Международный правовой курьер

В перечне ВАК с 2015 г.

Военно-стратегическое соперничество США и КНР и проблемы национальной безопасности России (1)

Статья посвящена американо-китайским отношениям, сложившимся в 2016-2018 гг. в районе АТР, являющемся на данный момент центром мировой экономической и политической жизни. Автор уделяет повышенное внимание анализу усилий США по «перебалансированию» своей внешней политики, вызванной экономическим возвышением КНР и эффективным использованием геоэкономики, угрожающей национальным интересам США.

Военно-политическая напряженность в АТР проявляется в стремлении США сдерживать КНР, размещая в Восточной Азии вооруженные силы, укрепляя традиционные военные альянсы. Автор на основе экспертных оценок доказывает, что рано говорить о крахе американского лидерства в регионе. В условиях усиления       американо-китайской конфронтации неизбежно будет возрастать роль России.

Ключевые слова: ребалансировка, геоэкономика, Азиатско-Тихоокеанский  регион, конкуренция и соперничество,  альянсы.

Military-strategic rivalry in US-China relations in the Asia – Pacific region and the problems of Russia’s national security

The article is devoted to US-Chinese relations that developed in 2016-18. in the Asia-Pacific region, which is currently the center of world economic and political life. The author pays special attention to the analysis of the US efforts to «rebalance» its foreign policy, caused by the economic rise of China and the effective use of geoeconomics that threaten US national interests.

Military-political tensions in the Asia-Pacific region are manifested in the desire of the United States to contain China, stationing armed forces in East Asia, and strengthening traditional military alliances. The author proves on the basis of expert assessments that it is too early to talk about the collapse of the American leadership in the region.In the face of increasing US-Chinese confrontation, Russia’s role will inevitably increase.

Keywords: rebalancing, geoeconomy, Asia-Pacific region, competition and rivalry, alliances, multilaterism, American leadership, Beijing Consensus.

Экспертное сообщество единодушно во мнении о меняющемся глобальном балансе сил в мире, усилении экономической мощи КНР и росте ее влияния на региональное и глобальное развитие. По мнению экспертов Валдайского клуба, в мировой геополитике сквозь хаос многополярности формируется условно двухполярный мир с одним полюсом вокруг США, другим – в Евразии. Экономическим ядром последнего выступает Китай [3, c. 5]. Тенденции укрепления и возвышения Китая отмечались американскими политиками еще при президенте Дж. Буше-младшем. В течение двух десятилетий после провозглашения «победы» США в холодной войне и наступления эпохи однополярности Вашингтон пытался играть роль «глобального шерифа» [1, c. 12]. Однако итоги внешней политики администрации Дж. Буша-младшего стали для США катастрофическими, и уже к концу «нулевых» обозначились признаки имперского перенапряжения [1, с. 13].

Одним из ключевых регионов мировой политики является Азиатско-Тихоокеанский регион (далее – АТР), своеобразный центр гравитации мировой экономики. Ведущие неазиатские центры силы современного мира – США и Россия – практически одновременно объявили о «повороте» к АТР, провозгласив его одним из главных приоритетов своих внешних политик. При этом главные центры силы АТР – США и Китай – стремятся сформировать экономический порядок АТР под себя, сделать его наиболее благоприятствующим как своим экономическим интересам, так и геополитическим устремлениям [7, с. 3].

Американские аналитики и политические эксперты настойчиво заявляют об озабоченности ростом экономической и военной мощи Китая. Особенно острый характер эта проблема приобретает в связи с необходимостью оценки намерений и планов КНР. Перед США стоит задача выработки эффективной ответной стратегии. Кроме того, осознавая глобальный характер вызова, правящий класс США обеспокоен перспективой сохранения лидерства США и конфигурации мироустройства, отвечающей интересам американского государства.

Основные вызовы Пекина американским интересам лежат прежде всего в экономической сфере.

