Статья содержит теоретическое исследование признаков и понятия наложения ареста на имущество, принадлежащее юридическому лицу, для возможной его конфискации, в целях совершенствования практически ориентированной дифференциации прокурорского надзора и ведомственного контроля на стадии досудебного производства, обеспечивающей существенное укрепление законности и соблюдение процессуальных прав юридических лиц как основных экономических субъектов.
Ключевые слова: мера процессуального принуждения, наложение ареста на имущество, конфискация имущества, иные меры уголовно-правового характера.
The concept and signs of seizure of property belonging to a legal entity for possible confiscation
Annotation: the article contains a theoretical study of the signs and concepts of seizure of property belonging to a legal entity for its possible confiscation, in order to improve the practically oriented differentiation of prosecutorial supervision and departmental control at the stage of pretrial proceedings, ensuring significant strengthening of the rule of law and respect for the procedural rights of legal entities as the main economic entities.
Keywords: a measure of procedural coercion, seizure of property, confiscation of property, other measures of a criminal nature.
Содержание уголовно-процессуального правоотношения наложения ареста на имущество, принадлежащее юридическому лицу, в целях возможной конфискации, является актуальной теоретической и практической проблемой. Совокупность прав, обязанностей, полномочий его участников доктринально бесспорно не определена, что вызывает сложности в установлении уникальных признаков этого правоотношения, отличающих его от других сходных в некоторых чертах правоотношений.
Эта проблема проявляется прежде всего в спорах о квалификации наложения ареста на имущество как меры принуждения, следственного или процессуального действия. Результат отсутствия доктринального решения – противоречие уголовно-процессуальных подходов, негативно отразившееся в законодательстве следующим образом.
Современное законодательство (п. 8 ч. 1 ст. 73 УПК РФ) включает обстоятельства, подтверждающие основания для уголовно-правовой конфискации, в предмет доказывания по уголовному делу. Соответственно имущество, подвергнутое аресту, признается доказательством по такому делу.
В науке и законодательстве признается допустимым производство процессуальных действий, не являющихся следственными, в целях поиска и собирания доказательств. Согласно п. 32 ст. 5 УПК РФ «процессуальное действие – следственное, судебное или иное действие, предусмотренное настоящим Кодексом»; в соответствии с ч. 1 ст. 86 УПК РФ «собирание доказательств осуществляется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных настоящим Кодексом».
И тогда следует согласиться со сторонниками возможности собирания доказательств путем производства ареста имущества и признания наложения такового следственным действием, направленным на поиск доказательств.
Кроме того, их позиция нашла прямое отражение в ч. 5 ст. 165 УПК РФ: «В исключительных случаях, когда производство осмотра жилища, обыска и выемки в жилище, личного обыска, а также выемки заложенной или сданной на хранение в ломбард вещи, наложение ареста на имущество, указанное в части первой статьи 1041 Уголовного кодекса Российской Федерации, не терпит отлагательства, указанные следственные действия (курсив наш – А.К.) могут быть произведены на основании постановления следователя или дознавателя без получения судебного решения».
Заслуживает внимания и теоретическая позиция, признающая наложение ареста на имущество мерой процессуального принуждения – это весьма эффективное средство обеспечения исполнения приговора, в том числе в части возможной конфискации имущества.
И эта теоретическая позиция тоже нашла отражение в УПК РФ (ч. 1 ст. 111): «В целях обеспечения установленного настоящим Кодексом порядка уголовного судопроизводства, надлежащего исполнения приговора дознаватель, следователь или суд вправе применить к подозреваемому или обвиняемому следующие меры процессуального принуждения:… 4) наложение ареста на имущество».
Полагаем, что наложение ареста на имущество может носить и поисковую функцию собирания доказательств, и являться мерой процессуального принуждения. Вне зависимости от задуманной цели в ходе производства такого ареста осуществляются одинаковые действия, оформляемые протоколом, аналогичным протоколу следственного действия. Наличие, по общему правилу, судебного разрешения на наложение ареста на имущество не является отличительным признаком, позволяющим отличить меру процессуального принуждения от следственного действия, ведь им обоим порой свойственно обязательное судебное санкционирование.
По нашему мнению, наложение ареста на имущество имеет двойственную, отчасти определяющую его сущность, правовую природу, и в зависимости от целей его осуществления должно квалифицироваться либо как следственное действие, либо как мера процессуального принуждения.
