Евгения Эдуардовна Вишневская
Автор – Евгения Эдуардовна Вишневская, Заместитель Заведующего научно-исследовательским отделом рукописей ФГУ Российская государственная библиотека
Author — Eugene E. Vishnevskaya, Deputy Head of the research department of manuscripts in the Russian State Library
“The Right of Authorship No One Ever Thought About Before…” (Vladimir Odoyevsky and the Right of Authorship in Russia)
In 2014, Russia is going to celebrate the 210th anniversary of the birth of Prince Vladimir Odoyevsky, the most senior member of the House of Rurik. A prominent philosopher, journalist, writer and music critic, he was friends and cooperated with his distinguished contemporaries, such as Alexander Pushkin, Mikhail Lermontov, Nikolai Gogol, Fyodor Dostoyevsky, and Vasily Zhukovsky. The author of The Russian Nights, a collection of essays and novellas, he is known for initiating and participating in a number of publishing and educational projects, while his law-making activities still remain an insufficiently explored part of his biography.
A repeated victim of dishonest publishers, Odoyevsky considered the right of authorship one of the major problems to be solved. He was one of the creators of “Положение о правах сочинителей” (“Statute on the Rights of Writers”), which was included in the Censorial Statute of 1828. The Statute was the first to feature articles on the rights of authors and publishers. It dramatically changed the author-publisher relationship and impacted further development of the publishing business.
Thus, Odoyevsky was not only the first to raise the issue of the right of authorship in Russia at the government level, but he also presented his solution in the form of a legislative act.
1. В.Ф. Одоевский. «Русская фотография в Москве». II половина 1860-х.
В 2014 г. исполняется 210 лет со дня рождения последнего из рода Рюриковичей князя В. Ф. Одоевского[1] – философа-энциклопедиста, журналиста, литератора, музыкального теоретика. За свою жизнь В. Ф. Одоевский успел сделать необычайно много. Он дружил и сотрудничал с гениальными современниками: А. С. Пушкиным, М. Ю. Лермонтовым, В. А. Жуковским, А. С. Грибоедовым, Н. В. Гоголем, Ф. М. Достоевским. Его литературно-музыкальный салон сначала в Санкт-Петербурге, а потом в Москве любили и посещали многие известные литераторы, композиторы, музыканты. Автор уникального философского романа «Русские ночи», он был инициатором и участником огромного числа издательских просветительских проектов. Вместе с этим В. Ф. Одоевский в течение своей жизни не раз участвовал в законотворческой деятельности, малоизвестной и недостаточно изученной в его биографии. В 1840-е годы он работал в качестве редактора при подготовке десятого тома «Свода законов Российской империи», провел сложнейшую работу по кодификации грузинского законодательства, а с 25 декабря 1864 года был назначен первоприсутствующим 8-го департамента Сената в Москве. Однако гораздо раньше, в 1820-е годы, он не только впервые на государственном уровне обратился к проблеме авторского права в России, но и представил ее решение в виде законодательного акта. Вспоминая об этом периоде жизни, В. Ф. Одоевский писал: «…в мире чиновническом замечаю мой Ценсурный Устав 1828-го года и Права Авторской Собственности, о которой до меня никто и не думал, Положение о Дворянских Выборах, Положение о Компаниях на Акциях, Общество застрахования жизни, над которым все смеялись. Приюты, которых возможности никто никогда не хотел верить, ― наконец, несметные разные вещи, которые пошли в ход, как, напр., Общество посещения бедных, Мариинский Институт, педагогические сухие работы, ― книги для народа, о чем никто и не думал, и проч. и проч., что и сам забыл, ― право ― таки 20 лет жизни прошли не даром, прежней деятельности не считаю»[2]. Как следует из приведенной выше цитаты, В. Ф. Одоевский из множества значимых и важных дел на первое место поставил решение вопроса об авторском праве в России.
31 марта 1801 года Александр I подписал указ об отмене запрета на ввоз иностранных книг и разрешении частных типографий. При этом была учреждена цензура [3]. Благодаря указу Александра I, с начала XIX века в России наблюдался рост книгопечатания как в столице, так и в регионах. Книги становились более дешевыми и доступными. Социальная востребованность книг, рост предпринимательского внимания к ним, как к объектам купли-продажи обусловили необходимость урегулирования вопросов взаимоотношений авторов, печатников и книготорговцев с целью соблюдения прав каждой из сторон.
