В статье рассматривается мнение о том, что развитие учений о праве, приведшее к неклассическому его пониманию, приблизило мир правоведения к междисциплинарным социогуманитарным подходам. На сегодня в эпоху постмодерна и перехода к обществу высоких технологий, восприятие права как регулятора общественных отношений с социогуманитарной природой предопределили понимание смысла права в единстве его аксиологической, нормативной и практической составляющих, которые, тем не менее, нельзя назвать исчерпывающими. В своей природе право как таковое не является внутренне завершённым явлением и, будучи продуктом, функционирующим в социуме, и социально обусловленным, не может исследоваться автономно, прежде всего, без учета динамики среды формирования и воздействия. Факторами в понимании сущности права является социальная необходимость и польза правового регулирования, поскольку именно обеспечение реализации определенных потребностей индивидов либо их групп детерминирует пользу и область регулирования общественных отношений, устанавливая предмет регулирования либо предмет правовой охраны. В свою очередь отмечается, что многообразие факторов в целом непосредственно влияют на правовую действительность и правовую систему и обуславливают выбор методологии исследования права.
Ключевые слова: право; подходы понимания права; интерсубъективная правовая теория; факторы; польза; необходимость; конкуренция; конфликт; сотрудничество.
BENEFIT AND NECESSITY AS FACTORS IN SOCIAL AND LEGAL INTERACTION AND THE CORRELATION OF INTERESTS IN LAW
Annotation. The article considers the opinion that the development of the teachings of law, which led to a non-classical understanding of it, brought the world of jurisprudence closer to interdisciplinary socio-humanitarian approaches. Today, in the postmodern era and the transition to a high-tech society, the perception of law as a regulator of public relations with a socio-humanitarian nature has predetermined the understanding of the meaning of law in the unity of its axiological, normative and practical components, which, nevertheless, cannot be called exhaustive. By its nature, law as such is not an internally completed phenomenon and, being a product functioning in society and socially conditioned, cannot be studied autonomously, first of all, without taking into account the dynamics of the environment of formation and impact. Factors in understanding the essence of law are the social necessity and benefit of legal regulation, since it is ensuring the realization of certain needs of individuals or their groups that determines the benefit and scope of regulation of public relations, establishing the subject of regulation or the subject of legal protection. In turn, it is noted that the variety of factors in general directly affect the legal reality and the legal system and determine the choice of methodology for the study of law.
Keywords: law; approaches to understanding law; intersubjective legal theory; factors; benefit; necessity; competition; conflict; cooperation.
УДК 340.1
Классические подходы в теории и философии права оказались неэффективными применительно к праву в силу того, что претендовали на научную рациональность, интерпретируя право как объект, который постижим для абсолютного наблюдателя. Эти свойства были общими для позитивизма и юснатурализма, выводившие сущность права из объективных законов. Неклассическая онтология права характеризуется процессуальностью и интерсубъектостью. Право рассматривают как динамичную систему с постоянно возобновляющимся поиском верного решения в конкретной ситуации [1, c. 108]. На этом основаны современные неклассические правовые концепции, позволяющие использовать генетические, описательные и функциональные методологические возможности. Это, как отмечает
В. А. Мальцев, позволит выходить на сущность права как на нормативно-ценностную систему с деятельностной, онтологической и аксиологической характеристиками [2, c. 19].
Согласимся с позицией Е. В. Тимошиной в том, что каждая правовая концепция является лишь возможным, конкурирующим пониманием правовой реальности, которое постоянно уточняется и открыто для критики. В этом собственно и состоит процессуальный характер неклассической онтологии права. Теория права не может предоставить единственно верное описание и объяснение правовой реальности единственным верным способом, поскольку право не является объективно существующей реальностью, а интерсубъективной [3, c. 222]. Любой подход в теории права позволяет описать лишь некоторые проявления права как явления многогранного по принципу дополнительности. Интерсубъективная концепция права взаимообусловила выбор методологии его исследования, которая в правоведении постмодерна имеет социогуманитарный характер, а право стало характеризоваться легальностью, эффективностью, динамизмом, а также гибкостью, взаимодействием (комуникативностью) и востребованностью правового регулирования.