  1. Для США Китай представляет масштабную геоэкономическую угрозу, точнее – способность Китая использовать растущий экономический потенциал для достижения геополитических целей. США, очевидно, потрясены масштабными геоэкономическими возможностями КНР. «Еще никогда в истории никакое правительство не располагало подобным богатством… Китай часто и правильно описывают как мирового лидера в практике геоэкономики. Это также основная причина того, почему региональное и глобальное проецирование силы сделалось преимущественно экономическим, а не военным. <…> Народы не боятся могущества Китая, но опасаются его возможностей распоряжаться торговлей и инвестициями» [2, с. 140].
  2. США обеспокоены наращиванием военной мощи, что, естественно, требует выяснения военно-стратегических намерений Китая. «Появление Китая в качестве мировой экономической супердержавы и как крупной региональной военной державы в Азиатско-Тихоокеанском регионе оказало существенное влияние на ее отношения с Соединенными Штатами и ее соседями. Китай является основным фактором в новой стратегии, объявленной США в 2012 году, нацеленной на “восстановление баланса” сил в Азиатско-Тихоокеанском регионе. В то же время китайские действия на своих границах, в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, показывают, что Китай постоянно расширяет свою геополитическую роль в Тихоокеанском регионе и оказывает возрастающее влияние на стратегию и военную политику в других азиатских державах» [8, с. 1].

«Проблема для Китая и для всех других государств, на которые оказывает влияние его рост – это то, что нет ясности в предвидении, насколько мирным будет подъем Китая, как далеко он пойдет и каков конечный результат в изменении баланса сил в Азии, Тихоокеанского региона и глобальной экономики. Эти проблемы и неопределенности также диктуют необходимость для Китая использовать с осторожностью свою стратегию в качестве политического инструмента» [8, с. 2].

  1. Вызовом для США могут стать нарастающие экономические трудности в КНР. Тенденция такова, что Китай сталкивается с серьезными экономическими проблемами из-за старения населения, медленного перехода к созданию эффективного внутреннего спроса, конкуренции со стороны других государств с более низкой ценой рабочей силы. Растущие проблемы Китая могут препятствовать его экономическому росту и реализации военных амбиций [8, с. 687].

Правда, в американском экспертном сообществе выдвигается и другая позиция, в соответствии с которой экономические трудности Китая могут спровоцировать агрессивность Пекина. По утверждению Блэквилла и Кэмпбелла, согласно официальной статистике в Китае завершилась тридцатилетняя эпоха ежегодного 10-процентного роста внутреннего продукта (ВВП), и в настоящее время этот показатель составляет менее 7 процентов. Ряд крупных банков заявляют, что истинные темпы роста гораздо ниже и останутся на уровне менее 5 процентов в течение многих лет. В свете такого углубления экономического спада возникает вопрос о будущем направлении внешней политики Си Цзиньпина [8, с. 4].

По мнению американских экспертов, в КНР не исключен и рост социальной напряженности в случае неудачи экономических реформ. «Если репутация правительства будет падать и экономический рост останется на прежнем низком уровне, то в стране возникнет угроза социальной напряженности. Последние экономические кризисы способствовали возникновению массовых протестов, в том числе в 1986 и 1989 годах, что привело к  смещению двух китайских лидеров – Ху Яобана и Чжао Цзыяна» [8, с. 12].

Усиление национализма, безусловно, влияет на внешнюю политику страны, порождая все большую самоуверенность и жесткость КНР на мировой арене. «Си всячески старается подчеркнуть свой отход от того, что он расценивает как неэффективную политику слабой администрации Ху. Во многих случаях, однако, в достижении политических и стратегических целей Си демонстрирует преемственность, продолжая твердую политику в территориальных спорах в Восточно-Китайском, Южно-Китайском морях, у индийской границы, а также использовании принудительных геоэкономических инструментов по отношению к другим странам» [8, c. 16].

Таким образом, можно констатировать, что противостояние КНР и США охватывает два больших блока проблем: геоэкономические и военно-политические аспекты.

Предметом настоящей статьи является анализ военно-стратегического соперничества США и КНР, являющегося следствием очевидного факта роста китайской экономической мощи, и оценка этих нарастающих противоречий для интересов России.

В последние десятилетия Китай успешно конвертирует экономическую мощь в военную силу. Он является растущей региональной державой, которая укрепила свои военные возможности в течение десятилетия и все чаще выступает за господство в Восточной Азии. Эти тенденции связаны с превращением Китая в главную экономическую державу, что порождает напряженность с США, а также с соседями [9, с. 6].

