Филиппины – страна 7 тысяч островов, только 2 тысячи из которых заселены. Одна из старейших в Азии парламентских республик. Жизнь этой очень крупной страны (численность ее населения превышает 107 млн , 13-ое место в мире по данному показателю) – плохо известна даже нашим специалистам по Юго-Восточной Азии, не говоря уже о средствах массовой информации и ее потребителях. В последнее время Филиппины упоминаются в российской печати разве что в контексте обострившегося конфликта в Южно-Китайском море. А что происходит внутри страны, столь далекой от нынешних геополитических интересов РФ, не знает почти никто. Между тем многие общественно-политические процессы и методы их регулирования могут представлять несомненный интерес и для России. В их числе столь актуальный для сегодняшнего мира исламский фактор. Не случайно в одной из публикаций в газете «Коммерсант»[1], посвященной аресту в 2001 г. лидера национального движения филиппинских мусульман, экс-губернатора Нура Мисуари, о котором речь пойдет ниже, его сравнили с Асланом Масхадовым.
На юге Филиппин находится Автономный мусульманский регион, единственный из 17 регионов страны, имеющий собственное правительство, он объединяет пять провинций. Это провинции Магинданао и Южный Ланао в западной части Минданао – самого южного из крупных филиппинских островов, а также провинции Басилан, Сулу и Тави-тави, располагающиеся на более мелких островах, вытянувшихся в океане в сторону Малайзии. Общая численность населения региона, преимущественно мусульманского, более 4 млн человек. Мусульмане появились в этом регионе еще в XIV веке, в 1457 г. на южных островах этой части Тихого океана возник первый султанат (Сулу). Будучи разделены, согласно изысканиям ученых, на 13 этно-лингвистических групп, филиппинские мусульмане, называющие себя «моро», могут считаться коренным населением островов Минданао, Палаван, Холо.
Христианская цивилизация в лице колонизаторов-испанцев появилась на Филиппинах (поначалу в северной их части) значительно позже, в XVI веке, и все последующие годы католическая Европа доминировала на филиппинском пространстве, постепенно распространяя свое влияние на южную часть Филиппин. В конце XIX века, как известно, в результате испано-американской войны Филиппины оказались под протекторатом США, которые и по сей день остаются главным военно-политическим союзником филиппинской республики.
Таким образом, история Филиппин второй половины XX века – это история непрекращающейся борьбы (чаще вооруженной, иногда мирной) различных политических групп, представляющих мусульманское меньшинство, за самостоятельность (понимаемую различными политическими группами либо как полную независимость региона от центрального правительств, либо автономию). За все годы тлеющего и периодически вспыхивающего конфликта его жертвами пали, по самым приблизительным оценкам, от 120 до 150 тыс. человек, а около 2 млн стали беженцами или «перемещенными лицами».
В результате Филиппины на сегодня занимают 134 место из 162 стран, вошедших в так называемый «Всемирный рейтинг спокойствия государств» (Global Peace Index), а миллионам туристов, ежегодно посещающим Филиппины, по-прежнему не рекомендуется появляться на Минданао и Сулу, хотя активных боевых действий там уже больше года не ведется.
История конфликта
После провозглашения в 1946 г. независимости Филиппин мусульмане сразу поставили на повестку дня вопрос о неприемлемости существования под одним флагом двух народов, не только отличающихся по внешним признакам, но и антагонистических по многим другим параметрам. Новая правящая элита Манилы, тем не менее, продолжала вести колониальную по существу политику. Если с 1900 по 1940 гг. на Минданао приехало около 700 тыс. колонистов, то в период между 1948 и 1960 гг. там поселилось еще около 1,2 млн. человек. Правительство приняло законы о переселении и экспроприации земель, самые активные и видные представители колонистов взяли в свои руки управление, местные мусульмане тем самым как бы оттеснялись на обочину политической и экономической жизни. Этот процесс стал особенно явным при президенте Рамоне Магсайсае (1953-57 гг., погиб в авиакатастрофе), весьма популярном среди филиппинцев-северян лидере.