Важным фактором в понимании сущности права является социальная необходимость и польза правового регулирования. Указанные свойства зависят от общественной значимости отношений, сложившихся либо складывающихся на определенном этапе развития общества. Обеспечение реализации определенных потребностей индивидов либо их групп детерминирует пользу и область регулирования общественных отношений, тем самым определяя предмет регулирования либо правовой охраны.
Не секрет, что само по себе право не может (да и не должно) существовать без взаимодействия различных социальных групп и отдельных индивидов. Поскольку такое взаимодействие предопределяет коммуникацию и деятельность как один из способов существования права, формальное право в его ценностном и инструментальном значении должно быть необходимым, полезным и признанным в обществе. Этот фактор признанности указывается в качестве определяющего сторонниками коммуникативной теории права [4, c. 14].
Важным обстоятельством в интерсубъективной правовой теории признают взаимозависимость правоосознающего субъекта, содержания права и правоприменения. Правосознание с очевидностью влияет на правообразование и правотворчество как нормативное, так и судебное. В этом случае правовая воля опосредуется интеллектуально-волевой деятельностью [5, c. 19]. Роль правосознания, правовосприятия, правовой культуры, а также социальной активности и добросовестности субъектов, влияющих на правообразование, становится явлением правовой реальности, той детерминантой, которая зачастую в юридических исследованиях остается второстепенной.
Говоря о правообразовании, следует отметить, что сам правообразовательный процесс по своей структуре характеризуется наличием этапов и соответствующих стадий, где и происходит формирование элементов создаваемого права. Теория правообразования не дает единообразного ответа о соответствующих этапах и стадиях, их характеристиках, внутренних и внешних границах. Причиной различных мнений в этом отношении является разное понимание самого права и правообразовательного процесса, от чего и зависит затем его содержательное наполнение (предметное и методологическое). Отечественная доктрина права с ранних этапов характеризуется наличием взглядов на необходимость различать общий правообразовательный процесс (процесс формирования права) и процесс правотворческий [6].
Несомненно, правообразовательный процесс не может рассматриваться без социального взаимодействия. Следует упомянуть формы такого взаимодействия. Так, в рамках социального взаимодействия указанными формами выступают такие детерминанты права, которые являются эволюционными в праве и оказывают на само право прямое и косвенное влияние. Среди таких явлений мы имеем кооперацию (сотрудничество), конкуренцию, конфликт. Конкуренцией в праве признается некое противостояние субъектов, в котором они самостоятельно прилагают усилия для достижения своих взаимоисключающих целей. В конфликте же действия субъектов направлены друг против друга [7, c. 67]. Одной из основных особенностей (характерным признаком) конкурентных ситуаций является то, что они актуальны и желательны для попытки совершить действие, которое для кого-либо еще уместно и желательно предотвратить [8, c. 206]. В конкурентной ситуации субъекты имеют каждый свой интерес (взаимоисключающий интерес), но для получения одного и того же блага (дефицитного блага). Также, говоря о конкуренции, ее целью будет выступать то, что отдельный субъект или группа субъектов, достигнув цели, автоматически исключат ее достижение другими, в отличие от сотрудничества.
Конфликт различных социальных интересов, по мнению М. В. Федорова, проявляется в праве двойственно и воздействует на само право через участников правоотношения, а право в свою очередь непосредственно воздействует, оказывает влияние наряду с иными социальными регуляторами на самих участников [9, c. 10]. Конфликт интересов в обществе не только определяет юридические ситуации, но и иной раз выступает причиной (фактором) формирования права, а с точки зрения генетического подхода – выступает его первопричиной с учетом того, что право зародилось, в том числе, для разрешения конфликтов социального характера или для недопустимости их возникновения либо развития до этапа бифуркации.
