надежно защитить право собственности в разных ее формах (особенно — частную собственность), создать равные юридико-нормативные условия для всех агентов рыночных отношений и т.п. Этим поощряются, делаются выгодными и социально полезным изначально свойственные гражданскому обществу (его членам) инициативность, предприимчивость, стремление к самореализации.