Недовольство местного населения постепенно усугублялось, а непосредственным поводом для организационного оформления как гражданского, так и военного сопротивления, послужила так называемая «Резня Джабидах»[2]. В процессе столкновений между общинами в 1969 г. мусульманские активисты, в основном интеллектуалы, объявили о создании не столько исламистской, сколько вполне светской организации – Фронта национального освобождения моро (НФОМ), возглавившего движение, получившее название Бангсаморо. Это название образовано из малайско-полинезийского «bangsa»(народ) и испанского «moro» (мавры). Признанный многолетний лидер НФОМ, выпускник Филиппинского университета, по образованию политолог Нур Мисуари (род. в 1939г, по другим данным – в 1942 г.) и его сторонники ставили целью привлечь на сторону НФОМ не только мусульман – моро, но и представителей других религий – католиков и протестантов, а также анимистов. С влиятельными на Минданао коммунистами маоистского и троцкистского толка НФОМ также сотрудничает практически с самого основания. Таким образом, началась борьба за освобождение территории, принадлежавшей на протяжении многих веков народности моро.
В 1973 г. президент Филиппин Ф.Маркос, которого в советской прессе (да и во всем мире) называли чаще всего диктатором, (кстати, не только из-за режима его личной власти, но и в связи с проводимой им национальной политикой), ввел на Минданао войска, и счет жертв и беженцев пошел на тысячи. Боевые столкновения продолжались, несмотря на подписание в июле 1975 г. президентского указа об образовании регионов Западный Минданао и Центральный Минданао. Наконец, в декабре 1976 г. при международном посредничестве Организации Исламская конференция[3] и активном участии Ливии в Триполи было заключено соглашение между правительством Филиппин и повстанцами, НФОМ согласился поменять требование независимости на концепцию автономии для 13 провинций и 9 городов Минданао. В результате президент Маркос издал 25 марта 1977 г. указ о оздании Автономного региона на юге Филиппин. Речь в этом указе, оставшемся при Маркосе лишь на бумаге, шла о довольно широкой автономии, которая предусматривала следование нормам шариата в местном судопроизводстве, автономное управление больницами, школами и вузами, а также особую административную и финансовую систему, включая создание региональных сил безопасности.
В результате плебисцита на Минданао его жители высказались за сохранение геополитического разделения острова на два региона, поэтому в июле 1979 г. было издано правительственное постановление о создании двух региональных правительств.
Идея полной независимости, однако, не умерла. В 1981 г. от НФОМ откололась более радикальная группировка под руководством Хашима Саламата, получившая название «Исламский освободительный фронт моро». Как следует из названия, ИОФМ отличался от НФОМ более четкой ориентацией на исламский фундаментализм. Своей целью ИОФМ провозгласил создание на территории Южных Филиппин независимого исламского государства Бангсаморо. В отличие от НФОМ, ИОФМ поначалу напрочь отвергал возможность переговоров с центральным филиппинским правительством. Лишь в 2011 г. ИОФМ все же отступился от своих принципов, о чем речь пойдет чуть ниже.
Таким образом, вполне очевидно, что в исламском движении Филиппин, как и во многих других регионах мира, в процессе борьбы за национальную (либо этно-религиозную) независимость формируется радикальное крыло, от которого постепенно отделяются еще более радикальные группировки бескомпромиссных экстремистов. В случае с исламскими странами это моджахеды, сторонники джихада и т.п. (Понятно, что в неисламских странах идейная мотивация и степень радикализма может быть иная). На Филиппинах вооруженное противостояние продолжается до сих пор с переменным успехом, если, конечно, можно считать «успехом» неуклонный рост числа жертв с обеих сторон.
После падения режима Маркоса правительство Корасон Акино (она занимала президентскую должность с 1986 по 1992 гг.) предприняло более решительные шаги для урегулирования проблемы Минданао и возобновило переговоры с НФОМ. В феврале 1987 г. было заключено очередное соглашение о прекращении огня, и стороны договорились продолжить переговоры о порядке воплощения в жизнь наиболее существенных принципов автономии. Под давлением исламистов переговоры были прерваны, но политическое движение в сторону автономии, несмотря на это, продолжилось. В 1987 г. положение об автономии вошло в конституцию Филиппин, которая признала этот регион исторически мусульманской территорией при условии сохранения территориальной целостности и суверенитета Филиппин. Впервые, таким образом, на повестку дня было поставлено практическое создание АРММ – автономного региона мусульманского Минданао. В 1988 г. так называемый Органический Акт для мусульманского Минданао был передан в Конгресс для окончательного утверждения, в августе 1989 г. президент Акино подписала этот Акт, в результате чего он обрел силу закона.