Поэтому, говоря об известных теориях происхождения права, так или иначе, их можно дифференцировать в зависимости от конфликта либо соглашения (примирения), ставшими основой для возникновения права: примирительные и регулятивные. В соответствии с примирительной теорией, ставшей интегративной вследствие объединения классических теорий (юридического позитивизма, теории естественного права, социологической юриспруденции и исторической школы), причинами возникновения права, как фактора установления порядка и самоорганизации, выступает примирение. Основой же регулятивной теории стало то, что право – это регулятор общественных отношений, не допускающий возникновения конфликтов либо устанавливающий правила разрешения конфликтов, которые закономерно возникают при развитии общества, в котором «порядок» является самоорганизующимся и со временем изменяется. Для регулятивных теорий центром являются те синергетические закономерности развития социума, при которых саморганизующийся порядок в нем со временем деформируется, а правовое регулирование общественных отношений направлено на недопущение конфликтов. В свою очередь, данное правовое регулирование должно не провоцировать конфликты, а быть лишь регулятором, который самоорганизованный порядок подкрепил государственным принуждением.
Продолжая говорить о правообразовании, следует отметить, что одним из важнейших выводов в рамках исследования правообразования Н. А. Придворовым и В. В. Трофимовым сделаны выводы о том, что тип социального взаимодействия влияет на результат процесса правообразования. Авторы указывают на важное свойство социальной биполярности правовой реальности, обусловленной конфликтами и сотрудничеством. Эти обстоятельства впоследствии определяют характер (тип) правового регулирования: для дозволительного – диспозитивный метод (отношения социального сотрудничества, солидарности и партнёрства); для разрешительного типа – как следствия наличия конфликтных отношений в социуме – императивный метод. На этой основе в исследовании предложены относительно новые понятия правовой теории: «конфликтное право» и «право сотрудничества». Конфликтное право строится на использовании негативных (ограничивающих) правовых средств, право сотрудничества – на диспозитивных началах с привлечением позитивных (стимулирующих) правовых средств [10, c. 17].
В связи с этим отметим, что указанные типы правового регулирования не существуют в какой-то правовой системе по отдельности, поскольку конфликт и сотрудничество в социально-правовом взаимодействии существуют всегда, однако их уравновешенное и действительное необходимое применение в правовом регулировании – задача иного порядка, выполнение которой в обществе имеет высочайшее значение. В данном контексте необходимо учитывать и синергетические свойства общества, систему которого невозможно удерживать в «равновесии» за счет лишь разрешительного типа правового регулирования, так же, как и за счет «стабильного права». Подобное авторитарное положение приводит к накоплению социальной энтропии, последствиям негативного характера в социально-правовом взаимодействии.
Д. М. Брежнев, говоря о конфликте в целом в правовой системе и его выражении, точно определяет, что конфликт интересов в праве может выступать в виде правовой коллизии в правотворчестве и может играть роль определяющего фактора деструктивных тенденций в структуре формальных источников права, а также, выступать дестабилизирующей детерминантой в правоотношениях. При этом он указывает, что именно достижение компромисса в системе права дает возможность избежать правовых дефектов или устранить противоречия и дисбаланс интересов [11, c. 32]. Действительно, компромисс дает возможность урегулирования правоотношений. Внося упорядоченность в правовые состояния, он может содействовать в недопущении возникновения конфликта. Компромисс выступает средством урегулирования реализации интересов, способствует самоорганизации системы. Однако при установлении компромиссного положения важным является качество, степень уступки, когда есть грань, при переходе через которую определенный легитимный интерес, реализуемый через право, не будет обеспечен, что может привести к социально вредным последствиям, «обезличиванию» самого интереса.