2. Полное собрание законов Российской империи. Собрание второе. Т.III. 1828 г. – СПб, 1830., в котором был опубликован новый Цензурный Устав и Положение о правах Сочинителей.
Об остроте данной проблемы свидетельствуют многочисленные факты. Большинство издателей считали для себя возможным перепечатывать произведения как малоизвестных, так и известных авторов, часто без их ведома и в искаженном виде. Так в 1821 году с просьбой «о запрещении печатать басни мои в каком бы то ни было собрании стихотворений, издаваемых посторонними лицами»[4] в Цензурный комитет обратился И. А. Крылов. Широкую известность в 1820-е годы получило «Дело Пушкина-Ольдекопа». В 1824 году Е. И. Ольдекоп (1786-1845), переводчик и редактор-издатель «St.-Petersburgische Zeitschrift» опубликовал перевод на немецкий язык повести А. С. Пушкина «Кавказский пленник», поместив в издании наряду с немецким русский текст произведения.
О том, насколько безнадежно неразрешимо стоял вопрос о правах собственности авторов, свидетельствует фраза из письма А. С. Пушкина: «Неуважение к литературной собственности сделалось так у нас обыкновенно…»[5].
Проблема приобрела столь острый характер, что попала в поле зрения Николая I. Поскольку в России решение вопроса о правах авторов было тесно связано с цензурным законодательством, то вполне логично разработка первого российского законодательного акта, регулирующего вопросы авторского права, проводилась в рамках работы над проектом Цензурного устава («Цензурного устава» от 22 апреля 1828 года, включавшего в качестве приложения «Положение о правах сочинителей»).
Печально известный устав 1826 года, прозванный «чугунным», явно нуждался в доработке. Согласно нему, в России запрещались труды Вольтера, Руссо, Дидро, Монтескье. В 1826 году Николай I создал Временный комитет по подготовке Цензурного устава, в состав которого были назначены управляющий министерством внутренних дел В. С. Ланской, генерал-адьютант И. В. Васильчиков, граф К. В. Нессельроде, генерал-адъютант К. Х. Бенкендорф, сенатор С. С. Уваров и действительный статский советник Д. В. Дашков. Д. В. Дашков подключил к этой работе своего племянника В. Титова и его друга В. Одоевского, который 14 октября 1826 года был зачислен в Цензурный комитет при Министерстве внутренних дел, а с 1827 года являлся секретарем Общего собрания Временного комитета по подготовке нового Цензурного устава.
Факты биографии В. Ф. Одоевского и его собственные высказывания свидетельствуют о том, что он являлся автором и активным участником процесса принятия «Положения о правах сочинителей». В. Ф. Одоевский писал об этом времени: «С Дашковым я познакомился в 1827 году при начале моей службы и имел счастие тогда же получить от него три весьма важные работы, за которые, может быть, многие грехи мне простятся в сем мире; в числе их было, между прочим: положение о правах авторской собственности в России, потом (почти без перемен) вошедшее в силу закона и дотоле не существовавшее в нашем законодательстве. Служба моя под началом Дашкова длилась недолго, ибо он вскоре был сделан министром юстиции, а я оставался в министерстве внутренних дел…»[6].
Эта работа захватила Владимира Одоевского полностью. 20 января 1828 года он писал в Москву А. Н. Верстовскому: «Прощай, душа; [слово неразборчиво – Е.В.] писал, написал бы больше, да нет времени; вот уже три недели, как я каждый день ложусь в 2 часа ночи и встаю в 7 часов утра ― в продолжение всего етого времени я обедал только по разу в неделю, вокруг меня целая канцелярия писцов и беспрестанно пристают то тот, то другой; до сих пор я еще не знал, что значит служба! но, впрочем, не жалею об етом ― по крайней мере недаром живу»….[7].
Полное собрание законов Российской империи. Корешок
В начале 1828 года законопроект «Положения» и его текст с объяснительной запиской были вручены императору Николаю I и председателю Государственного Совета В. П. Кочубею. Проект был передан в Департамент законов 26 марта 1828 года.[8] «Положение» было одобрено Сенатом и утверждено императором.
В Цензурном уставе 1828 года впервые были помещены статьи, касающиеся прав сочинителей и издателей книг. Через много лет, в 1858 году директор Императорской Публичной библиотеки барон М. А. Корф, представляя своего заместителя, князя В. Ф. Одоевского, к награждению чином тайного советника писал: «С самого вступления своего на службу по Министерству внутренних дел, в 1826 году, он снискал особую доверенность бывшего тогда товарища министра Дмитрия Васильевича Дашкова, весьма строгого в выборе людей, и был при нем главным редактором Секретного Комитета, учрежденного по Высочайшему повелению, для начертания цензурного устава»[9]. Устав радикально изменил ситуацию не только во взаимоотношениях авторов и издателей, но и в дальнейшем развитии книжной культуры.