В ноябре 1989 г. в соответствии с Органическим Актом на предполагаемых к вхождению в АРММ территориях был проведен референдум, в результате которого лишь четыре провинции выразили желание войти в политическое новообразование. Это были провинции Магинданао, Южный Ланао, Тави-тави и Сулу. В феврале 1990 г. в регионе впервые прошли выборы губернатора, а деятельность автономного образования формально началась, когда первый губернатор Атти Кандао принес присягу. Последующие пять лет – это подковерная борьба различных групп чиновничества за руководящие посты и партизанская борьба радикалов с «коллаборационистами».
В сентябре 1996 г. филиппинское правительство (уже при новом президенте Ф.Рамосе, возглавлял страну с 1992 по 1998 гг.) подписало с НФОМ очередное «окончательное» мирное соглашение, позволившее избрать губернатором лидера НФОМ Нура Мисуари и объявить о создании Особой Зоны мира и развития на юге Филиппин и Совета по развитию Южных Филиппин, председателем которого также стал Мисуари.
Группы боевиков под эгидой ИОФМ воспротивились автономии, объявив о своих идейных разногласиях с НФОМ, и продолжили вооруженную борьбу с правительственными войсками, перемежавшуюся попытками переговоров. Эти попытки стали бессмысленными, когда преемник Рамоса президент Джозеф Эстрада (находился у власти в 1998-2001 гг., отстранен в результате импичмента) объявил о начале «тотальной войны» и начал операцию против исламистов. Военная кампания Эстрады привела лишь к тому, что в регионе к 2000 г. развернулась полномасштабная партизанская война, а в исламистском движении активизировались еще более непримиримые организации классического экстремистского толка. Это группировка Абу Сайяф, созданная еще в 1991 г. радикально настроенными исламистами из ИОФМ, по некоторым данным – последователями салафизма[4], которые не только выступают за создание исламского государства моро, но и призывают к «джихаду против неверных» любыми путями [5]. Активно действует в регионе также группировка Джемаа Исламия. Обе эти организации связаны, как полагают эксперты, с Аль-Каидой и были объявлены террористическими не только филиппинским правительством, но также Евросоюзом и США. Собственно, в первое десятилетие XXI века зарубежная общественность узнавала об исламских проблемах Филиппин по большей части в результате деятельности этих террористов. Вполне объяснимо, учитывая глобальную обстановку тех лет и рост террористической угрозы, что в последние 15 лет любые военные операции филиппинского правительства идут, как правило, под знаменем борьбы против терроризма.
Масштабные военные действия были приостановлены лишь в 2001 г. после прихода к власти Глории Арройо (была президентом Филиппин с 2001 по 2010 гг.). В сентябре 2001 г. в результате референдума был ратифицирован Акт о расширении автономной территории. Теперь в нее вошли также провинция Басилан и мусульманский город Марави на Минданао. Арройо отстранила бывшего повстанческого лидера от руководства регионом[6], а в 2007 г. Нур Мисуари был арестован по обвинению в терроризме, но впоследствии оправдан за недостатком улик, освобожден и вновь продолжил политическую деятельность, эмигрировав из Филиппин. Арест и обвинения в адрес Мисуари сказались на политической линии НФОМ. Организация снова радикализовалась, а в 2012 г. Мисуари объявил о политическом суверенитете государства Бангсаморо.
Несмотря на сохраняющуюся напряженность, в результате изменения политического курса центральной власти в 2001 г. при посредничестве Малайзии были возобновлены переговоры между Манилой и теперь уже не НФОМ, а ИФОМ, а в 2005 г. создана международная группа наблюдателей, в которую вошли Ливия, Бруней, Япония, Норвегия и ЕС. С тех пор и вплоть до 2009 г. переговоры шли в основном по вопросу организации референдума в 735 поселениях с преобладанием мусульманского населения, прилегающих к территории автономного региона, а также в 6 городах региона Северный Ланау. Этот референдум должен, по замыслу, определить желание жителей войти в новый юридический субъект, названный Бангсаморо. По идее, он может стать более обширным, чем АРММ. В настоящее время АРММ на Филиппинах часто называют «неудавшимся экспериментом», не устранившим насилие и коррупцию в регионе[7], к тому же Верховный суд Филиппин признал в 2008 г. предыдущее соглашение правительства с повстанцами неконституционным. Анализ правовых нюансов филиппинского политического процесса – особая тема.