Тем не менее, даже учитывая фактор невозможности полного удовлетворения интересов его сторон, в отличие от сотрудничества, компромисс способствует положительным преобразованиям в целом. В рамках исследования компромисса в механизме действия права М. П. Пронина, рассматривает право в его воздействии как некое ограничительное средство, легальное и цивилизованное, оказывающее влияние на деятельность человечества. В этом, по мнению автора, и заключается отличие действия права и правового регулирования. Поэтому следует отличать компромисс в праве и правовой компромисс (в рамках правоотношений). Важным высказанным тезисом М. П. Прониной является то, что «ни один общий интерес не в состоянии включать в себя все многообразие индивидуальных (личных) интересов, ни один отдельный интерес – отразить в себе полноту общего интереса» [12, c. 37] . Получается, что одной из форм социально-правового взаимодействия является компромисс, следствием которого в праве является договорённость, которая основывается на взаимных уступках сторон [13]. Интересы же, даже легальные, могут не находить полностью своей реализации, поэтому и устанавливается определенная мера их реализации, некое ограничение свобод и реализации интересов, основанное на осознании нравственной необходимости, которую можно выразить юридическим термином «общественная необходимость». Определяя ее природу, следует признать ее следствием синергетических свойств системы общества в установлении порядка. Так, в рамках концепции институционально-интегрированной социальной системы, обратим внимание на положение о возможном совпадении «эгоистических» и «общественно полезных» мотиваций. При самоорганизации системы групповое равновесие зависит от приспособленческого поведения членов данной группы. По мере интеграции индивида в систему обнаруживается сильная тенденция к тесному взаимопроникновению нравственных чувств и эгоистических элементов структуры личности. Для того чтобы институциональные модели действовали, они должны подкрепляться нравственным чувством большей части общества [14, c. 190]. Указанные положения позволяют сделать вывод о том, что в силу общественной необходимости (если таковая действительно есть) основания ограничения свобод и интересов в результате социально-правовой коммуникации являются легальными, поскольку подкрепляются нравственной свободой большей части общества. В этой части и компромисс, который может быть достигнут для определения направлений и способов правового влияния и правового регулирования, допустимо может сочетать ограничительное и поощрительное влияние, не вызывая существенных возмущений и накопления энтропии в обществе как среде воздействия права.
В этой связи отметим, что нормативная система должна допускать ее применение и интерпретацию с учетом изменяемых интересов и ценностей, быть динамично уравновешенной. В рассматриваемом контексте важной методологической основой формирования и усовершенствования различных правовых систем является пропорциональность либо соразмерность, которая выражается в поиске справедливого (разумного) соотношения интересов субъектов права в значении равновесия между ними, средством выхода из ситуации, когда имеет место конкуренция соответствующих интересов или их конфликт. В определенном смысле равновесие условно, поскольку речь идет об уравновешивании и определении приоритета ценностей, заложенных в социальных интересах, которые невозможно измерить. Приоритет одной ценности также является условным в связи с тем, что ограничение другой может быть следствием компромисса, без которого соответствующее равновесие можно бы было искать до бесконечности. Поэтому какой-то ценностью необходимо поступиться. Современное понимание сущности пропорциональности как динамического правового средства состоит в таком соотношении интересов, при котором условный приоритет частных или публичных интересов имеет легитимные цели и оправдан их значением в конкретной ситуации. Равновесие интересов определяется существованием эффективных правовых средств и при наличии правоприменительного правоограничения, и с целью сбалансированного правового воздействия как правотворческого инструмента.
Следует отметить, что динамический подход к праву позволяет снять напряжение между конкуренцией власти и свободы, должным и сущим в праве, а также интегрировать ценности в правовые догмы и реализовать их в социально-правовой коммуникации. Должное в праве следует рассматривать как «общественную необходимость», в поиске степени которой недопустимо перейти от конкуренции интересов к их конфликту, а соответственно к правовому конфликту, а тем более к дисбалансу в правовой системе. Не важно, речь идет о конфликте между государством и частным лицом или между двумя частными лицами: попытка разрешить эти конфликты, как свидетельствует правотворческая и судебная практика, характеризуется сравнением и балансировкой конкурирующих, потенциально конфликтных и конфликтных интересов. Р. Алекси в отношении природы права справедливо отмечает, что уравновешивание интересов имеет значение не только для создания и применения права, но и положено в саму его основу [15, с. 52]. Для достижения правом своего предназначения необходимо достичь равновесия интересов. Важнейшим при этом является установление того, какова цель избираемых правовых мер или действий, легитимность этой цели, пригодны ли меры и действия, а также необходимы ли для достижения указанной цели.