Речь идет о следственном действии в случае, когда наложение ареста на имущество производится в целях доказывания обстоятельств, являющихся основаниями для конфискации имущества в соответствии со статьей 1041 УК РФ. Например, протокол наложения ареста на имущество – военную технику, составленный с участием специалиста – криминалиста, может содержать доказательственную информацию – идентификационные знаки, серийные номера, условные обозначения, подтверждающие использование техники незаконным вооруженным формированием. Такой протокол дублирует собой протокол обыска, выемки, осмотра предметов по юридическому значению.
Версия о наложении ареста на имущество как о самостоятельном следственном действии имеет основания по следующим причинам. Такое действие позволяет собрать доказательства, которые получить путем проведения иных аналогичных действий попросту невозможно. Речь идет прежде всего об «изъятии» такого доказательства, как имущественные права. Так, «изъятие» права собственности, владения, пользования на недвижимое имущество в органах Росреестра является невозможным путем обыска или выемки; физически такое имущество также не изымешь и не приобщишь к уголовному делу.
О мере процессуального принуждения речь идет в случае, когда говорится о «подлежащем конфискации имуществе». В этой связи напомним дуализм правового статуса имущества, на которое накладывается арест. В случае проведения следственного действия имущество несет доказательственную информацию, оно выступает вещественным доказательством. А в случае, когда конфискации подлежит не конкретизированный в уголовном законе вид имущества, а конфискуемое взамен него указанное в ст. 1042 УК РФ имущество, последнее не несет доказательственной информации, и имеет место случай применения меры процессуального принуждения.
На наш взгляд, проблема содержания рассматриваемого уголовно-процессуального правоотношения должна решаться в зависимости от того, о следственном действии или мере процессуального принуждения идет речь. К примеру, в одних случаях следователь будет уполномочен изъять лишь конкретное похищенное имущество, в других случаях он уполномочен изъять любое имущество требуемой стоимости.
Неопределенность в трактовке объекта и содержания рассматриваемого правоотношения закономерно влечет проблемы в понимании круга и особенностей правового статуса его субъектов. Процессуальный статус юридических лиц как субъектов уголовно-процессуальных правоотношений по наложению ареста на их имущество, в целях возможной конфискации, должным образом не регламентируется в законодательстве. Примечательно, что имущественный интерес лица, в том числе – юридического, выступающего гражданским ответчиком, обеспечивается совокупностью его прав в досудебном и судебном производстве, дабы он мог защищаться от претензий гражданского истца в том числе при аресте принадлежащего ему имущества. А аналогичный интерес лица, имущество которого конфискуется, не отражается в законе, к примеру, как самостоятельный процессуальный статус участника судопроизводства, дабы он мог защищаться от конфискационных претензий государства. Представляется, что подобная ситуация является примером нарушения принципа равенства участников уголовного судопроизводства, защищающих один и тот же имущественный интерес. На наш взгляд, сущность рассматриваемых отношений предполагает в том числе такие круг и процессуальный статус субъектов рассматриваемого правоотношения, которые обеспечивают одновременное решение публично-правовых задач конфискации имущества как иной меры уголовно-правового характера и всестороннюю защиту своих имущественных интересов юридическими лицами как основными экономическими субъектами.
Высказанные аргументы о характеристике правоотношений наложения ареста на имущество, принадлежащее юридическому лицу, в целях возможной конфискации, дают возможность для вывода о сущности таковых. В доктрине сущность наложения ареста на имущество определяется как правило в «обеспечении неотчуждения имущества» [1], в «описании имущества и запрещении пользоваться им лицу, в чьем владении оно находится» [2], «в запрете, адресованном собственнику или владельцу имущества, а также иным лицам, распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, в изъятии имущества и передаче его на хранение, а также в установлении ограничения, связанного с владением, пользованием, распоряжением арестованным имуществом» [3]. Можно отчасти согласиться с этими научными позициями и дополнить эту сущностную характеристику применительно к более узкой теме нашего исследования.
Во-первых, указанием на более корректную трактовку уголовно-процессуального ареста имущества не как запрета владеть, пользоваться, распоряжаться (в том числе запрета, реализованного путем фактического изъятия вещи) имуществом, а как ограничения имущественного права (не только вещного, но и, например, права требования долга или права акционера голосовать по определенным вопросам общего собрания акционеров); разделяем здесь позицию А.Э. Успенского [4].