Так в параграфе 135 «Цензурного устава» было записано: «Каждый Сочинитель или Переводчик книги имеет исключительное право пользоваться во всю жизнь свою изданием и продажею оной по своему усмотрению, как имуществом благоприобретенным.
§ 136. Законные наследники Сочинителя пользуются также исключительным правом издания и продажи его произведений (если Сочинитель никому не завещал оных) в продолжение 25 лет со дня его смерти.
§ 137. По истечении 25 лет со дня смерти Сочинителя, его творения, кому бы оные дотоле не принадлежали, становятся собственностью публики и всяк может печатать, издавать и продавать оные беспрепятственно.
§ 138. До истечения сего срока никто не смеет нарушать прав Сочинителя, и без воли его или его наследников, или же тех лиц, коим переданы сии права законным образом, издавать его сочинения, хотя бы то было с переводом на другой язык, или с присовокуплением иного заглавия, предисловия, замечаний и т.п.»[10].
Полное собрание законов Российской империи. Корешок
Кроме того, параграфы 134 и 139 предписывали порядок рассмотрения споров и определяли систему контроля над исполнением принятого законодательного акта. В Цензурном уставе от 22 апреля 1828 года впервые помещены статьи, регулирующие взаимоотношения сочинителей и издателей книг, закрепляющие исключительное право автора. В § 1 «Положения о правах сочинителей» определялось: «Каждый Сочинитель или Переводчик книги имеет исключительное право пользоваться во всю жизнь свою изданием и продажей оной по своему усмотрению, как имуществом благоприобретенным»[11].
Далее в §§ 2-3 оговаривались права автора при продаже его имущества за долги и права на второе издание книги[12]. В параграфе 9 впервые в законодательстве России содержалось определение контрафактной продукции[13].
В 1830 году данное «Положение» было дополнено и изменен срок охраны авторского права. «Если Сочинитель, Переводчик или приобретатель прав их по наследству, или по условию, сделает новое издание книги за пять лет до истечения срока исключительному его праву, ― декларировалось в «Положении», ― право сие остается в его пользу еще на десять лет сверх двадцатипятилетнего срока»[14]. Право автора стало признаваться правом собственности, и первым законодательным актом, где об этом говорилось, стал Цензурный устав 1828 года.
Положение о правах Сочинителей 22 апреля 1828 г. Отрывок
В. Ф. Одоевский, впервые приступивший к решению вопроса об авторском праве в России, сам неоднократно страдал от недобросовестных книгоиздателей. В предисловии к своему «Собранию сочинений» он писал: «Между тем, пока я был на стороне, добрые люди воспользовались тем, что моя книга сделалась библиографическою редкостию, и втихомолку принялись таскать из нее, что кому пришлось по его художеству; иные – на основании литературного обычая, т. е. заимствовались с большою тонкостию и с разными прикрытиями, иные с меньшими церемониями просто вставляли в мои сочинения другие имена действующих лиц, изменяли время и место действия и выдавали за свое; нашлись и такие, которые без дальних околичностей брали, например, мою повесть всю целиком, называли ее, например, биографиею и подписывали под нею свое имя. Таких курьезных произведений довольно бродит по свету. – Я долго не протестовал против подобных заимствований, частию потому, что я просто не знал о многих из них, а частию потому, что мне казался довольно забавным этот особый род нового издания моих сочинений»[15]. Далее В. Ф. Одоевский отмечал: «Лишь в 1859-м году я счел нужным предостеречь некоторых господ о возможном следствии их бесцеремонных проделок (В «… СПб. Ведомостей»). При сем случае я не могу не выразить моей благодарности гг. издателям, которые в «….Ведомостей» обличили один из таких подлогов, без чего, может быть, я его бы и не заметил. В таких случаях все добросовестные литераторы должны помогать друг другу – здесь дело общей литературной безопасности. Какое бы дитя ни было, оно мое; нет ничего утешительного видеть, что его уродуют. Такими поступками, независимо от их житейского значения, оскорбляется художественное чувство, лучшее достояние всякого писателя.»[16] Приведенная выше цитата характеризует отношение В. Ф. Одоевского к разного рода «заимствованиям» недобросовестных литераторов. Владимир Федорович видел проблему, и его призыв к «литературной безопасности» не был простой декларацией, а нашел отражение в подготовленном им законе.