КНР активно наращивает свои возможности по контролю торговых путей и коммуникаций в восточной части Тихого океана, Малаккском проливе, в Северо-Восточной Азии, с тем чтобы бросить вызов США и их соседям. Китай неуклонно расширяет свое влияние в Индийском океане и районах, богатых нефтью. Ранее он присоединился к военно-морской антипиратской кампании в регионе Йемена и Сомали и приобрел ограниченные права базирования своего флота в Джибути. Китай проложил сеть новых «шелковых путей» через Пакистан, Мьянму, а также через Центральную Азию в Европу. Он стремится сделать Россию главным стратегическим партнером и воспользоваться тем, что некоторые эксперты в России называют «поворотом в Азию». «США, Япония, Южная Корея, многие страны Юго-Восточной Азии, претендующие на присутствие в Южно-Китайском море, рассматривают стратегию Китая не столько как оборонительную, но стремящуюся распространить свое влияние на более широкий региональный уровень, обеспечивая господство как в воздушном пространстве, так и на море с целью контроля ключевых направлений импорта и экспорта» [8, c. 2].

Росту военных возможностей КНР способствует принятая в 2012 году и закрепленная в «Белой книге» военная стратегия. В новых условиях проблемы национальной безопасности, с которыми сталкивается Китай, охватывают намного больше субъектов, чем ранее, и касаются большего количества угроз. Сочетание внутренних и внешних угроз безопасности является более сложным, чем когда-либо прежде. Поэтому Китай следует идее поддержания комплексного, целостного взгляда на национальную безопасность, предполагающего сбалансированность внутренней и внешней, традиционной и нетрадиционной, общественной и личной, национальной и международной безопасности [8, с. 2].

В целом Китай воспринимает международную обстановку как достаточно благоприятную для достижения важнейших стратегических целей. Комплексные, интегрированные показатели китайской мощи и конкурентоспособности усилились, выросли международный авторитет и влияние КНР в мире, качественно улучшились стандарты жизни, в стране обеспечена социальная стабильность.

Однако с перемещением мирового экономического центра тяжести в регион Восточной Азии угрозы растут, а именно:

▪ расширяется военное влияние США;

▪ Япония пересматривает послевоенные механизмы безопасности;

▪ соседи КНР провокационно посягают на острова и незаконно их оккупируют;

▪ в регион Южно-Китайского моря вмешиваются внешние силы; положение на Корейском полуострове и в Северо-Восточной Азии характеризуется нестабильностью и неопределенностью;

▪ региональный терроризм, сепаратизм и экстремизм процветают.

Перечисленные факторы негативно сказываются на безопасности и стабильности на периферии Китая [8, с. 7].

По мнению О. С. Майстро, «Китай настроен на полное доминирование в Индо-Тихоокеанском регионе. Он хочет вытеснить США и стать безоговорочным политическим, экономическим и военным гегемоном… На глобальном уровне Китай вполне устраивает, что Соединенные Штаты занимают ведущее место, но он хочет иметь возможность при необходимости оказывать противодействие Вашингтону…» [5].

По мнению американских экспертов, проблемы национальной безопасности КНР будут неизбежно расти. С расширением спектра национальных интересов Китая его национальная безопасность становится более уязвимой для международных и региональных потрясений, терроризма, пиратства, серьезных стихийных бедствий и эпидемий, а также требует обеспечения безопасности за рубежом, включая интересы в области энергетики и ресурсов, обеспечения стратегической линии морских коммуникаций [8, с. 7].

В этих условиях накопления региональных проблем безопасности важным элементом внешнеполитической стратегии США становится «военная перебалансировка», то есть наращивание вооруженных сил США в АТР в качестве ответа на усиление военной мощи КНР. «Заявят ли США “перебалансировку” своей силовой позиции и военных усилий по модернизации в Азии или нет, во многом их усилия обусловлены военной модернизацией Китая и расширением его возможностей по проекции силы», – отмечают американские военные аналитики [9, c. 8]. Пентагон отнюдь не заинтересован в нахождении китайских ВМС в тех же водах, где дислоцирован и американский флот. Индийский океан и Малаккский пролив рассматриваются США как зона преимущественных американских стратегических интересов [4, c. 105].

Военные аспекты «перебалансировки» связаны с несколькими ключевыми основами, в частности:

▪ в ближайшие годы большая часть военных активов США будет находиться в зоне АТР, а 60 % морского флота будет базироваться в Тихом океане к 2020 г.;

▪ в ближайшие пять лет в регионе будет происходить усиление ВВС США. Пентагон продолжит осуществление программы по приоритетному усилению тихоокеанского командования для реализации самых современных возможностей, включая наращивание подводного флота, переброску истребителей 5-го поколения, таких как F-22 и F-35, и платформ разведки;

▪ США стремятся добиться быстрого прогресса в развитии систем радиолокации и противоракетной обороны с целью защиты от  непосредственных угроз для союзников и всего региона [9, с. 8].