События последних трех лет
В результате очередного раунда переговоров ИФОМ в очередной раз якобы «отказался» от независимости и обещал разоружить 12 тыс. бойцов вооруженных формирований. После секретной встречи президента Б. Акино и лидера ИФОМ Ибрахима Мурада в Токио, 15 октября 2012 г. в Куала-Лумпуре было подписано рамочное соглашение, которое определило порядок достижения «окончательного» соглашения о мире, которое и было в свою очередь подписано 27 марта 2014 г. Б.Акино, выступая в Конгрессе, заявил, что «до подписания полноценного договора об автономии остался один шаг»[8] – договоренность о разоружении упомянутой 12-тысячной повстанческой группировки, из чего следует, что именно этот кардинальный вопрос за два минувших года был камнем преткновения в переговорах, но так и не был решен. Кроме того, стало известно, что власти попросили исламистов также отказаться от ношения оружия и военной формы в повседневной жизни.
По замыслу, весь процесс должен завершиться в 2016 г. к окончанию президентского срока Б.Акино, когда на всей территории Бангсаморо будут проведены выборы и определен состав законодательного собрания и нового правительства. Эксперты отмечали, что если перемирие состоится и начнется его практическая реализация, это будет «выдающимся политическим событием исторического характера»[9]. В мае 2013 г. на синхронно проведенных общенациональных выборах президента и местных выборах губернатора Бангсаморо в регионе победил с большим преимуществом представитель Либеральной партии Муджив Хатаман. К 2015 г. здесь должно было начать действовать переходное правительство.
Формальная процедура создания Бангсаморо выглядит следующим образом. Все положения Закона должны быть согласованы с представителями моро, после чего сам этот основополагающий закон должен быть утвержден парламентом, опубликован и вынесен на всенародный референдум, то есть за или против должны проголосовать все граждане Филиппин. На Филиппинах опасаются, что процесс принятия закона уже на парламентской стадии может тормозиться влиятельным лобби из олигархов-землевладельцев и парламентариев, находящихся под покровительством местных церковных властей. На мой взгляд, принципиально важным здесь является положение о всенародности референдума по данному закону. Нельзя исключить, что большинству населения Филиппин, далекому от проблем южной окраины, закон может не понравиться, и процесс опять затормозится. А вынесение этого вопроса на местный референдум (т.е. плебисцит на части филиппинской территории) опять же согласно закону должно быть утверждено общенациональным парламентом, а не правительством региона. Эта юридическая проблема имеет явные аналогии во многих других странах сегодняшнего мира: возможно ли законным образом осуществить сецессию части территории государства, кому (какой территориальной, этнической или политической общности) принадлежит право решать вопрос об отделении, и возможно ли стороннему наблюдателю-эксперту объективно определить в этом случае, что такое «сепаратизм» и при каких условиях он должен быть назван «борьбой за национальную независимость».
По соглашению, автономия получит возможность развивать у себя «мусульманские формы государственности». Что это означает, помимо «частичного шариатского правосудия» – понять пока трудно. Более понятны намерения о широком внедрении в учебных заведениях арабского языка в качестве регионального, а также постепенное (в течение четырех лет) разоружение и переход правоохранительных функций от армии Филиппин к полиции Бангсаморо. Власти автономии получат возможность самостоятельно распоряжаться всеми природными ресурсами. В первую очередь это нефтяные и газовые месторождения, находящиеся в море Сулу, а также богатые запасы металлов – меди, магния, золота, серебра, железа, свинца, хромовых руд. По некоторым оценкам, потенциал инвестиций в добычу разведанных минеральных ресурсов в регионе оценивается примерно в 300 млрд долл.