В 1820-е годы В. Ф. Одоевский не только впервые на государственном уровне обратился к проблеме авторского права в России, но и представил ее решение в виде законодательного акта. Таким образом, В. Ф. Одоевский из множества значимых и важных совершенных дел на первое место поставил разработку и решение вопроса об авторском праве в России.
О том, насколько солидными знаниями в области законодательства и законотворчества обладал В. Ф. Одоевский, свидетельствует, в том числе, его библиотека. Среди собрания книг юридического характера хранится труд И. И. Пискарева «Введение к изучению российских законов» с дарственной надписью от автора[17]. Иван Иванович Пискарев, юрист и педагог, преподававший законоведение великому князю Александру Александровичу, будущему императору Александру III, ценя опыт и знания В. Ф. Одоевского в деле законотворчества, преподнес ему свой труд.
Дарственная надпись И.И. Пискарева В.Ф. Одоевскому
В. Ф. Одоевский был человеком талантливым, самоотверженным тружеником, все силы отдававшим служению России. Его энциклопедические познания, сфера интересов поражают своей разносторонностью и глубиной. Иногда, выбирая между должным и необходимым, В. Ф. Одоевский сетовал: «Я тяну служебную мою лямку, которая поглощает значительную часть моей жизни, конечно, не без горя о других, более мне сродных занятиях; но что поделать! в России еще нет ни отдельного пространства, ни отдельного времени для искусств… отказываться от скучного, сухого дела для труда более привлекательного было бы при известной личной обстановке до некоторой степени эгоизмом, особливо теперь, когда Россия зажила новой жизнью, когда кипит в ней сильное благодетельное движение…» [18].
[1] Вишневская Е. Э. В.Ф. Одоевский в истории книжной культуры России : 1820-е — 1860-е гг. : диссертация … кандидата исторических наук : 05.25. 03 — Москва , 2010 — 277 с.ил.
[2] Одоевский В. Ф. Записная книжка // Одоевский В. Ф. Романтические повести. — Л., 1929. — С. 67.
[3] Первый цензурный Устав был утвержден 9 (21) июля 1804 г. Александром I. В соответствии с этим документом все издания должны были проходить цензуру в специально создававшихся цензурных комитетах при Санкт-Петербургском, Московском, Казанском, Дерптском и Виленском университетах.
[4]Крылов И. А. Полное собрание сочинений в 4-х т. – СПб, 1904-1905. – Т.1. – С. 420-421.
[5]Пушкин А. С. О публикации Бестужева-Рюмина в «Северной звезде» // Пушкин А. С. Полное собрание сочинений : В 16 т. – М.; Л., 1937–1959. – Т.11. Критика и публицистика, 1819–1834. – 1949. – С. 82.
[6]Цит. по: Щеголев П.Е. Дуэль и смерть Пушкина / Ред. и предисл. М.А. Цявловского. — М, 1936. – С. 353.
[7] Одоевский В.Ф. Музыкально-литературное наследие. – М, 1956. – С. 492.
[8]Закон об авторском праве с изложением рассуждений и материалов, на коих он основан / Сост.: Коптев Д.А. – СПб, 1911. – 434 c. – С.1.
[9]Русское обозрение. – 1894. – № 3. – С. 426.
[10]Полное собрание законов Российской Империи. Собрание второе. – Т.3. 1828 г. – СПб, 1830. – 1246 с., прил. – С. 475. (п. 1979).
[11]Там же. – С. 478.
[12]Там же. – С. 478.
[13]Там же. – С. 478-479.
[14]Свод Законов Российской Империи повелением Государя императора Николая Павловича составленный. – Т. 14. – СПб, 1833. – С. 344. п. 256.
[15]Одоевский В. Ф. Сочинения: в 2 т. – Т.1. – М, 1981. – С. 304-305.
[16]Там же. – С. 304-305.
[17] Пискарев И. И. Введение к изучению российских законов.—СПб.: Тип. Трея, I860.—104, II с; 25 см. Дарственная надпись на форзаце: «Его сиятельству князю Владимиру Феодоровичу Одоевскому в знак уважения И. Пискарев, преподаватель Лесного института. 21 сентября 1860 года».
[18]Письмо к композитору В. Н. Кашперову (22 мая 1861 г.) ОР РНБ, ф. 539, оп. 1, ед. хр. 96, л. 99—100