«Важным инструментом обеспечения региональной безопасности США считают военные альянсы с Республикой Корея (РК) и Японией. Альянсы США с Японией и РК остаются основой этой региональной безопасности США и экономической стратегии. Опросы в обеих странах показывают примерно 80 % поддержку их союзничества с США. Большое трехстороннее сотрудничество рассматривается как ключ к обеспечению безопасности» [9, с. 8].

«Ядром» треугольника США – Япония – Республика Корея является американо-японский альянс. Консервативный и влиятельный сенатор М. Рубио отмечает, что «это сегодня один из наших сильнейших альянсов в мире» [10]. По мнению М. И. Крупянко и Л. Г. Арешидзе, «в проведении курса на сохранение Японии в качестве основной опоры США в Восточной Азии в американских правящих кругах существует консенсус по вопросу его фактической безальтернативности: Япония остается верным союзником США, и те, кто призывает к бдительности в отношении Китая или России, видят в союзе с ней непременное условие сохранения американского влияния в регионе» [4, c. 45].

Значение этого трехстороннего альянса возрастает в связи с ядерной проблемой Северной Кореи. Контакты между КНР и КНДР регулируются Договором от 1961 г. Отношения между этими двумя странами можно сравнить с отношениями двух «кровных братьев». Иногда китайские комментаторы описывали две страны как такие, которые «ближе, чем губы и зубы».

Китай стремится смягчить одиозное поведение КНДР и побудить ее руководство к проведению экономической реформы, основанной на китайской модели. Недавно КНР активизировала свои усилия по убеждению  КНДР в том, чтобы  ограничить проведение ядерных и ракетных испытаний. При этом, однако, Китай заинтересован в том, чтоб сохранить КНДР от полного поражения в случае большой войны на Корейском полуострове, и считает КНДР критическим буфером, который гарантирует, что силы РК и США останутся вдали от его границ [9, с. 9].

В связи с этим вполне объяснима обеспокоенность КНР в отношении создания на территории РК элементов ПРО США – системы THAAD [9, с. 9].

Очевидно, что военно-политическая обстановка в регионе АТР является весьма опасной, в силу чего возникает резонный вопрос: насколько реален военный конфликт между США и КНР?

Анализ военно-политической стратегии США в регионе наглядно показывает, что Вашингтон не намерен идти на военную конфронтацию с Пекином. Си не стремится к конфронтации с Соединенными Штатами, особенно нежелательной в период экономической неопределенности в Китае. Тем не менее Си будет стремиться использовать в своих интересах многочисленные и разнообразные инструменты в целях достижения стратегических целей Китая и поощрения националистических настроений в стране. Преимуществом китайских лидеров является то, что они, в отличие от американцев, не обременены весьма медленным принятием решений независимых друг от друга ведомств [8, с. 29].

Кроме того, ни один из современных региональных игроков, входящих в БРИКС, не имеет какого-либо стремления или возможности взять на себя роль не только глобального, но – в большинстве случаев – даже регионального лидерства. Китай, аналогично другим восходящим державам на протяжении всей истории, оспаривает американское лидерство в глобальном масштабе, но пока осуществляет ревизионистскую политику на региональном уровне [6, с. 13].

С таким важным выводом согласуется мнение О. С. Мастро [5].

В глобальном прогнозе на 2017 г. американские эксперты оценили современную ситуацию в мире в отношении американского лидерства как неопределенную. Однако, по мнению американских аналитиков, «державы-ревизионисты» – оппоненты США – не консолидированы:

▪ ревизионистские державы в каждом из регионов сотрудничают лишь формально, остерегаясь друг друга;

▪ иранская поддержка исламских революций может дестабилизировать Китай и исламские народы России;

▪ китайский рост может быть опасен на Дальнем Востоке для России;

▪ идеологическая война с США может вовлечь Китай в конфликт, который ему не нужен; и только Иран видит преимущество в ядерном росте Северной Кореи [6, с. 13].

По мнению Майкла Грина, одной из ключевых проблем, ослабляющих позиции США, является отсутствие у коллективного Запада общей геополитической концепции. «Проблема заключается в том, что нет целостной геополитической концепции “Запада” ни в Вашингтоне, ни в Лондоне или Берлине», – отмечает М. Грин. По убеждению западных экспертов, глобальное лидерство США поколеблено, но не разрушено. «Основы неолиберального порядка не разрушены, но они поколеблены изнутри и снаружи, и они могут быть разрушены в самых катастрофических сценариях в результате глобализации и распространения передовых технологий. Ответ состоит в укреплении внутренней устойчивости. Если сохраняется американский потенциал, имеется сила воли, то существует большое поле деятельности для дальнейшей работы по восстановлению мирового лидерства в этой весьма опасной ситуации выбора» [6].