В современных условиях динамическое понимание права и поиск инструмента достижения равновесия (баланса) интересов возымели свои результаты. Вследствие гармонизации международной и внутригосударственных правовых практик появился специфический инструмент: «тест на пропорциональность». Этот инструмент появился, в первую очередь, для решения вопроса обоснованности усмотрения в публичном праве. Первостепенным является установление ограничения права законодательством. Если законодательством оснований ограничений не установлено, то права субъекта считаются нарушенными. Ограничение прав не является нарушением конвенционного или внутреннего правопорядка, а признаётся приемлемым и оправданным, если установлено наличие условий вмешательства в субъективное право: легитимная цель, необходимость в демократическом обществе, пригодность для достижения легитимной цели, соизмеримость процессуальных средств и достигнутых последствий в результате правоограничения. При оценке пропорциональности важна интенсивность вмешательства в право, которое не должно нарушать его основ, искажать саму суть права.
На транснациональном уровне «тест на пропорциональность» признается наиболее приемлемым инструментарием, позволяющим сбалансировать конкурирующие правовые интересы публичного и частного характера, конфликт между правом и конкурирующими правами или интересами [16, c. 710], а также оценить правоограничения, имея индивидуальный результат, учитывая вес прав и принципов, через которые отображаются соответствующие интересы. Указанный алгоритм удачен и апробирован в юрисдикционной практике, а также может быть применим в законотворчестве, поскольку именно на этом этапе возможно и необходимо формирование норм права таким образом, чтобы возможные, а порой и неизбежные правоограничения были обоснованными и необходимыми вследствие порой неизбежного социального компромисса.
Заключение
Таким образом, многообразие факторов и закономерностей социально-правового взаимодействия, системно влияющих на правовую действительность и правовую систему, обуславливают выбор методологии исследования права, позволяющей с должной необходимостью учитывать присущие им свойства, взаимосвязь и взаимообусловленность социально-правовых явлений. Закономерно возникающие негативные формы социального взаимодействия, их урегулирование, наряду с конструктивными формами, положены в основу возникновения права в целом, правообразования и правового регулирования. Важным обстоятельством для правового воздействия является социально-правовая мотивация к соблюдению общепринятых правил, обусловленная степенью нравственной свободы отдельных субъектов, либо правовым конформизмом как системообразующим свойством, которыми определяется общественная необходимость как основание легитимного компромисса. Он, по сути, заложен в понимание справедливости в обществе, составляет суть ограничений легитимных интересов, а также реализации законных интересов, осуществления субъективных прав и свобод. По сути – это свойство, положенное в основу ограничения в свободе реализации индивидуальных интересов, и создающее основу для механизма уравновешивания интересов в правообразовании, правовом регулировании и правореализации.
Ценность права в обществе как регулятора отношений состоит в определенности права, которая обусловлена и его обязательностью как таковою, в свою очередь принятие права как блага социумом зависит от его «адекватности» отображения в правовых средствах, от его «адекватности» установленных им (правом) ограничений, обусловленных общественной необходимостью. Закономерностями развития социума как динамической самоорганизующейся системы в результате различных форм социального взаимодействия обуславливается легитимация данных ограничений и принятие так называемой «общественной необходимости». Равновесие интересов и его понятие можно определить через соотношение интересов, при котором условный приоритет будет отдан то ли частным, то ли публичным интересам, но в пользу интереса, который имеет легитимные цели (общественные, общие и общепризнанные) и оправдан их значением в конкретной ситуации.
Список литературы
- Стовба, А. В. Артур Кауфманн: в поисках «целого» права /
А. В. Стовба // Российский ежегодник теории права. – 2008. – № 1. – С. 144-150. - Мальцев, В. А. Право как нормативно-ценностная система /
В. А. Мальцев // Правоведение. – 2003. – № 2. – С. 14-27. - Тимошина, Е. В. Классическое и постклассическое правопонимание как стили философско-правового мышления / Постклассическая онтология права: монография / под ред. И. Л. Честнова. – СПб.: Алетейя, 2016. – 720 с.