Несмотря на все усилия договаривающихся сторон, в регионе остается еще много формирований, не идущих на контакт с центральным правительством. Сразу после подписания в Малайзии в 2012 г. рамочного соглашения о примирении, о котором говорилось выше, еще одна экстремистская группа, назвавшая себя Борцами за свободу исламского Бангсаморо, не удовлетворенная перспективой автономизации, объявила о своем отсоединении от ИОФМ и продолжении борьбы с филиппинским государством за полную независимость этого региона.
НФОМ – фактически материнская по отношению к ИОФМ организация, также выразил недовольство тем, что ее как бы отодвигают на второй план в этом процессе (не случайна, наверное , секретность токийских переговоров). Нур Мисуари, председатель НФОМ, экс-губернатор АРММ, предпринял действия, которые нельзя не назвать отковенно сепаратистскими, выпустив 27 июля 2013 г. декларацию о независимости государства Бангсаморо, в которое кроме южных филиппинских островов включил также малайзийские штаты Сабах и Саравак на острове Борнео. 12 августа 2013 г. в городе Талипао на острове Холо (провинция Сулу) была предпринята попытка поднять флаг Бангсаморо, после чего на юге Филиппин началось то, что в мировых СМИ называлось по-разному: «кризисом противостояния», «осадой», «гуманитарным кризисом». В сентябре 2013 г. боевики НФОМ на нескольких судах подплыли к западной оконечности Минданао и высадились около крупного города Замбоанга, шестого по величине на Филиппинах. Захватив несколько деревень, они вошли в город, взяли в заложники несколько сот человек, которых согнали на стадион, в течение двух недель ряд районов города оставался под контролем боевиков, пока за дело не взялась филиппинская армия. Военная операция в Замбоанга 28 сентября была завершена, в результате чего около 100 тыс. жителей были перемещены, а несколько деревень, оккупированных боевиками МНЛФ, освобождены.
Понятно, что новое государство Бангсаморо, провозглашенное находящимся в эмиграции Нуром Мисуари, остается виртуальным и никем не признанным.
Но главная проблема все-таки в том, что по-прежнему ни у кого нет уверенности в возможности завершения процесса создания новой автономии Бангсаморо, чему доказательством недавние события этого года.
25 января 2015 г. в городе Мамасапано провинции Минданао начались столкновения местных жителей с отрядами особых правительственных войск. Руководили столкновениями некие экстремистские организации, называемые себя «Бойцами за свободу ислама» при этом не вполне ясно, какую роль здесь сыграл ИФОМ, в последнее время – главный контрагент правительства Филиппин по установлению автономии Бангсаморо. В результате беспорядков были убиты 44 правительственных полицейских, а конгресс Филиппин немедленно затормозил процедуру обсуждения и принятия Основного закона Бангсаморо. Таким образом, мирное соглашение, заключенное год назад, о котором с большой помпой сообщалось во всех СМИ, оказалось под угрозой срыва. Закон о Бангсаморо – главное условие претворения в жизнь мирного соглашения между правительством и ИФОМ – должен был быть рассмотрен Сенатом и утвержден в конце марта. Этого не произошло. «Я не буду говорить, что закон мертв, но он находится в коме», – заявил сенатор Ф.Маркос, сын покойного диктатора Маркоса[10]. Парламентарии стали публично заявлять, что закон о Бангсаморо, разработанный при участии ИФОМ, будет подвергнут серьезным изменениям. Заметим, что сам текст закона стороны договорились не публиковать до его официального принятия.
Дело усложняет и то, что в последнем отчете о событиях в Мамасапано ИФОМ отказался признать, что повстанцы совершили политическую ошибку и уверял, что смерть 44 полицейских была не преднамеренным убийством, а результатом конфликтов, инициированных полицией, вторгшейся на территорию одного из поселений. Кто виноват – остается неясным, но очевидно, что резня в Мамасапано привела к дестабилизации не только в отношении мирного соглашения, но и сказалась на общеполитической ситуации в стране, поскольку, как полагают в филиппинских СМИ, речь могла идти также и планировании госпереворота против Б.Акино. В результате последовала отставка начальника войск специального назначения Гетулио Напенаса, а Верховного комиссара полиции заподозрили в коррупции.
Выводы
На примере многолетней борьбы филиппинских моро стоит отметить общие для многих «маломусульманских» стран мира, где мусульмане не являются доминирующей общностью [11], черты: этно-религиозная пассионарность мусульман, компактно живущих в пределах своей исконной территории, лежит в основе национального движения, которое в случае нарастания его мощи и неприятия политики доминирующей нации вполне можно назвать освободительным применительно к господствующему в данном государстве иному общественному (этно-религиозному, иделогическому) дискурсу. Процесс борьбы за сохранение идентичности (этнической, религиозной), либо за ее политическое формирование на новых принципах (автономия, национальное государство), как правило, вызывает к жизни дробление политических сил (партий, организаций, группировок) по принципу большего или меньшего радикализма лозунгов и действий. Степень их радикализма находится, так сказать, в нелинейной зависимости от политики центральных властей. Иными словами, политический экстремизм, истоки которого весьма разнообразны, может возникать и развиваться и в условиях ослабления центральной власти, но в современном мире он чаще является следствием чрезмерно жесткого курса (по принципу «действие рождает противодействие»).
Сугубо с демографической точки зрения угроза мусульманского сепаратизма для государственности Филиппин может показаться незначительной, но длительность существования этой угрозы то в острой, то в латентной форме при самых разных политических режимах, сменявших друг друга на Филиппинах, заставляет предположить хронический характер «исламской болезни» филиппинской республики. Сколько может продлиться такое «статус-кво» – предсказать невозможно. А обострение в современном мире террористической деятельности, связанной с исламским радикализмом в других странах, не очень-то способствует диалогу о мире с мусульманами на Филиппинах.
Ученый секретарь ИАМП МИД России,
Кандидат исторических наук Дикарев А.Д.
[1] kommersant.ru/doc/296096
[2] Известный также как «Резня на острове Коррехидор» – инцидент 18 марта 1968 г., когда по приказу Ф.Маркоса были убиты десятки курсантов отряда особого назначения, сформированного из представителей народности моро для секретной операции по восстановлению контроля Филиппин над восточной частью малайзийского штата Сабах, некогда входившего в состав султаната Сулу, а позднее ставшем частью английской колонии Северное Борнео. Многие курсанты, узнав, о цели спецоперации, отказались подчиняться командованию, после чего и были расстреляны. Сам инцидент долго замалчивался руководством Филиппин, его годовщина впервые публично была отмечена лишь в 2013 г.
[3] Созданная в 1969 году межправительственная организация 57 мусульманских государств. В 2011 г. переименована в Организацию исламского сотрудничества. Россия, считающаяся «маломусульманской страной», имеет статус наблюдателя в организации. Наблюдателем является также НФОМ.
[4] Одно из фундаменталистских направлений в исламе, призывающее верующих ориентироваться на образ жизни праведных предков.
[5] Группировка совершает террористические акты и нападения на иностранных работников и туристов, приобретя за 1990-е – 2000-е гг. славу самой радикальной исламистской организации Филиппинских островов. Одним из крупнейших террористических актов Абу Сайяф стало убийство более ста человек во время нападения на пассажирский паром в 2004 г. В 2006 г. правительственные войска активизировали боевые действия против отрядов группировки, вследствие чего был убит один из ее лидеров Каддафи Джанджаланиа . http://topwar.ru/56928
[6] С января 2002 г первым губернатором расширенного автономного региона становится Фарук Хуссейн, в 2005 г. его сменил Дату Ампатуан, но в 2009 г. в очередном конфликте с человеческими жертвами оказался замешанным брат действующего губернатора, что привело к отставке Ампатуана.
[7] http://www.proceso.com.mx/?p=369498
[8] http://muslimpolitic.ru/2015/03/musulmanskaya-avtonomiya-na-filippinah-diplomatiya-v-dejstvii-chast-ii/
[9] Там же.
[10] Цит. по: http://ftp.eldia.es/agencias/8021755-Analisis-acuerdo-paz-sur-Filipinas-tambalea-ano-despues-firma
[11] К ним сугубо по этнодемографическому принципу можно отнести, например, Россию, Китай, Израиль, Черногорию, с некоторыми оговорками – Боснию.