Оптимальным средством американской стратегии в отношении КНР аналитики США считают сочетание как сотрудничества, так и конкуренции с Китаем, что должно «улучшить качество и количество сотрудничества», урегулировать разногласия. По мнению США, для достижения этих целей должны быть улучшены каналы связи и продемонстрировано практическое сотрудничество по важным вопросам [6, с. 14].

Одна из ключевых проблем американской военной стратегии в отношении КНР – это определение границ применения военного ответа в случае кризисной ситуации. «Большинство экспертов согласны, что стоит попытаться сохранить гегемонию в регионе конкурентными, но мирными средствами. Ирония в том, что если Соединенные Штаты в этом преуспеют, вероятность конфликта с Китаем возрастет» [5]. Однако это лучше, чем регулярно сдавать позиции, а потом вступить в конфликт. Среди рекомендованных мер – военная поддержка стран, которые не являются союзниками Вашингтона, «хотя такая практика ему незнакома» [5].

Анализ складывающихся в регионе отношений между США и КНР позволяет сделать ряд выводов о том, что рост экономической мощи КНР рассматривается американским истэблишментом и экспертным сообществом в качестве серьезной геополитической угрозы. Усиление экономической мощи КНР в сочетании с перспективой военно-технологической модернизации Народно-освободительной армии Китая (НОАК) побудили американское правительство начать «перебалансировку» внешней и оборонной политики, то есть осуществить «разворот в Азию», поскольку в 1990-х и начале 2000-х гг. США основное внимание уделяли Ближнему Востоку и Европе. Военно-политическая обстановка, складывающаяся в АТР, также внушает оптимизм, несмотря на кажущуюся драматичность ситуации. Хотя КНР наращивает военный потенциал и модернизирует ВС, США не склонны вступать с Китаем в конфликт, а предпочитают комбинировать методы  конкуренции и сотрудничества. Особенную важность для США приобретает транспарентность военных намерений Пекина.

Средством сдерживания Китая является для США укрепление традиционного трехстороннего альянса США – Япония – РК. Не имея непосредственной возможности влиять на КНР, США апеллируют к защите норм международного права в регулировании проблем безопасности, что обеспечит им поддержку не только традиционных союзников (Япония, Корея), но и других стран региона, с которыми у КНР существуют спорные проблемы (Вьетнам, Филиппины, Индия). В этих условиях России выгодно стоять «над схваткой», глубоко не втягиваясь в региональные  конфликты и избирательно реагируя на угрозы.

В сложившихся условиях американо-китайской конфронтации и соперничества, на наш взгляд, объективно будет усиливаться роль России. Ценность России как геополитического игрока будет состоять в ее равноудаленности от партнеров. Россия ни при каких условиях не должна строить отношения с партнерами в ущерб или за счет кого-либо из них. Так, наблюдающееся сближение с Пекином в экономической области (товарооборот в 2019 г. достиг более 100 млрд долл.) свидетельствует об очевидных экономических успехах двух стран. При этом КНР не стала драйвером экономической модернизации России, а китайские фирмы поддерживают в отношении России экономические санкции США.

На этом фоне весьма успешным выглядит военно-техническое сотрудничество с КНР, однако речи о военном союзе не идет. Традиция внешней политики КНР исключает вступление в обязывающий союз. Для России военно-политический союз с КНР также мог бы ограничить свободу маневра во внешней политике.

Политические тенденции в США, являющиеся результатом борьбы двух позиций – идеалистической (Конгресс) и реалистической (администрация Д. Трампа) – в среднесрочной перспективе внушают осторожный оптимизм в отношении стабилизации отношений с США. В этих условиях Россия может выступить стабилизирующим фактором международных отношений. Так, Россия может способствовать выводу из тупика в решении многих региональных проблем, таких как денуклеаризация Северной Кореи, ситуация в Иране, урегулирование кризиса в Венесуэле, то есть в тех регионах, где в той или иной мере сталкиваются интересы Пекина, Вашингтона и Москвы. Во всяком случае стратегически Россия способна повлиять на современный баланс сил.