- Поляков, А. В. Прощание с классикой, или Как возможна коммуникативная теория права / А. В. Поляков // Рос. ежегодник теории права. – 2009. – № 1. – 2008. – С. 9-42.
- Пунченко, С. И. Социальная эффективность права в современной России (теоретический аспект): дисс. … канд. юрид. наук: 12.00.01 /
С. И. Пунченко; [Место защиты: ФГБОУ ВО Кубанский государственный университет], 2017. – 169 с. - Трофимов, В. В. Структура правообразовательного процесса (опыт теоретического анализа) [Электронный ресурс] / В. В. Трофимов // Юрист-Правовед. – 2010. – №2 (39). – С.18-23. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/struktura-pravoobrazovatelnogo-protsessa-opyt-teoreticheskogo-analiza (дата обращения: 20.05.2022).
- The Role of International Law in the Elimination of War. By Quincy Wright Foreword by B. A. Wortley. Manchester: University Press; New York : Oceana. Publications. – 1961. – 119 p.
- MacCallum Gerald C. Legislative Intent And Other Essays on Law, Politics, and Morality. Published by University Of Wisconsin Press, Madison, 1993. – 277 р.
- Федоров, М. В. Конфликт интересов и его объективизация в российской правовой системе: автореферат дисс. … канд. юрид. наук : 12.00.01 / М. В. Федоров; [Место защиты: Белгородский государственный национальный исследовательский университет]. – Белгород, 2021. – 23 с.
- Придворов, Н. А. Правообразование и правообразующие факторы в праве: монография / Н. А. Придворов, В. В. Трофимов. – М.: Норма, 2016. – 400 с.
- Брежнев, Д. М. Конфликты и компромиссы как детерминанты самоорганизации права: синергетический аспект [Электронный ресурс] /
Д. М. Брежнев // Ленинградский юридический журнал. – 2017. – №3 (49). – С. 27-36 – Режим доступа: https://www.elibrary.ru/item.asp?id=30721478& (дата обращения: 20.05.2022). - Пронина, М. П. Компромисс в системе механизма действия права [Электронный ресурс] / М. П. Пронина // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. – 2014. – № 3 (27). – С. 37-40. – Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/kompromiss-v-sisteme-mehanizma-deystviya-prava (дата обращения: 20.05.2022).
- Парфенов, А. В. Эволюция термина «компромисс» [Электронный ресурс] / А. В. Парфенов // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. – 2019. – № 1 (45). – С. 51-63.– Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/evolyutsiya-termina-kompromiss с. ? выводы (дата обращения:18.05.2022).
- Лухманова, А. В. Право и общество в учении Адама Смита [Электронный ресурс] / А. В. Лухманова // История государства и права. – М.: Юрист. – 2009. – № 10. – С. 41-43. – Режим доступа: http://lawfaculty.chnu.edu.ua/wp-content/uploads/2015/11/philosophy_tom_8-9.pdf (дата обращения: 20.05.2022 )
- Алекси, Р. Дуальная природа права/ Р. Алекси // Право Украины. – 2011. – № 1. – С. 45-58.
- Möller, K. Proportionality: Challenging the critics [Электронный ресурс] / K. Möller // ICON 10. – 2012. – № 1- 22. – С. 709-731. – Режим доступа: https://www.corteidh.or.cr/tablas/r30064.pdf (дата обращения: 22.05.2022)
Информация об авторе:
Завгородняя Анастасия Александровна, кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин Донбасской юридической академии, г. Донецк, Донецкая Народная Республика.
Information about the author:
Zavgorodnyaya Anastasia Aleksandrovna, PhD in Law, Associate Professor of the Department of Civil Law Disciplines of the Donbass Law Academy, Donetsk city, Donetsk People’s Republic.