Во-вторых, указанием на обязательность соблюдения ареста имущества третьим лицам, не являющимся его собственниками или владельцами, которым известно о наложении ареста. Такое указание является очевидным в современных условиях и обеспечивается юридическими санкциями: например, держатели различных государственных и негосударственных имущественных реестров, в том числе реестров акций, за регистрацию отчуждающих сделок с заведомо для них арестованным имуществом подлежат юридической ответственности, вплоть до уголовной (ст. ст. 201, 285, 286 и др. УК РФ).
В-третьих, указанием на необходимость также в обеспечении правомерного, социально и экономически полезного участия арестованного в целях конфискации имущества юридического лица в легальном хозяйственном обороте до окончательного разрешения его судьбы в ходе уголовного судопроизводства [5]. Такое указание детерминируется аргументами: о социальной значимости использования имущества юридических лиц в народном хозяйстве; о необходимости сохранности (то есть недопустимости существенного уменьшения стоимости до момента конфискации) арестованного имущества; об использовании такого имущества как финансовой основы деятельности организованной, экономической, коррупционной преступности.
В этой связи сущность правоотношения наложения ареста на имущество юридического лица в целях его возможной конфискации представляется нам как полное или частичное ограничение имущественных прав юридического лица, обязательное для последнего и иных лиц и обеспечивающее дальнейшее правомерное и добросовестное использование принадлежащего ему имущества в хозяйственном обороте.
Исходя из понимания сущности рассматриваемых правоотношений, на основании изложенного выше и во многом основываясь на результатах исследований в частности В.Б. Искандирова [6] и М.В. Соколовой [7], можно предложить следующие признаки наложения ареста на имущество, принадлежащее юридическому лицу, для возможной его конфискации, как процессуального действия:
1) объект процессуального действия – подлежащее конфискации имущество, принадлежащее юридическому лицу, либо иное имущество, принадлежащее этому лицу, подлежащее конфискации взамен предмета, подлежащего конфискации;
2) содержание этого действия включает временное ограничение имущественных прав юридического лица, обязательное для последнего и иных лиц и обеспечивающее дальнейшее правомерное и добросовестное использование принадлежащего ему имущества в хозяйственном обороте;
3) ограниченный перечень участников уголовного судопроизводства, уполномоченных на его осуществление;
4) цели производства этого действия: доказывание обстоятельств, подтверждающих основания конфискации имущества, принадлежащего юридическому лицу, или обеспечение конфискации иного имущества взамен предмета, подлежащего конфискации.
Эти признаки позволяют отличать исследуемое процессуальное действие от иных подобных действий и других отчасти сходных правовых явлений. Можно также предложить следующее понятие: наложение ареста на имущество, принадлежащее юридическому лицу, для возможной его конфискации – это процессуальное принудительное действие уполномоченного участника уголовного судопроизводства, состоящее в ограничении имущественных прав юридического лица, обязательном для последнего и иных лиц, обеспечивающем дальнейшее правомерное и добросовестное использование принадлежащего ему имущества в хозяйственном обороте, в целях доказывания обстоятельств, подтверждающих основания конфискации имущества, принадлежащего юридическому лицу, либо в целях обеспечения конфискации иного имущества взамен предмета, подлежащего конфискации, до принятия решения о его конфискации.
Предложенные признаки и понятие представляются основой для последующего совершенствования уголовно-процессуального законодательства, и правоприменительной практики в целом. Данный подход, например, позволяет классифицировать рассматриваемые правоотношения по следующим практически значимым основаниям:
а) в зависимости от признаков объекта процессуального действия: наложение ареста на подлежащее конфискации имущество, принадлежащее юридическому лицу; наложение ареста на иное имущество, принадлежащее этому лицу, подлежащее конфискации взамен предмета, подлежащего конфискации;
б) по степени ограничения имущественных прав юридического лица в отношении конкретного имущества: наложение ареста на все его подобные права (например, одновременно на права пользования, владения, распоряжения принадлежащей ему вещью, с изъятием этой вещи; на право требования взыскания долга) либо на некоторые из них (например, только на право распоряжения вещью);
в) по степени влияния на имущественное положение юридического лица: наложение ареста на имущество, принадлежащее юридическому лицу, для возможной его конфискации, приостанавливающее хозяйственную деятельность юридического лица полностью, частично либо не приостанавливающее таковую;
г) в зависимости от участника уголовного судопроизводства, наложившего рассматриваемый вид ареста: наложенный самостоятельно дознавателем или следователем арест, впоследствии санкционированный судом, либо санкционированный им до фактического осуществления;
д) в зависимости от цели производства процессуального действия: следственное действие (наложение ареста для доказывания обстоятельств, подтверждающих основания конфискации имущества, принадлежащего юридическому лицу) или иная мера процессуального принуждения (наложение ареста для обеспечения конфискации иного имущества взамен предмета, подлежащего конфискации).
Представляется, что дифференцированный подобным образом прокурорский надзор и ведомственный контроль на стадии досудебного производства позволит существенно укрепить законность и обеспечить процессуальные права основных экономических субъектов в данный весьма непростой исторический период.
Список использованной литературы
1. Зигнатуллин З.З. Уголовно-процессуальное принуждение и его эффективность. Казань. 1981.
2. Искандиров. В.Б. Наложение ареста на имущество в уголовном процессе: автореф. дисс…. канд. юрид. наук. Челябинск. 2012.
3. Соколова М.В. Деятельность следователя по наложению ареста на имущество: дис. канд…. юрид. наук. М. 2018.
4. Успенский А.Э. Арест имущества в хозяйственном обороте: автореф. дис. канд…. юрид. наук. М. 2006.
5. Шейфер С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма. М. 1981.
Информация об авторе:
Кириллов Аркадий Александрович, соискатель кафедры уголовного процесса и криминалистики ФГБОУ ВО «ВГУЮ (РПА Минюста России)».
Information about the author:
Kirillov Arkady Alexandrovich, Candidate of the Department of Criminal Procedure and Criminalistics of the Federal State Budgetary Educational Institution of Higher Education (RPA of the Ministry of Justice of Russia).
[1] Шейфер С.А. Следственные действия. Система и процессуальная форма. М. 1981. С. 24.
[2] Зигнатуллин З.З. Уголовно-процессуальное принуждение и его эффективность. Казань. 1981. С. 63.
[3] Соколова М.В. Деятельность следователя по наложению ареста на имущество: дис. канд…. юрид. наук. М. 2018. С. 51.
[4] «В данном параграфе арест имущества рассматривается как обременение, содержание которого определяется с одной стороны содержанием первоначального титула на имущество, а с другой стороны режимом вводимого ареста. В соответствии с действующим российским законодательством можно выделить: а) арест, обременяющий вещные титулы (право собственности и производные вещные права); б) арест, обременяющий обязательственные права; в) арест, обременяющий права владельцев нематериальных активов.
С точки зрения правового режима ареста необходимо проанализировать характер обременений, возникающих у обладателя титула в связи с арестом. По объему ограничиваемых полномочий выделяются следующие виды ареста: — арест, предполагающий согласование распорядительных полномочий; — арест, запрещающий совершение распорядительных полномочий; — арест, означающий ограничение всех полномочий обладателя титула, как правило сопряженный с изъятием имущества у его владельца; арест, предполагающий совершение определенных действий третьими лицами, например, банком, депозитарием, держателем реестра» (Успенский А.Э. Арест имущества в хозяйственном обороте: автореф. дис. канд…. юрид. наук. М. 2006. С. 15–16).
[5] Можно согласиться с мнением А.Э. Успенского о том, что «при аресте должна быть обеспечена денежная сохранность арестованного имущества, а при возможности и прибыльность (доходность) такого имущества» (Успенский А.Э. Указ. соч. С. 9).
[6] «1. Наложение ареста на имущество имеет двойственный характер, с одной стороны представляет собой меру процессуального принуждения, а с другой – это следственное действие. Наложение ареста на имущество – это процессуальное принудительное действие, имеющее двойную процессуальную природу, осуществляющееся как по инициативе следователя (дознавателя), так и по ходатайству иных участников уголовного судопроизводства, имеющее целью обеспечить исполнение приговора, воспрепятствовать отчуждению и укрытию имущества от взысканий и (или) возможной конфискации имущества, указанного в ст. 1041 УК РФ, состоящее в установлении запрета собственнику или владельцу имущества распоряжаться и в необходимых случаях пользоваться им, либо в принудительном изъятии имущества с передачей на хранение его владельцу или иному лицу, а также направленное на собирание, проверку и оценку доказательственной информации» (Искандиров. В.Б. Наложение ареста на имущество в уголовном процессе: автореф. дисс…. канд. юрид. наук. Челябинск. 2012. С. 8).
[7] «Вывод о том, что наложение ареста на имущество… следует отнести не к следственным действиям, а к системе процессуальных действий» (Соколова М.В. Указ. соч. С. 12).