DOI 10.34790/IL.2019.2019.39654

 

Литература:

  1. Братерский М. В., Суслов Д. В. Возвращение США на Тихий океан // Политика США в Азиатско-Тихоокеанском регионе: сб. науч. тр. / РАН ИНИОН. – Вып. 1. – М., 2014.
  2. Блэквилл Р., Харрис Дж. И. М. Война иными средствами. Геоэкономика и искусство управления государством. – М.: АСТ, 2017.
  3. К великому океану-5: от поворота на Восток к Большой Евразии / Доклад международного дискуссионного клуба «Валдай». – Москва, сентябрь 2017.
  4. Крупянко М. И., Арешидзе Л. Г. США и Восточная Азия. Борьба за «новый порядок». – М.: Международные отношения, 2010.
  5. Мастро О. С. Супердержава-невидимка. Как Китай скрывает свои глобальные амбиции. URL: https://globalaffairs.ru/global-processes/Superderzhava-nevidimka (дата обращения: 19.05.2019).
  6. Майкл Дж. Грин. Есть ли основания для американского лидерства в распадающемся миропорядке // Global Forecast Center for Strategic and International Studies 1616 Rhode Island Avenue, NY Washington, DC 20036.
  7. Экономический порядок в Азиатско-Тихоокеанском регионе и интересы России / Доклад международного клуба «Валдай». – Москва, март 2017.
  8. Chinese Strategy and Military Modernisation: A Comparative Analises. Antony H. Cordesman with Joseph Kendall Final edition: January 12, 2017.
  9. The Military Balance in the Koreas and Northeast Asia. Antony H. Cordesman with assistance of Charles Ayers. Final Web book Edition: January 2017.
  10. U.S. Senator Marco Rubio Senate Foreign Relations Committee Washington, D.C. April 6, 2016. URL: https://youtu.be/yoCa-qCx4IE (дата обращения: 15.06.19).

 

 

References:

  1. Braterskij M. V., Suslov D. V. Vozvrashchenie SSHA na Tihij okean // Politika SSHA v Aziatsko-Tihookeanskom regione: sb. nauch. tr. / RAN INION. – Vyp. 1. – M., 2014.
  2. Blekvill R., Harris Dzh. I. M. Vojna inymi sredstvami. Geoekonomika i iskusstvo upravleniya gosudarstvom. – M.: AST, 2017.
  3. K velikomu okeanu-5: ot povorota na Vostok k Bol’shoj Evrazii / Doklad mezhdunarodnogo diskussionnogo kluba «Valdaj». – Moskva, sentyabr’ 2017.
  4. Krupyanko M. I., Areshidze L. G. SSHA i Vostochnaya Aziya. Bor’ba za «novyj poryadok». – M.: Mezhdunarodnye otnosheniya, 2010.
  5. Mastro O. S. Superderzhava-nevidimka. Kak Kitaj skryvaet svoi global’nye ambicii. URL: https://globalaffairs.ru/global-processes/Superderzhava-nevidimka (data obrashcheniya: 19.05.2019).
  6. Majkl Dzh. Grin. Est’ li osnovaniya dlya amerikanskogo liderstva v raspadayushchemsya miroporyadke // Global Forecast Center for Strategic and International Studies 1616 Rhode Island Avenue, NY Washington, DC 20036.
  7. Ekonomicheskij poryadok v aziatsko-tihookeanskom regione i interesy Rossii / Doklad mezhdunarodnogo kluba «Valdaj». – Moskva, mart 2017.
  8. Chinese Strategy and Military Modernisation: A Comparative Analises. Antony H. Cordesman with Joseph Kendall Final edition: January 12, 2017.
  9. The Military Balance in the Koreas and Northeast Asia. Antony H. Cordesman with assistance of Charles Ayers. Final Web book Edition: January 2017.
  10. U.S. Senator Marco Rubio Senate Foreign Relations Committee Washington, D.C. April 6, 2016. URL: https://youtu.be/yoCa-qCx4IE (data obrashcheniya: 15.06.19).

 

Об авторе:

Блохин Константин Владимирович

кандидат исторических наук,

ведущий научный сотрудник ФГБУН Центр исследования проблем безопасности РАН

E-mail: constantinos1@rambler.ru

 

About the author:

Blokhin Konstantin

Candidate of Historical Sciences,

Leading researcher of the Center for Security Studies of the RAS

E-mail: constantinos1@rambler.ru

[1] Статья подготовлена в рамках Государственного задания ЦИПБ РАН на 2019 год и на плановый период 2020 и 2021 годов (НИР 0006-2019-0001).

Добавить комментарий

Войти с помощью: